Лиза Клейпас - Приди ко мне, любовь
– Не упрямьтесь, мистер Рэйн, – уговаривала она его, глубокими ритмичными движениями разминая тренированные мускулы. – Вы же знаете, что будет гораздо хуже, если вы не встанете. Тогда весь день пойдет кувырком. Сегодня вам лучше попасть в редакцию пораньше.
– Если ты пытаешься вытащить меня из постели, – огрызнулся Хит, при напоминании об «Экзэминер» сон его мгновенно улетучился, – тогда тебе лучше придумать что-нибудь поинтереснее, чем рассказывать о работе. – Он глубоко вздохнул, и в этот миг Люси нащупала болевую точку между лопатками. – Ой, чуть ниже… ммм…
– Я приготовила тебе горячую ванну. Думаю, ты почувствуешь себя намного лучше, если полежишь в ней хотя бы несколько минут. А вот и горячий кофе уже ждет тебя на столике, стоит только руку протянуть.
– Ох…
– Почему бы не выпить несколько глотков, пока ты принимаешь ванну? Хочешь, я отнесу его туда.
Морщась от боли, раздиравшей голову на части, Хит неохотно кивнул и, собравшись с силами, встал с постели. Люси молча вручила ему шелковый в красно-синюю полоску халат. Небрежно завернувшись в него, Хит подождал, пока она завяжет плетеный пояс, и прижал жену к себе, спрятав лицо в лебедином изгибе ее шеи. Самым дорогим подарком для Хита в этот момент была бы возможность заснуть в этой странной позе, стоя, обнявшись с женой, и чтобы его голова покоилась на ее плече.
– Сегодня я никуда не пойду, – неуверенным глуховатым голосом сказал он.
– Почему?
Рэйн открыл глаза и, прищурившись, посмотрел в окно. Люси раздвинула бархатные кремового цвета шторы. В спальню хлынул яркий свет нового дня.
– На улице слишком солнечно.
Рэйн медленно, с опущенной головой двинулся в ванную. В отличие от Хита Люси встала очень рано, она была уже одета и причесана, и теперь ее заботило лишь то, как привести в порядок мужа. В это утро она была безумно и безудержно счастлива. И это несмотря на то, что оставались нерешенными крупные проблемы с «Экзэминер». В глубине души Люси жила уверенность, что конфликт между Хитом и Дэймоном тем или иным способом будет улажен, и при этом честь и гордость обеих сторон не будут ущемлены. Она готова была сломать все преграды, какие еще могли разъединять их, и окружить Хита своей любовью. Впрочем, пока одно лишь упоминание этого слова – «любовь», могло вызвать у мужа непредсказуемую реакцию, замешательство по крайней мере. Поэтому Люси решила обуздать на некоторое время свои эмоции и терпеливо дожидаться того момента, когда он сам расскажет ей все, что таило до сих пор его сердце. Теперь Люси точно знала одно: она ему небезразлична. Он сам неоднократно повторил, что она нужна ему. Как приятно было это слышать из его уст!
Люси попыталась внутренне собраться с мыслями и взяла чашку черного дымящегося кофе, изо всех сил стараясь не расплескать его. Когда она зашла в ванную комнату, то увидела лишь голову Хита, покоившуюся на бортике эмалированной ванны. Глаза его были закрыты, как будто он снова крепко заснул. Осторожно она присела около ванны. Хит приоткрыл один глаз, вытащил из воды руку и потянулся за кофе.
Люси молча подала ему чашку, с трудом подавив желание запустить руку в его мокрые, чуть вьющиеся волосы. Хит сделал первый глоток, потом еще и еще и вернул чашку опорожненной.
– Совсем неплохо, – нехотя пробурчал он и принялся намыливаться.
– Может, через несколько минут у тебя возникнет желание позавтракать…
– Я бы на это не поставил ни гроша.
Люси сочувственно улыбнулась, оценивая невеселый юмор Рэйна.
Хит отвернулся и сосредоточил все внимание на мыле.
– Надеюсь, я не слишком много болтал прошлой ночью, – бросил он небрежно. – Честно говоря, я мало что помню.
Люси старалась отбросить навязчивые мысли о Рейн: кто она такая, чтобы ею забивать себе голову? Конечно, Люси не хотелось думать о ней. А кроме всего прочего, какая разница, кто была эта самая Рейн, если она существовала лишь В прошлой жизни Хита, а в настоящей господствовала она, миссис Люси Рэйн, жена мистера Хита Рэйна. Люси была его настоящим и будущим, и она не позволит никому и ничему изменить это положение вещей.
– Нет, – ответила она с небрежностью, достойной уловкам своего мужа. – Не помню, ничего такого…
– Ух! – Облегчения, последовавшего за ее словами, едва ли можно было не заметить. Сдержанно Люси любовалась его телом, пока он обильно намыливал грудь душистым белым мылом, а затем решительно смывал. Через несколько минут он прервал это занятие, чтобы глотнуть еще кофе.
– Помнишь, ты говорила мне, что это сумасшествие для южанина пытаться стать редактором бостонской газеты? Наверное, ты была права…
– Я ошибалась.
– Да?
– Безусловно, я была не права.
Скептически посмотрев на нее, Хит продолжил:
– Сдается мне, я пропустил что-то. Когда же ты пришла к такому выводу?
– После того, как начала читать газету. Мне… мне нравятся твои идеи. Мне нравится, как меняется газета к лучшему. И другие полностью разделяют мое мнение. Я не сомневаюсь, что вы начнете получать доход, если сумеете заманить еще нескольких крупных рекламодателей.
– Я высоко ценю твою веру в меня. Но к сожалению, газету прикончит вторая по счету гражданская война.
– Тогда вам тем более необходим путь к соглашению. Никогда раньше я не думала, что у вас с Дэймоном могут быть серьезные разногласия.
– Но они были. А все это из-за того, что наши политические, социальные и моральные принципы совершенно различны.
– Наверняка ты преувеличиваешь.
– Ты не знаешь Дэймона так хорошо, как я, – мрачно отметил Хит. – А если бы знала, то согласилась бы, что конфликт, подобный этому, произойдет снова рано или поздно. Потому что истинной его причиной были не вчерашние события в Джорджии. Это все из-за того, что его убеждения совершенно противоположны моим. И мы вряд ли сможем когда-нибудь договориться.
– Но в ваших взглядах все же надо искать какие-то точки соприкосновения. Ведь никому из вас не хочется, чтобы продолжалась эта война. Тебе нужно просто напомнить ему об этом. Ведь ты умеешь убеждать людей как никто другой. Я уверена, ты сумеешь убедить его занять более сдержанные позиции.
– Кто же из нас обладает даром убеждения? – Хит выдернул заглушку и потянулся за полотенцем: вода тихонько журчала, убегая вниз по водостоку. Тщательно вытерев волосы, Хит вышел из ванны, обвязав полотенцем бедра. – А что, если мне не удастся уговорить его изменить статью? Тогда я напишу ее, как мне хочется, и он уйдет.
– Пусть уходит.
– Без него мы можем потерять газету.
– Тогда это будет ваша общая потеря. Но больше всего меня волнуешь ты. Ты должен вести себя так, чтобы сохранить гордость и самоуважение. Ты же никогда не простишь себе, если предашь свои убеждения, а тем самым и свой народ. Это твоя газета. Руководи ею так, как тебе хочется, пока она у тебя есть.
