Кинли Макгрегор - Королевский рыцарь
– А мне казалось, что именно в этом и заключается смысл утонченной любви. Сложить голову за свою неприступную даму сердца, даже если ты никогда не получишь от нее взамен ничего, кроме мимолетного взгляда. Разве не так?
В ответ Ровена лишь презрительно фыркнула:
– Я не пишу о такой любви. Не вижу ничего романтичного в бессмысленном кровопролитии.
Страйдер притянул ее к себе и поцеловал в висок, вдохнув сладкий цветочный аромат ее волос.
– Подожди следующей пятницы. Я завоюю тебя на турнире, покончу с этим бессмысленным кровопролитием, и тебе больше нечего будет бояться.
Она кивнула, немного успокоившись.
– А я оденусь в белые перья, как и полагается добропорядочной гусыне.
Он вздохнул, поражаясь ее упрямству.
– Может, ты хочешь, чтобы я проиграл?
– Нет! Только не таким, как Демьен Сен-Сир.
– Тогда из-за чего мы спорим?
– Из-за того! - Раздраженная, она выскочила из палатки.
Страйдер остался стоять на месте в полной растерянности, стараясь понять, что же только что произошло.
– Ох уж эти женщины! - простонал он. Ни одному мужчине не дано понять их. Он пробежал рукой по волосам и направился к своим друзьям в поисках душевного покоя. Они по крайней мере говорят то, что думают, и в их речах всегда есть логика.
Последующие несколько дней Страйдер провел в приготовлениях к турниру. Никаких уроков с Ровеной больше не было. Она фактически не разговаривала с ним и всякий раз, когда он пытался завести с ней беседу, в ответ лишь гоготала, словно гусыня, и хлопала руками, изображая крылья.
И - дай ему Господь терпения! - Александр перенял у нее эту манеру.
– Смешно, правда, папа? Ровена говорит, что тебе должно понравиться и ты непременно рассмеешься.
«Скорее зарычу», - думал Страйдер. Но обижать мальчика он не хотел. Поэтому он гладил его по головке и отсылал к Фатиме, ругая Ровену на чем свет стоит за такие штучки.
Следуя своему обычаю, вечер перед турниром Страйдер провел в часовне, просил Бога дать ему сил и молил пощадить души тех, кто, как он знал, погиб вдали от своих родных и близких.
В палатку Страйдер вернулся уже ближе к ночи и, к своему величайшему удивлению, застал там одетую в длинный плащ Ровену. Девушка сидела у кроватки Александра и смотрела на спящего мальчика.
– Что ты здесь делаешь? - спросил он, ожидая, что она снова загогочет в ответ.
Однако он зря опасался.
На этот раз Ровена не стала измываться над Страйдером. Она медленно поднялась на ноги, подошла поближе и встала перед ним.
– Я дала Фатиме выходной. Я не знала, что ты так сильно задержишься. Надеялась, что ты вернешься до того, как Джоанна и Бриджит исчезнут. Но нет, они сбежали, и теперь некому приглядеть за Александром.
Он провел пальцами по волосам:
– Я бы не стал задерживаться, знай я, что ты здесь ждешь меня и даже не думаешь гоготать.
Она улыбнулась и подарила ему мимолетный поцелуй.
– Извини меня за мое поведение и за то, что я втянула в эту игру Александра, пытаясь досадить тебе. Я была не права.
Страйдер прокашлялся. Невозможно злиться на нее, когда она стоит вот так перед тобой, такая невинная и соблазнительная, и от всего сердца раскаивается в содеянном.
– Я прощаю тебя.
– Отлично. - Она отступила на шаг.
Страйдер смотрел на нее большими глазами и с разинутым ртом.
Ровена рассмеялась.
– Я просто пошутила. - Она посмотрела через плечо на Александра, словно хотела убедиться, что мальчик крепко спит.
И потом распахнула плащ.
У него перехватило дыхание - под плащом не было ничего, кроме тонюсенькой сорочки, которая не столько скрывала, сколько подчеркивала все изгибы ее прекрасного тела. Розовые сосочки набухли от желания и призывно топорщились сквозь прозрачную ткань, приглашая его коснуться их.
Но более того, через сорочку просвечивали все еще не стершиеся неуклюжие каракули, складывавшиеся в слова: «Я принадлежу Страйдеру».
Она коснулась ладошкой его щеки.
– Я не забыла.
Ровена прикрыла плащ и попыталась забраться под его накидку. -А ты?
– Нет, но в отличие от тебя мне пришлось смыть надпись после того, как Вэл с Рейвеном увидели ее. Они несколько дней надо мной потешались.
– Правда?
– Да, именно поэтому сегодня Рейвен чистит мои доспехи.
– А Вэл?
– До сих пор прихрамывает.
Она рассмеялась. Страйдер снова распахнул ее плащик, прижал к себе практически голое тело возлюбленной и погладил сквозь тоненькую сорочку ее бархатную кожу.
– Как бы мне хотелось войти в тебя прямо сейчас… - простонал он ей в ушко.
Она зарделась, услышав эти слова.
– Ваш сын спит всего в нескольких шагах от нас, милорд.
– Знаю, только поэтому ты еще не лежишь на полу и я не пытаюсь зацеловать тебя до смерти.
Он взял в ладони ее лицо и страстно поцеловал, но почти сразу же отпустил.
Ровена сделала шаг назад и улыбнулась ему.
– Тебе нужен отдых. Завтра у тебя трудный день, придется сразиться с тремя противниками.
– Это точно.
Она взяла в ладони его руки и стала разглядывать испещрившие их шрамы, словно каждый из них болью отдавался в ее душе.
– Мне очень жаль, что я не ответила тебе «да», когда ты сделал мне предложение, и я молю Бога, чтобы никто не пострадал на этой пародии на турнир, особенно ты.
Он кивнул.
– Ты хоть понимаешь, что, когда я выиграю, ты никуда от меня не денешься?
– Понимаю. Александру нужна мать. - Глаза ее наполнились болью. У него сжалось сердце.
– Ровена…
Она прижала палец к губам.
– Я понимаю, что не смогу удержать тебя дома, Страйдер. Даже пытаться не стану. Как ты сказал тогда в камере, нам действительно лучше пожениться. Это решит все наши проблемы, а у Александра появится дом.
Любовь накрыла его с головой. Ему казалось, что он никогда не любил ее так, как в этот момент. Она ничего не просила для себя. Ничего.
Он поцеловал ей руку, пожелал спокойной ночи и проводил взглядом.
Всю ночь Страйдер метался в постели, ему снилось, что Ровену подали на подносе на стол, словно гусыню. Утро никак не наступало. Плохо, что на ней непрозрачное платье, но, судя по всему, ее все же поджарили. Этот кошмар был просто невыносим.
Утром Фатима пришла позаботиться об Александре, а Дрюс и Рейвен - облачить Страйдера в доспехи.
Его первый тур был назначен на десять, и, направляясь на арену, он обежал глазами зрителей, пока не наткнулся на то, что искал.
Ровена сидела на трибуне в окружении своих подруг, одетая в белое, отделанное пухом платье, на голове корона из белых гусиных перьев.
Ему стало смешно, особенно при виде выражения лица сидящего рядом с ней дяди.
