Диана Гэблдон - Чужеземец. Запах серы
Внезапно Дугал встал и шагнул ко мне.
— Кто знает? — повторил он очень тихо. — Если я смогу вспахивать эту покрытую каштановым пушком борозду каждый день и сеять поглубже… — Он сделал еще шаг, и тени на стенах пещеры качнулись.
— Твое чертово время кончилось! — гневно воскликнула я. Его лицо исказила скептическая улыбка, но тут он понял, что я смотрю куда-то за его спину.
— Конечно, вмешиваться вроде и невежливо, — произнес Муртаг и вступил в пещеру, спрятавшись за двумя заряженными пистолетами. Одним он целился в Дугала, другим махал мне. — Если ты не собираешься принять его последнее предложение здесь и сейчас, я бы предложил тебе уйти. А если ты его принимаешь, тогда уйду я.
— Никто никуда не уходит, — коротко бросила я и велела Дугалу: — Сядь. — Он продолжал стоять, глядя на Муртага, как на привидение.
— Где Руперт? — обрел он, наконец, голос.
— А, Руперт. — Муртаг глубокомысленно поскреб подбородок дулом пистолета. — Так он вроде пошел в трактир. К рассвету должен вернуться, — услужливо добавил он, — с бочонком рома, который ты вроде велел ему принести. А остальные твои люди все еще спят в Квинборо.
У Дугала хватило выдержки рассмеяться, хотя и весьма натянуто. Он сел, сложил руки на коленях и перевел взгляд с Муртага на меня.
Наступило молчание.
— Ну? — осведомился Дугал. — Что теперь?
Да, подумала я, отличный вопрос. Растерявшись, когда я обнаружила здесь Дугала вместо Джейми, потрясенная его откровениями, взбешенная предложением, я не успела сообразить, что же теперь делать. К счастью, Муртаг подготовился лучше. Хотя, конечно, ему-то не пришлось отражать развратные поползновения.
— Нам нужны деньги, — тут же ответил он. — И люди. — Он оценивающе посмотрел на тюки, сваленные у стенки. — Нет, — задумчиво протянул Муртаг. — Это пойдет королю Якову. Мы возьмем то, что принадлежит тебе. — Маленькие черные глазки глянули на Дугала. Дуло пистолета ласково показало на его сумку.
В пользу жизни в горах следует заметить, что она прививает людям фаталистическое отношение ко всему. Дугал вздохнул, сунул руку в сумку и швырнул к моим ногам небольшой кошель.
— Двадцать золотых и тридцать шиллингов, — сказал он, вскидывая бровь. — Возьми их и пользуйся на здоровье.
Увидев скептическое выражение моего лица, он покачал головой.
— Нет, в самом деле. И можешь думать обо мне все, что хочешь. Джейми — сын моей сестры, и если ты сможешь его спасти — да пребудет с тобой Господь. Но только ты не сможешь. — Тон был категоричным.
Потом Дугал посмотрел на Муртага и на пистолеты.
— А вот насчет людей — нет. Если ты и девица намерены совершить самоубийство, я вам помешать не могу. Даже готов похоронить вас, по обе стороны от Джейми. Но ты не потащишь за собой в ад моих людей, и плевал я на твои пистолеты. — Он скрестил руки на груди и прислонился к стене пещеры, спокойно глядя на нас.
Однако Муртаг не перестал целиться. Его глазки метнулись в мою сторону. Хочу ли я, чтобы он выстрелил?
— Предлагаю сделку, — заявила я. Дугал вскинул бровь.
— Что ж, сейчас ты в лучшем положении, чем я. Что ты предлагаешь?
— Позволь мне поговорить с твоими людьми, — сказала я. — И если они согласятся пойти с нами, отпусти их. Если же нет — мы уйдем, как пришли, и даже вернем тебе твой кошель.
Его губы изогнулись в кривой усмешке. Дугал внимательно осмотрел меня, словно оценивая мою настойчивость и ораторский талант, потом снова сел, положил руки на колени и кивнул.
— Решено, — сказал он.
В конце концов мы покинули пещеру и глен с кошелем Дугала и пятью его людьми: Рупертом, Джоном Витлоу, Вилли Макмертри и братьями-близнецами Руфусом и Джорджи Коултерами.
Подтолкнуло всех решение Руперта. Я видела — с мрачным удовлетворением — выражение лица Дугала, когда его коренастый чернобородый капитан, смерив меня взглядом, похлопал по кинжалам у себя на поясе и заявил:
— Ага, девица. Почему бы и нет?
Тюрьма Вентворт находилась в тридцати пяти милях. Полчаса езды на машине по хорошей дороге. Два дня утомительного передвижения по полузамерзшей грязи верхом на пони. Вряд ли долго. Слова Дугала стояли у меня в ушах и удерживали меня в седле даже после того, как я давно должна была свалиться с него в изнеможении. Тело мое напрягалось сверх возможных пределов, лишь бы удержаться в седле все эти долгие мили, но мозг был свободен для тревоги. Чтобы не думать о Джейми, я стала вспоминать разговор с Дугалом в пещере.
И то последнее, что он мне сказал. Пока мы стояли возле пещеры и дожидались Руперта и остальных, которые ушли за пони, спрятанными в укромном месте, Дугал резко повернулся ко мне.
— У меня есть для тебя послание, — сказал он. — От ведьмы.
— От Гейли? — сказать, что я поразилась — значит, ничего не сказать.
Лица его в темноте я видеть не могла, но увидела, как он кивнул.
— Я с ней один раз виделся, — тихо произнес он. — Когда забирал ребенка.
В других обстоятельствах я могла бы ему посочувствовать: он расставался со своей любовницей, приговоренной к сожжению, и держал на руках их сына, которого никогда не назовет своим… Но на этот раз голос мой был ледяным.
— И что она сказала?
Дугал помолчал. Не знаю, хотел ли он что-то скрыть или же просто припоминал точные слова. Скорее, второе, потому что он заговорил:
— Она сказала, что, если я когда-нибудь увижу тебя, должен сообщить тебе две вещи, именно так, как сказала их она. Первое: «Я думаю, что это возможно, но точно не знаю». Второе… а второе — это просто цифры. Она заставила меня несколько раз их повторить, чтобы убедиться, что я запомнил правильно, потому что говорить их я должен в определенном порядке. Цифры такие: один, девять, шесть и семь.
Высокая фигура вопросительно повернулась ко мне.
— Это для тебя что-нибудь значит?
— Нет, — ответила я и отвернулась к пони. Но, разумеется, это для меня «что-то» значило. «Думаю, это возможно». Под этим она могла иметь в виду только одно. Она думала, хотя не знала точно, что можно вернуться назад, в мою жизнь, сквозь каменное кольцо. Совершенно очевидно, что сама она даже не пыталась, а решила остаться, за что и поплатилась. Вероятно, у нее были для этого причины. Возможно, Дугал?
Что касается цифр, думаю, и тут я поняла, что имелось в виду. Она назвала их по отдельности скрытности ради — к тому времени это въелось ей в плоть и кровь, но все вместе они составляли число. Один, девять, шесть, семь. Тысяча девятьсот шестьдесят седьмой. Год, когда она провалилась в прошлое.
Я ощущала легкое любопытство и глубокое сожаление. Какая жалость, что я заметила след от прививки, когда было уже поздно! Хотя, заметь я его раньше, возможно, я пошла бы к каменному кольцу, может, с ее помощью, и не вышла бы замуж за Джейми…
