Дебра Маллинз - Три ночи
– Мы с женой близкие люди, Роберт, и все рассказываем друг другу.
– Значит, ты веришь... – Роберт несколько раз тряхнул головой, как бы желая навести порядок в мыслях. – Люсьен, я не понимаю этого.
– Где ты был прошлой ночью, Роберт? – спросил Люсьен спокойным голосом, чего нельзя было сказать о взгляде, и присел на край стола.
– На балу у леди Триптон, как и вы. – Он взглянул на Эвелин. – Вы оба там меня видели.
– Но вы ушли раньше, – вступила в разговор Эвелин. – Куда вы пошли оттуда?
Роберт вспыхнул:
– Как вы смеете задавать мне такие вопросы? Не забывайте, кто я!
– Я прекрасно знаю, кто ты, – прорычал Люсьен. – Ты сопливый мальчишка, который строит из себя мужчину, потому что обладает титулом.
– Я герцог Хантли!
– Ты мой младший брат, – поправил его Люсьен и, не давая Роберту возможности возразить, насмешливо добавил: – Сводный брат.
– Я не намерен этого терпеть! – Роберт смотрел на них, стиснув кулаки. – Я пришел предложить свою помощь, а в награду слышу одни оскорбления!
– Ты не уйдешь. – Люсьен вышел из-за стола и угрожающе надвинулся на брата. – Сначала ты ответишь на несколько вопросов.
Роберт не отступил.
– Я не могу рассказать тебе о том, чего не знаю.
– Кто организовал покушение на меня? – продолжил наступление Люсьен. – Кто предпринимает попытки меня убить? Кто выкрал мою дочь?
Роберт вздрогнул от рыка Люсьена.
– Это не я. Черт возьми, Люсьен! – Он возмущенно толкнул Люсьена в грудь. – Я искал пути сближения с тобой, а не избавления от тебя!
– Лжец!
– Я не лгу. – Роберт поднял подбородок и хмуро посмотрел Люсьену в глаза. – Я ужасно вел себя по отношению к тебе, когда мы были детьми.
– Я знаю, что ты вытворял. Я же не слепой.
– Мне стыдно за это. – Роберт перевел искательный взгляд с Эвелин на Люсьена. – Это все из-за матери. Она не переставала твердить мне, что я лучше, потому что придет день, когда я стану герцогом. А ты всего-навсего ублюдок.
– Так ты не внушишь мне любовь к себе, Роберт.
– Можешь ты меня хотя бы раз выслушать? Я и так не могу толком выразить то, что хочу. – Роберт отошел от Люсьена, затем снова подошел к нему. – Я не раз пытался помириться с тобой, но всегда делал все не так.
– Ничего не скажешь, хорошие пути для примирения ты находишь.
– Люсьен, – вступила Эвелин, – давай выслушаем его. Люсьен бросил на нее раздраженный взгляд.
– Эвелин, этот молокосос в течение долгих лет открыто проявлял свою ненависть ко мне, и сейчас я не поверю никаким его излияниям.
– Я не испытываю к тебе ненависти и никогда не испытывал. – Взгляд Роберта метался от Люсьена к Эвелин и обратно. – Я знаю, ты не веришь мне.
– Ты прав, – хмыкнул Люсьен.
– Если хочешь знать, на самом-то деле я всегда восхищался тобой, Люсьен. – Он невесело усмехнулся. – У меня был титул, но ты обладал достоинствами, которые вызывали восхищение света. Даже наш отец говорил об этом.
– Как трогательно.
– Ты добивался успеха во всем, чем бы ни занимался, – и в делах, и с женщинами, – продолжил Роберт, переведя извиняющийся взгляд на Эвелин. – Ты был превосходным стрелком, и о тебе всегда говорили очень уважительно. Но я должен был стать герцогом.
– А я никогда не мог стать герцогом.
– Ты бы был гораздо лучшим герцогом, чем я, – прошептал Роберт.
– Какое это имеет отношение к тому, что происходит сейчас? Через час мне нужно везти выкуп, чтобы вернуть дочь. Если ты не хочешь сказать мне, где она...
– Почему ты не слушаешь меня? Я не имею никакого отношения к похищению твоей дочери. Она же моя племянница! Как я мог причинить ей вред?
– Так же, как ты пытался убить своего брата.
– Я не предпринимал попыток убить тебя, Люсьен. Я оплакивал тебя, горевал, считая тебя погибшим. – Его голос сорвался, и он опустился в кресло.
– Я думаю...
– Люсьен. – Положив руку на плечо мужа, Эвелин прервала его очередное язвительное высказывание. – Я думаю, он говорит правду.
– Конечно, я говорю правду! – На лице Роберта отразилась горечь. – Да, я ненавидел тебя из-за произошедшего с Викторией, однако я возненавидел тебя еще больше, когда осознал, что рад тому, что ты сорвал мое обручение. Я был слишком молод для женитьбы.
– Ты же был чертовски помешан на ней. – Сдерживаемый поглаживавшей его руку Эвелин, Люсьен немного расслабился.
– Моя мать из года в год твердила мне о том, что Виктория будет моей женой, и я привык к этой мысли. Но когда подошло время официального объявления дня нашей свадьбы, я понял, что еще не готов жениться. Ведь мне было всего девятнадцать лет. Однако мать настаивала.
– Тем не менее, ты строил из себя разъяренного жениха.
– Я не мог выдать своих истинных чувств. Мать тогда рассвирепела бы.
– Ты уже не мальчик, Роберт. Не позволяй ей контролировать каждый твой шаг.
– Моя мать иногда бывает чудовищем, – вздохнув, сказал Роберт. – Поскольку я не мог показать ей, что горюю по поводу твоей гибели, я в память о тебе купил Торнсгейт. Я ничего не трогал в доме. Все осталось таким, как было, когда ты пять лет назад уехал оттуда.
Люсьен насторожился:
– Ты приобрел мой дом как память?
– Да. – Роберт похлопал по карманам. – В сущности... а-а, вот оно. – Он вынул лист бумаги из кармана сюртука. – Я возвращаю его тебе как свадебный подарок. У меня просто не было возможности сделать это раньше.
– Вы были чересчур заняты спорами, – язвительно заметила Эвелин.
Люсьен, не торопясь, взял бумагу, которую протянул ему Роберт.
– Так, значит, не ты организовал мое похищение?
– Господи, конечно, нет. Я восхищался тобой, – Роберт пожал плечами, в то время как супруги обменялись недоверчивыми взглядами. – Правда. Только я не мог показать это. С моей стороны было бы опрометчивым признаваться в привязанности к незаконнорожденному брату, особенно мне не хотелось, чтобы это дошло до ушей моей матери.
– Теперь ты герцог, Роберт. Может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы переселить мать в дом, который отошел ей по наследству?
Роберт поморщился.
– Это не так-то легко сделать.
– А ты попробуй. – Люсьен растерянно изучал купчую на особняк Торнсгейт. – Не знаю, что и думать обо всем этом. Я считал, что это ты заплатил за мою смерть.
– Нет, не я. – Роберт встал. – Знаю, я был не лучшим из братьев, но хочу, чтобы мы забыли о прошлых обидах и впредь вели себя, как настоящие братья. – С этими словами он протянул Люсьену руку.
Люсьен долго смотрел на эту руку, и Эвелин испугалась, что он так и не пожмет ее. Однако закончилось все тем, что он все-таки обменялся с Робертом рукопожатием, свидетельствовавшим об их примирении.
