Шахразада - Верность джиннии
Марджана раздраженно поджала губы.
— И Кариме надо сказать поскорее… Мы примчались сюда вместе. Она бы не отпустила меня одну.
— Не беспокойся о подруге — Кром ей наверняка уже все рассказал. — Мехмет задумчиво взглянул на девушку. — Интересно, что она скажет, узнав о нашей свадьбе?
— Она, вне всякого сомнения, будет счастлива, — ядовито улыбнулась Марджана. — Несмотря на то что всего час назад уговаривала меня найти нового любовника и поскорее забыть тебя.
— Вот как? — процедил Мехмет, зловеще прищурившись.
— Только потому, что она видела, как я несчастна. Я же думала, что потеряла тебя.
— Вижу, мне придется серьезно поговорить с ханым Каримой. Предупреждаю: пока я не испустил последний вздох, других любовников у тебя не будет.
Улыбка Марджаны стала мягче и светлее.
— Мне никогда, никогда не будет нужен никто, кроме тебя.
— И мне нужна только ты, моя волшебница, мой добрый ангел, — прошептал он, блестя синими сапфирами глаз. И в глубине этих глаз таилась любовь, потрясшая девушку до глубины души. Она осторожно погладила его щеку. Исстрадавшееся сердце было до краев переполнено радостью, но все же она хотела дать Мехмету последнюю возможность отступить, прежде чем он навеки решит свою судьбу.
— Мехмет, ты действительно уверен, что хочешь жениться на мне? — робко спросила она.
Мехмет повернул голову и поцеловал ее ладонь.
— Да, моя любимая. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Хочу быть твоим мужем. Хочу состариться и поседеть рядом с тобой и остаться твоим единственным возлюбленным.
Улыбка, озарившая ее лицо, была такой сияющей, что Мехмет невольно зажмурился. Только сейчас он понял: Марджана так и не поверила, что может быть любимой и желанной.
Как ни опасался он потерять самообладание, все же прижал девушку к себе, зарылся лицом в ее волосы и с наслаждением стал вдыхать знакомый аромат. Пусть без слов поймет, как он любит ее.
Марджана прерывисто вздохнула, прильнула к нему, и неистовство обуяло Мехмета.
Он мечтал, что она будет его возлюбленной. Всю жизнь. И все же этого недостаточно. Даже ее любви ему недостаточно. Он жаждал завладеть ее душой. Точно так же, как ей удалось завладеть им. Целиком. До конца их дней. И каждый день он будет с наслаждением убеждать в этом свою прелестную жену.
Свиток самый последний
Факелы пылали на стенах подземной пещеры, но не могли соперничать со светом Огня жизни. Сегодня Мехмета посвящали в «стражи». Здесь, рядом с ним, были только близкие, настоящие его друзья. Это делало ритуал еще торжественнее.
Несколько слов на неведомом Мехмету языке, повторенных эхом, заставили колебаться вечное пламя. Мэтр Гуайомэр взял руку шейха и протянул ее к пламени. Некогда Мехмет уже касался этого чуда и помнил, что Огонь не опаляет, а лишь согревает душу… Но сейчас таинство этого прикосновения потрясло опытного воина. Всего миг, но он готов был поклясться, что живительный поток сил влился в его кровь, даруя новое ощущение жизненных сил, себя самого, мира вокруг. И в то же время необычайное спокойствие и сознание правоты дела, которому он намерен был посвятить жизнь, переполнили его.
— Отныне ты — «страж», — спокойно проговорил мэтр Гуайомэр. — И один из нас.
Когда Мехмет отступил от чаши, его молодая жена шагнула вперед. Ее ослепительная улыбка соперничала сиянием со светом факелов. Мехмет знал, что Марджана просто хотела обнять его, но он схватил ее в объятия и завладел губами в неистовом поцелуе. В первый миг она растерянно застыла, но тут же с очевидным пылом ответила.
Поцелуй длился так долго, что мэтр Гуайомэр, не выдержав, дипломатично откашлялся. Красная от смущения, Марджана поспешно отстранилась, подавляя инстинктивное желание спрятаться в темном углу и заткнуть уши, чтобы не слышать веселого мужского смеха, эхом отдававшегося под сводами пещеры.
— Думаю, шейх, — прошептал сзади Кром, — ты понимаешь, что поцелуи не являются частью церемонии посвящения.
Мехмет ухмыльнулся, но без всякого раскаяния продолжал властно обнимать Марджану. Он впервые получил возможность коснуться ее после свадьбы, состоявшейся всего несколько часов назад.
Они обменялись священными клятвами в парадном зале замка сразу же после полудня. Казалось совершенно естественным, что именно мэтр Гуайомэр отдавал невесту жениху.
Гости все еще пировали, когда ближайшие друзья Марджаны и несколько «стражей» выскользнули за дверь и спустились вниз. Туда, где их ждало сокровище ордена.
Мехмет прислушивался к новым для себя ощущениям — несомненно, в единый миг он стал другим. Таким же, как и его ближайшие друзья. Таким же, как любимая. Их объединял Огонь жизни и неистовое желание защитить его всеми силами.
Ухода «стражей» и их возвращения, казалось, никто не заметил. Свадебный бал продолжался. Но Мехмет чувствовал, что не в силах более выдержать ни минуты. Он наклонился к любимой и едва слышно проговорил:
— Думаю, нам пора сбежать отсюда, дорогая. Ты не против?
Чувственный блеск его глаз заставил ее сердце забиться сильнее. Она без труда прочла его безмолвную просьбу. Ему не терпелось остаться с ней наедине. Соединиться с безмерно желанным телом.
— Но сначала я должна попрощаться с Каримой, — запнувшись на миг, ответила она, охваченная тем же желанием.
— Хорошо, только поторопись. Я больше не в силах владеть собой и готов перекинуть тебя через плечо, похитить и донести до первого же укромного уголка, где сделаю с тобой все, что захочу.
Заметив новобрачных, Карима поспешила им навстречу.
— Мое сердце радуется, когда ты так счастлива, дорогая.
— Я действительно счастлива, Кара. Безумно. Но ты простишь, если мы уйдем прямо сейчас? В конце концов, сегодня наша брачная ночь.
— Бегите, — засмеялась Карима. — Я не настолько стара, чтобы забыть, что такое первая брачная ночь.
Парочка молча прокралась к выходу и рука об руку направилась к конюшне, где Мехмет уже приготовил все к их побегу.
Он помог девушке сесть в седло, сам сел позади и обнял ее за талию. Ноябрьское солнце уже садилось, но в воздухе еще держалось тепло. Они повернули на север, решив, что для них не будет лучшего приюта, чем грот Марджаны. Сумерки еще не сгустились, и заходящее солнце бросало золотистые отблески на склоны, заросшие миртом и пиниями.
Необыкновенное чувство охватило Мехмета. Теперь он дома. Потому что Эгрипос и есть его истинный дом. Он всегда будет дома, пока в его объятиях возлюбленная Марджана. Пусть этот остров — настоящее святилище, но именно она, джинния, исцелила его и помогла вернуться к жизни. Заставила снова увидеть красоту окружающего мира.
