Ферн Майклз - Найди свою мечту
В тот же миг девушка выскочила из постели, бросив полный злости и презрения взгляд на лежавшего перед ней обнаженного мужчину.
— Насильник матерей! — прошипела она, надевая широкие брюки, тенниску и пуловер цвета хаки. У нее оставалось в запасе три-четыре часа, чтобы сделать то же самое с другими солдатами и вовремя вернуться, когда проснется глупый американец.
* * *Руби в конце концов удалось дозвониться по телефону, и теперь она сидела в качалке с младенцем на руках, ожидая прибытия военного полицейского. Вскоре машина доставила мать и ребенка в госпиталь. Доктор пожелал им благополучия и доброго здоровья, предложив оставить девочку в детском изоляторе, потому что во время родов мать была значительно инфицирована. Руби не стала с ним спорить. Ей хотелось принять ванну, отдохнуть, а также сообщить Андрею о появлении на свет дочери. Однако доктор был слишком занят и телеграфировал ее мужу обо всем только через два дня.
Проснувшись после живительного двенадцатичасового сна, Руби ошеломленно уставилась на заполнившие палату цветы, открытки, детские подарки. Слезы бурным потоком полились у нее из глаз, когда приехала Арлин Франкель и привезла еще целую коробку подарков, а также симпатичного игрушечного мишку.
Поглаживая спутанные волосы Руби, Арлин ласково проговорила:
— Мне разрешили взглянуть на твою дочь. Она прекрасна. Дежурная няня сообщила мне, что ты тоже сможешь увидеть девочку, если будешь в состоянии ходить по холлу. Мне жаль, что все так произошло. Наверно, это воля бога. Я была просто вне себя, узнав о случившемся. Сомневаюсь, сумела бы я совершить подобное. Твой муж будет гордиться тобой, он будет просто на седьмом небе от счастья. Кстати, окна твоей квартиры уже ремонтируются. Бедняжка, ты, наверное, очень испугалась схваток.
Руби растроганно всхлипнула. Как приятно, когда кто-то поддерживает тебя, заботится, волнуется.
— Я не могу кормить ребенка грудью, — пожаловалась она. — Доктор считает, что лучше этого избежать.
— Бутылочное кормление значительно проще и легче, — согласилась Арлин Франкель. — Молоко из гвоздики, сироп Каро — вот что твоя милая голубка пьет прямо сейчас. Она уже проглотила целых четыре унции. Мне сообщили, что ты на самом высоком уровне приняла собственные роды. Признаться, никак не могу опомниться от этого события. Сегодня же вечером напишу генералу, какой из тебя получился маленький стойкий солдат. О, сюда идут няни. Очевидно, наступило время принимать ванну. Отдыхай, Руби. До завтра.
На второй день пребывания в родильном отделении Руби не находила себе места, беспокоясь, хватает ли Марте молока.
— Возможно, она не наедается, — заявила одна из нянь.
— Девочка срыгивает как шестимесячный ребенок, — утверждала другая.
Третья докладывала, что Марта сосет свой большой палец, а ночная няня сообщила, что она спит как ангел. Руби не могла дождаться, когда дочь снова окажется у нее на руках.
Третью ночь в госпитале Руби посвятила написанию писем друзьям. Андрея она оставила на потом. Муж наверняка захочет узнать все подробности, а для этого ей нужно было уединиться в своей спальне, чтобы восстановить каждую деталь той незабываемой ночи, когда она чудом не потеряла дочь.
На четвертый день, перед выпиской, Руби снова навестила Арлин Франкель. Ее водитель не только отнес в машину все цветы и подарки, но и помог устроиться в квартире молодой матери и новорожденной девочке.
— Я пришлю тебе два ящика консервированного молока и несколько банок сиропа, — пообещала на прощание Арлин. — О, вижу, у тебя уже есть десять бутылочек и емкость для стерилизации. Не стесняйся обращаться ко мне за помощью и советами.
— Благодарю вас, миссис Франкель. Вы так много сделали для меня. Теперь мне придется самой заботиться о ребенке. Я приложу все усилия, чтобы хорошо справиться с этим. Ведь Марта — моя кровь и плоть. Ее послал мне сам бог. Спасибо, огромное спасибо!
Как только за женой генерала закрылась дверь, Руби бросилась к детской кроватке, взяла на руки свое спавшее драгоценное чадо и покрыла поцелуями ее пухленькую головку. Лишь час спустя она уложила девочку обратно, а сама принялась мыть и кипятить проклятые бутылочки, готовить смеси. Пока бутылочки охлаждались в специальном приспособлении, Руби снова возвращалась к кроватке, поднимала Марту и укачивала ее, пока та не начинала кряхтеть и пищать, требуя свою порцию молока.
— Моя, вся моя, — с любовью шептала Руби. — Я никогда не оставлю тебя и буду заботиться о тебе до конца своей жизни. Я так люблю тебя и знаю, ты никогда не покинешь меня. Я буду самой лучшей матерью во всем мире. Хочу, чтобы ты любила меня так же, как и я тебя. Никто никогда не будет любить тебя так, как я, даже если ты выйдешь замуж.
Опустошив бутылочку, Марта срыгнула, чем сильно рассмешила Руби. Мать с умилением смотрела на дочь, думая о том, что это самая счастливая минута в ее жизни.
* * *Андрей с трудом тащился под проливным дождем по грязной размытой дороге; вода текла с него ручьем. Он всем свои существом ненавидел это проклятое место, буквально изнывая от жары. Его тело чесалось и зудело. Очевидно, следовало начинать лечение скипидаром. В эту минуту Андрей ненавидел всех и вся, в том числе и Сунг Ли. Он бы ее убил, если бы смог доказать, что именно она наградила его этой заразой. Боже, как все чешется! Андрей захлопнул дверь своей квартиры и увидел полуобнаженную Сунг Ли. На его лице появилась гримаса отвращения, но почувствовав привычное возбуждение, он не сдержался и потащил кореянку в постель.
— Делай вот так, — простонал Андрей.
Заметив на этажерке розовую комбинацию девушки, он поднес ее к своему лицу, наслаждаясь исходившим от нее тонким ароматом.
— Проклятье, — пробормотал Андрей, испуская семя в рот Сунг Ли.
Глава 7
Андрей должен был вернуться в Штаты вместе с генералом Франкелем. Отпуск намечалось провести в Хавалии. Обоим офицерам предоставлялись новые квартиры. До первого дня рождения Марты оставалось две недели.
Руби встретит его, и они наконец соберутся одной счастливой семьей, мрачно думал Андрей, доставая из сундука мешок с письмами. Морщины на его лице становились еще заметнее, когда он хмурился. Да, Руби клятвенно сдержала свое обещание. Она регулярно писала два, а иногда и три письма в неделю, каждое по четыре-пять страниц. У Андрея их уже набралось штук двести. Все письма заполнялись надоедливыми будничными событиями: описание погоды, насморк младенца, питание. Наверное, и через сто лет Андрей бы не забыл, как Марта появилась на свет: всю историю, связанную с этим важным событием, все муки, через которые прошла Руби. Он быстро просмотрел послание, затем раздраженно скомкал его. Руби не должна была рассказывать ему об окровавленных полотенцах, о сгустках крови, похожих на куски печенки, о ветках дерева, разбивших кухонное окно во время бури!
