Джейн Фэйзер - Фиалка
Она надела промокшую рубашку, вздрогнув, когда влажная ткань коснулась ее кожи.
— То, что я продолжаю носить эту одежду, плаваю и делаю с вами то, чем мы только что занимались среди цветов?
Она застегнула рубашку и невинно смотрела на него, склонив набок голову. В глазах ее появился озорной блеск, когда она задала ему этот вопрос. Неужели он не признается, что хочет продолжения их любовной игры?
— Оскорбление общественной нравственности, Лютик, — сказал Сент-Саймон строго. — Вот что я имею в виду.
Он повернулся и пошел обратно, по склону, который поднимался прямо к его саду. Руки он засунул в карманы и беспечно что-то насвистывал.
Тэмсин усмехнулась. Да, ему удалось вывернуться из этой ситуации, ни в чем не признавшись, а слова «оскорбление общественной нравственности» можно было трактовать как угодно. Она направилась вслед за ним, взбираясь по склону к дому.
Дойдя до стены, Джулиан остановился, ожидая, пока она поравняется с ним. Под мокрой рубашкой четко выделялись очертания ее маленьких крепких грудей — соски казались темными точками.
— Постой-ка лучше здесь, пока я не принесу тебе плащ, — сказал он. — Если ты войдешь в дом в таком виде, об этом менее чем через час станет известно всей округе. Но знай, что это последний случай, когда я покрываю… тебя… твое… — Его взгляд, праздно блуждая, остановился на ее груди, потом он положил руку ей на голову и повернул ее лицом к себе. Другой рукой он провел по изгибу ее талии и спины. — Я уверен, ты меня поняла.
— Трудно было бы вас не понять, сэр. — В этой ласке было что-то оскорбительное, что-то нарочитое и даже мстительное. Тэмсин отодвинулась и, скрестив руки на груди, уселась на стену. — Я подожду вас здесь.
Она сидела, глядя на море, и постукивала ногами по каменной кладке. Ей, конечно, кое-чего удалось добиться сегодня утром. Но поворота в их отношениях так и не произошло.
Она пожала плечами, стараясь убедить себя, что ей все равно, как он к ней относится, лишь бы продолжал выполнять свои обязательства. Но не хотелось, чтобы он видел в ней врага. Они были слишком похожи, у них было так много общего: жестокость и триумфы войны, они могли получить друг от друга столько наслаждения, и это касалось не только любовной игры. Тэмсин казалось, что совсем рядом, в двух шагах от нее — целая необъятная страна неизведанных радостей, неторопливых бесед у камина, шуток, понятных только двоим, совпадения мнений, но та неведомая страна неусыпно охранялась его раздражением и ее целеустремленностью.
Она праздно смотрела на вершину утеса, нависшего над рекой Фоуи, но вдруг нахмурилась, завидев две фигуры на фоне безоблачного синего неба. Тэмсин прищурилась, чтобы солнце не мешало смотреть, и разглядела верховых. Они находились слишком далеко, чтобы их можно было отчетливо видеть — было ясно только, что это мужчины, а изящные очертания их лошадей свидетельствовали о том, что животные были чистокровными, и, кажется, поперек их седел висели ружья. Тэмсин размышляла, как долго они там стояли и много ли видели из того, что происходило в бухте и возле нее. Всадники не могли видеть страстного единоборства среди наперстянки — цветы образовали прекрасную защиту и хранили уединение от посторонних взглядов, — но трудно было не заметить две обнаженные фигуры, вбежавшие в море и вышедшие из него.
Тем временем невольные свидетели повернули лошадей и скрылись за утесом. И когда Джулиан вернулся с ее плащом, она не упомянула о возможных зрителях их спонтанного выступления, рассудив, что это могло только подлить масла в огонь его гнева.
— Завернись в плащ и ни с кем не разговаривай по пути в свою комнату, — резко напутствовал ее Джулиан. На нем были рубашка и сапоги, и он выглядел вполне респектабельно. — В доме только начинают просыпаться, так что, если повезет, ты никого не встретишь. После завтрака приходи в библиотеку, и мы примемся за дело. Надень одно из утренних платьев, из тех, что мы купили в Лондоне, — хочу поработать над твоей осанкой.
— Моей осанкой? — переспросила Тэмсин, и в голосе ее прозвучало негодование, если не больше. Но он уже направлялся к дому, шагая быстро и всем видом демонстрируя, что не желает ее общества.
«Осанка? Что, черт возьми, он хотел сказать?»
Тэмсин поспешила вслед за ним и вошла в боковую дверь, но он свернул в гостиную, где подавали завтрак, и предоставил ей самой подниматься наверх, погруженной в мрачную задумчивость и изумление.
Дверь в спальню Тэмсин стояла открытой настежь, и она услышала голос Хосефы, произносящей свой бесконечный монолог перед горничной. На столе стоял поднос с утренним шоколадом и сладкими бисквитами для гостьи его лордства.
Тэмсин надежно закуталась в плащ так, что ее экзотический костюм оказался полностью скрытым, и вошла в комнату с бодрым приветствием:
— Буэнос диас, Хосефа!
— О мисс! — Хосефа еще не успела ответить, как девушка-служанка повернулась к вошедшей с видимым облегчением.
— Я пыталась объяснить вашей горничной, что завтрак сервирован в маленькой гостиной позади библиотеки, но, кажется, она меня не понимает.
— Боюсь, что нет, — улыбаясь, ответила Тэмсин, — но я могу перевести, а если затруднения возникнут внизу, то переведет Габриэль.
— Это тот большой парень, да, мисс? Глаза девушки стали такими же, как ее совершенно круглое лицо.
— Точное описание, — согласилась Тэмсин с усмешкой. — Это ее муж.
Такое объяснение ей показалось наиболее доступным.
— Понятно! — обрадовалась девушка. — Тогда я объясню все мистеру и миссис Хибберт — это дворецкий и домоправительница, — добавила она. — Мы ничего не можем понять, ведь вы приехали так неожиданно, мисс, а его лордство не любит давать объяснения.
Внезапно смутившись, девушка покраснела, вероятно, поняв, что забылась. Она, быстро сделав реверанс, попятилась и выскочила из комнаты, пробормотав, что сейчас принесет горячей воды.
— Да-да, — сказала Хосефа. — Я так никогда и не научусь понимать язык своего мужчины. Такая тарабарщина! Я три раза сказала этой девице, что тебе потребуется горячая вода, а она только пялилась на меня, как идиотка.
— Она тебя не понимает, дорогая, как и ты ее, — пояснила Тэмсин со смехом, сбрасывая плащ, а также все, что скрывалось под ним. — Но Габриэль, полковник или я сама будем тебе переводить. А теперь, какое из этих дурацких платьев мне надеть?
Обнаженная, она прошествовала к гардеробу, прихватив по дороге чашку с шоколадом. Сосредоточенно хмурясь, Тэмсин стояла перед открытым шкафом и разглядывала его содержимое, не забывая время от времени прихлебывать шоколад и откусывать кусочек бисквита.
