Виктория Холт - Обольститель
Королева родила еще одного сына; малыша назвали Октавием. Он оказался слабее своих братьев и сестер. Почти тотчас после родов Шарлотта ужаснулась тому, что она снова забеременела. Было невозможно скрыть от короля скандал, связанный с Хэрриот Вернон, а также наклонности принца. Георг Третий заявил, что поведение старшего сына лишило его сна.
Но Георга это не смутило. Он открыл для себя смысл жизни; он постоянно повторял своим братьям, конюшим и другим людям, что если родители слишком скупы, чтобы дать ему отдельное жилье, то все равно никто не помешает ему жить, как он хочет. Он по-прежнему доверял свои тайны Фредерику, который с большим интересом выслушивал рассказы брата о его приключениях и уже начал следовать примеру Георга.
Принца мало беспокоили неловкие ситуации, вызванные его. похождениями. Он постоянно становился героем скандальных историй. У принца появилась слабость к женщинам, которые были старше его.— даже Хэрриот была старше Георга на несколько месяцев. Он часто увлекался замужними дамами. Это пробуждало ревность у мужчин, которые не умели оценить ту, честь, которую принц оказывает семье своей избранницы. Его благосклонности ждали многие; женщины, обойденные вниманием Георга, испытывали зависть к своим более удачливым соперницам.
Скучное детство сменилось жизнью, полной радостей — и принц решил наслаждаться этим.
Помимо женщин, на него обратили внимание и некоторые мужчины. Политики, попавшие в немилость к королю, хотели создать оппозиционную партию. В прошлом уже бывало так, что одновременно существовали партия короля и партия принца. Сейчас, когда последний уже подрос, пришло время строить планы. Никто не мог отрицать того, что принц умен. Эта ветвь королевской семьи еще никогда не обладала таким образованным членом. Принц легко впитывал в себя знания. Его детство было довольно скучным, поэтому он с увлечением читал книги. Он хорошо знал классическую литературу, был неплохим лингвистом, обладал острым умом. Принц значительно превосходил по интеллекту своего отца.
Одним из тех, кто с большим интересом наблюдал за Георгом, был Чарльз Джеймс Фокс. Фокс являлся, вероятно, одним из самых блестящих политиков. Он возмущался тем, что король и лорд Норт теряют американские колонии из-за своей глупой, ошибочной политики.
«Король,— сказал Фокс,— опускает голову, как корова, и продолжает жевать свою жвачку, повторяя снова и снова: «Они образумятся». Если бы это произошло с ним самим!»
Король относился к тридцатилетнему Фоксу, лидеру вигов, с настороженностью. Дело было не только в политических взглядах. Фокс знал историю с Сарой Леннокс. Он помнил, как возмутилась вся его семья, когда было объявлено о женитьбе короля на Шарлотте. Мать Фокса была сестрой Сары Леннокс; естественно, все родственники надеялись, что король женится на Саре. Тот факт, что этого не произошло по вине самой Сары, не уменьшило гнев семьи. Сара была глупа — ее теперешнее поведение доказывало это; проявив некоторую ловкость, она могла бы стать королевой Англии, потому что члены семьи Фоксов являлись достойной партией для вдовствующей принцессы Уэльской и лорда Бьюта. Но Сара упустила свой шанс, и Георг женился на Шарлотте. Он не мог простить этого Фоксам. Каждый раз, видя племянника Сары, он думал о ней и злился из-за того, что ему пришлось жениться на некрасивой, скучной Шарлотте.
«Его неприязнь ко мне, — говорил своим друзьям Чарльз Джеймс, - могла бы показаться странной тому, кто не знаком с человеческой природой. Я, мои родители и остальные члены семьи были бы рады, если бы Сара стала королевой».
Но король был простым человеком, он не привык копаться в глубинах своего сознания, пытаясь понять собственные мотивы. Он просто говорил; «Не выношу этого Фокса». И никогда не спрашивал себя о том, связана ли его неприязнь с потерей Сары.
Чарльз Джеймс знал, что король не позволит ему возглавить палату парламента. Хотя Георг Третий зависел от своих министров, расположение короля было весьма важным для членов правительства.
Поэтому хитрый Фокс направил свой взгляд в сторону молодого человека, выходившего на политическую арену. Если король не желает иметь дело с ним, Фоксом, почему бы не сблизиться с принцем? Почему бы не заняться политическим воспитанием принца? Почему бы не возродить старую традицию ганноверской династии — настроить сына против отца? Как и прежде, возможно существование партии короля и партии принца Уэльского; всякий умный человек понимает, что лучше вступить в союз с восходящей звездой, нежели с угасающей.
Принц становился на ноги, выбираясь из скорлупы. Он предавался приключениям на глазах циничных членов королевского двора. Хотя некоторая доля слухов достигала ушей его родителей и их глупых сторонников, им не удавалось остановить молодого Георга. Принц по-прежнему жил, как заключенный, однако ему удавалось затевать маленькие интрижки. С восемнадцатилетним молодым человеком нельзя обращаться, как с двенадцатилетним мальчиком. Народ не допустил бы этого. До восемнадцатилетия Георга оставалось всего несколько месяцев.
Когда принц появлялся перед толпой, она бурно приветствовала его. Георг отвечал всем требованиям, которые люди предъявляли к принцу. Его волосы оттеняли бело-розовую кожу лица и подчеркивали голубизну глаз. Он был настоящим Прекрасным Принцем. Туфли с серебряными пряжками, камзолы из голубого и розового атласа, белые бриджи из белой оленьей кожи... Его вид радовал глаза. Люди будут любить принца, пока он молод и красив. После периода насаждаемого властями пуританства люди начинают обожать распутника. По всем признакам, Георг обещал быстро превратиться в отъявленного повесу.
— Заметь,— сказал Чарльз Джеймс Фокс своему другу Эдмунду Берку,— как люди приветствовали возвращение на трон Карла Второго. Они с восхищением смотрели на него, когда он прогуливался в парке Сент-Джеймс со своими любовницами. И презирали скучного Нолла Кромвеля, потому что он был верным супругом и пуританином. Точно так же они относятся к нашему добродетельному, скучному и немного глуповатому королю.
Берк согласился с Фоксом, но Фокс не собирался останавливаться на этом. У него родилась идея. Как и большинство его идей, она была блестящей.
Поскольку король не проявлял к нему благосклонности, он должен дружить с теми, кто недоволен Его Величеством. Фокс тотчас вспомнил о Камберлендах.
Генрих, герцог Камберлендский, находившийся под влиянием своей жены — дамы, ресницы которой принесли ей известность и состояние,— страдал от невнимания короля. Георг Третий не желал видеть своего брата Генриха. Думая о нем, король вспоминал его постыдный роман с леди Гросвенор и фразы из весьма откровенных писем, которые Камберленд посылал этой женщине. Они были полны непристойностей, о существовании которых король почти не догадывался. Описанные там сцены преследовали короля в его снах, где, к смятению Георга Третьего, появлялось множество женщин. Нет, король не желал видеть Камберленда. Другое дело — его брат Уильям, герцог Глочестерский, вступивший в неравный брак с леди Уолдергрейв. Хотя эта дама была незаконнорожденной дочерью модистки, Глочестер вел сравнительно респектабельную жизнь. Король всегда любил Глочестера.
