Жюли Галан - Герцогиня и султан
– Не удивляйся, так ноге будет прохладней, – объяснила Фатима. – Выйди на середину, о отрада моих глаз!
Жаккетта скованно вышла, глядя себе под ноги. Фатима обошла ее, довольно осмотрела, поцокала языком.
– Теперь, мой цветочек, научись носить одежду так, словно на тебе нет никакой одежды!
– Это как?! – запаниковала Жаккетта. – Ни в жизнь не смогу!
– Сможешь, мой цветочек, сможешь! – уверенно сказала Фатима, – Все в руках Аллаха! Не бойся! Это не прямо сейчас! Сейчас мы будем кушать кунафа. Масрур! – закричала она. – Бездельник Масрур! Где ты пропал?! Твоя любимая девочка сейчас помрет от голода! Аллах да накидает камешков на твою лысину!
Масрур, улыбаясь, принес миску жаренных в топленом масле орехов, заправленных медом. Увидев наряженную Жаккетту, он довольно покивал головой и тоже поцокал языком. Жаккетта поцокала ему в ответ, и они оба рассмеялись.
По мнению Жаккетты, Масрур совсем не был похож на евнуха – то есть на Абдуллу. Кожа у него была светлая, хоть и загорелая, голова лысая, и громадный живот нависал над широким красным поясом. Жаккетту он жалел и постоянно таскал ей сладости, помимо бесконечного потока кушаний от Фатимы. Жаккетте его тоже было жалко, ведь такого сильного человека непонятно во что превратили. По Абдулле хоть незаметно было, что он не совсем мужчина, но Масрур… Насколько низким был голос у госпожи Фатимы, настолько высоким тенорком щебетал грозный с виду евнух, просто сердце кровью обливалось. Так что сладости Жаккетта честно делила пополам с горемыкой.
– Кушай, отрада моего сердца! – рокотала Фатима. – Кушай, мой заморский цветочек! Тебе еще надо много кушать, много спать, много узнать, чтобы стать настоящей женщиной для настоящего гарема!
В доме госпожи Бибигюль, видимо, перебывало много девушек из самых разных стран. Потому что Жанну поместили в обставленную вполне по-европейски комнату.
Уже через несколько дней один из евнухов на чистейшем французском языке сказал ей:
– Если госпожа заплатит, я передам письмо в христианский квартал. К судьбе такой знатной дамы единоверцы не окажутся безучастными. Тринитарии, занимающиеся освобождением пленных, выкупят вас. За небольшой процент я согласен посредничать.
– Я подумаю… – очень холодно ответила Жанна.
Прошло немного времени, и Жаккетта попривыкла к чужой одежде, перестала бояться, что споткнется и потеряет чудные туфли. Она даже стала понемногу выбираться из комнаты во внутренний дворик, где было чисто выметено, росли цветы и стояли клетки с певчими горлинками, дроздами, перепелками. В жаркую пору стараниями Масрура там всегда царила прохлада.
Фатима одобрила успехи пленницы и перешла к следующей стадии наведения красоты.
– О красавица, мой цветочек, у настоящей красавицы ладони всегда выкрашены хной и алые, как вечерний закат. Что лучше скажет глазам господина, что красавица создана не для грязной работы, а для горячей любви? А? Сейчас мы тебе ладони красить не будем, а будем удалять этой пастой ненужный волос. А нужный волос будем беречь, чистой водой мыть, розовым маслом мазать. Надо тебя в баню сводить, но не сейчас. Зачем лишний раз показывать? Дома будем из комочка глины полноликую луну делать.
Фатима достала скляночку. Жаккетта узнала терпентиновую пасту – у мессира Марчелло была такая в коллекции снадобий.
После того как «ненужный волос» с тела был удален, Фатима вымыла Жаккетте голову с помощью ароматной глины – видно, гаэтское мыло было здесь не в моде. Затем натерла влажные волосы розовым маслом. Жаккетта заблагоухала, как охапка роз.
– Ах, мой цветочек, – довольно вздохнула Фатима. – Ты сейчас – прямо гюлистан.[5] Теперь лицо совсем светлым делать будем, гладким! Батикой надо мазать.
Из очередного сундука появилась россыпь флаконов и баночек. Фатима напудрила лицо Жаккетты светлой пудрой и густо подвела глаза и брови угольно-черным цветом. В таком обрамлении синие глаза Жаккетты стали еще ярче.
«Госпожа Изабелла увидела бы такое, – довольно подумала Жаккетта, – наверное, чувств бы лишилась. Это совсем не похоже, как красятся наши дамы!»
– О! Какие глаза! – запричитала Фатима. – Такие прекрасные глаза – тюрьма для сердец! Масрур, Масрур! Ну, где ты бродишь? Посмотри, старая ты лиса, какую бирюзу прятала отрада моего сердца! В сокровищнице халифа Гарун аль – Рашида не было таких ярких камней!
Прибежал Масрур, восхищенно воздел ладони вверх и продекламировал из Хафиза:
Так прекрасен весь твой облик – словно розы лепесток,Стан подобен кипарису. Как ты дивно хороша!Красотой твоей наполнен сад души моей.Твои пахнут локоны жасмином.Как ты дивно хороша!
Жаккетта конечно же ничего не поняла, но ей очень понравилась такая суматоха вокруг нее.
– А из чего делается эта батика? И подводка?
– Аи, молодец, мой цветочек! – одобрила ее интерес Фатима. – Надо знать, конечно, надо. Когда не знаешь – всякую дрянь покупаешь. Умная женщина на свое лицо что попало мазать не будет! Сейчас расскажу! Масрур, от твоей лени разболится печень у льва! Девочка худеет на глазах! От такой заботы скоро в саду ее прелести дамасская роза превратится в шафран, локон-гиацинт совсем поникнет!
Напуганный ужасной картиной умирания Жаккетты от голода, Масрур тяжелым галопом понесся в кладовую за едой.
– Садись сюда, отрада моих глаз! – Фатима усадила Жаккетту за низенький столик. – Это называется кохл, или сурьма. Я люблю кохл. Делаешь его так. Берешь лимон, срезаешь макушку. Мякоть вынимаешь, а вместо нее кладешь порошок из камня, которым рисовать хорошо… Художник им рисует…
– Графит? – угадала Жаккетта.
– Да. И еще добавляешь соскобленный со старой медной вещи налет. Лимон кладешь на огонь – пусть обуглится. Затем в ступке его растираешь. Кладешь в ступку коралл, жемчуг, сандал, амбру. Обязательно добавь крыло летучей мыши и лапку хамелеона.
– А где взять-то? – удивилась Жаккетта. – Я и не видела ни разу этого хамелеона.
– В любой порядочной лавке есть! – отмахнулась Фатима. – Все растираешь хорошо-хорошо, опять калишь на огне. Когда смесь еще горячая – добавляешь розовую воду. Потом кладешь в коробочку, а когда надо – достаешь палочкой и подводишь глаза!
Подоспел Масрур с подносом. Фатима вознесла молитву Аллаху, Жаккетта – Пресвятой Деве, и они принялись за еду. Уплетая за обе щеки не хуже Жаккетты, Фатима продолжала рассказывать:
– Если хочешь сделать батику, положи в ступку белый мрамор, буру, рис, ракушки белые, лимон, яйцо. Все разотри. Потом смешай с мукой из чечевицы и бобов. Затем, мой цветочек, берешь дыню, делаешь ее, как тот лимон, пустою внутри. Заполняешь смесью и ставишь дыню на солнце. Когда смесь высохнет, мелешь в порошок и получаешь превосходную батику!
