Конни Брокуэй - Мой милый враг

— От кого? — спросил Джон, и Эйвери с облегчением заметил, как в потухших глазах его друга вспыхнула искорка интереса.

Вместо ответа Эйвери надорвал бумажную обертку. Оттуда выпал конверт, на верхней стороне которого твердым почерком было нацарапано его имя. С обратной стороны можно было прочесть: «Лилиан Бид, Милл-Хаус, Девон, Англия».

— Это от той женщины, — произнес он.

— Какой еще женщины? — осведомился Карл, не скрывая любопытства. — У тебя нет знакомых женщин. Ты никогда не был дамским угодником. Если только, конечно, ты не вел втайне от всех двойную жизнь, пока учился в колледже, — одну в качестве хилого занудливого школяра, а другую — блестящего и остроумного покорителя женских сердец.

— Меня бы это не удивило, — пробормотал Джон. — Старина Эйвери всегда казался мне настоящим хамелеоном в человеческом обличье. — Лицо американца поблескивало в свете бивачного костра от выступивших на нем капель пота. — Это проклятое путешествие, похоже, не принесло ему ни малейшего вреда. Мне бы не хотелось напоминать об этом вам обоим, но именно я призван быть энергичным толстокожим руководителем этой экспедиции. Эйвери отведена в ней роль чахоточного, хотя и не лишенного остроумия хроникера.

Эйвери в ответ смущенно пожал плечами. Без сомнения, в словах его друга содержался сладковато-горький привкус правды. Прежде он даже представить себе не мог, что ему придется вести жизнь, полную опасностей. И уж вовсе он не предполагал, что будет чувствовать себя в такой обстановке как рыба в воде.

— Я уверен, что все наладится, как только ты встанешь на ноги, Джон. — Смущенный оборотом, который принял их разговор, Эйвери решил сменить тему. — И как только, черт побери, ей удалось переправить его сюда?

— У женщин есть свои способы, — загадочно произнес Карл.

С помощью ножа он соскреб остатки мяса из консервной банки в почерневший котелок, после чего облизал лезвие языком.

— Неужели там, откуда ты приехал, тебя не учили самым простым правилам поведения за столом? — спросил Джон, не скрывая недовольства.

Единственным ответом Карла было щелканье крышкой карманных часов, которую он то открывал, то закрывал. Как он сам однажды признался Эйвери, этот звук напоминал ему о том, что ни один человек на свете не может утверждать с уверенностью, что принесет ему следующий час, не говоря уже о завтрашнем дне. И еще о том, что его имя, семья, дом, имущество — словом, все, чем он дорожил, может кануть в небытие за считанные мгновения. Так случилось и с Карлом: Гражданская война привела к разорению его родного графства и гибели всего его аристократического рода.

Пока Эйвери размышлял об этом, Карл сказал не поднимая глаз:

— Почему бы тебе не прочесть нам это проклятое письмо?

Эйвери вскрыл сверток, сунул руку в образовавшееся отверстие и, перевернув его, вытряхнул оттуда какие-то бумаги. Восемнадцать десятифунтовых банкнот упали на раскисшую от дождей почву.

— Это еще что такое, черт побери?

— Может быть, письмо все объяснит, — предположил Джон.

— Ты прав, — отозвался Эйвери и принялся читать вслух:

— «Мистер Торн, меня заверили в том, что все путешественники, следующие через Конго, рано или поздно останавливаются в месте под названием Стенливилль, так что это письмо непременно застанет вас там. Надеюсь, вы не откажете мне в любезности и сообщите, куда именно я должна буду отправлять свою корреспонденцию в будущем? Вы, конечно, едва ли отдаете себе отчет в том, что если я не смогу обеспечить вам достойное содержание, то тем самым нарушу условия завещания вашего дяди и, следовательно, поставлю под угрозу собственные виды на наследство».

И как только эта девчонка посмела усомниться в моей порядочности?! — подумал Эйвери, не веря собственным глазам. Да она просто смеется над ним! Неужели она и впрямь думала, что сможет взять верх в этом абсурдном состязании, в которое вовлек ее — вернее, их обоих — покойный Горацио?

— «В действительности, — продолжал читать он, — мне хочется думать, что ваше продолжительное отсутствие является следствием простого совпадения, а не намеренного стремления оказаться вне пределов досягаемости для меня».

— Что за вульгарная, подозрительная… особа! — не сдержавшись, выпалил Эйвери. — Нет, вы только послушайте, что она пишет: «Тем не менее, когда имеешь дело с мужчинами, никакие предосторожности не покажутся излишними»! Мужчинами? — Его брови поползли вверх. — Прежде всего я аристократ! Впрочем, осмелюсь заметить, что, судя по всему, мисс Вид так редко приходилось сталкиваться с настоящими аристократами, что вряд ли она способна узнать кого-либо из них при встрече. Карл изумленно уставился на него.

— Какое богатое воображение, — пробормотал он.

— Я даже не стану допытываться, на что ты намекаешь.

— Тем лучше, — отозвался Карл. — Так что там с этим письмом? — Он замер в выжидательной позе.

— «Я непременно найду способ передать вам в руки ваше содержание, — продолжал читать Эйвери. — Теперь к делу. Я просмотрела счета, которые вы оставили неоплаченными после вашего внезапного бегства из Лондона…» Бегства из Лондона! Эта маленькая нахалка пытается представить дело так, будто я предпочел скрыться самым недостойным образом!

Из горла Джона вырвался хриплый смешок.

— Клянусь, еще никогда в жизни мне не было так весело. Наконец-то ты встретил женщину, которая не уступит тебе в убийственном сарказме.

Эйвери предпочел оставить его слова без ответа. Кроме того, этот человек еще не оправился после болезни. Он перевернул листок.

"Я просмотрела те счета, которые вы оставили неоплаченными после вашего внезапного бегства из Лондона, и оплатила их. Без сомнения, только из-за моего плебейского происхождения я едва не лишилась чувств, когда мне на глаза попался один счет на сумму в пятьдесят фунтов за камзол для охоты! Умоляю вас, сэр, удовлетворите мое любопытство! Неужели нельзя охотиться в обычном камзоле? Или вы полагаете, что лиса станет возражать?

Думаю, нет нужды говорить о том, что впредь я не намерена оплачивать подобные счета. Я решила выделять на ваше содержание по сто восемьдесят фунтов каждые три месяца.

Если вы сочтете, что их недостаточно, советую вам умерить ваши запросы.

Искренне ваша, Лилиан Бид.

P.S. Вас ждут в Милл-Хаусе на Рождество. Ваше путешествие по Африке поразило воображение вашего кузена Бернарда".

— Что за чудесная женщина! — воскликнул Карл. — Клянусь, сразу по возвращении в Англию сделаю ей предложение.

Эйвери, приподняв бровь, посмотрел на друга.

— Чепуха. Она не в твоем вкусе.