Конни Мейсон - Недоверчивое сердце
— Ну, если ты так говоришь, мама… — Томми, видимо, не был уверен, стоит ли ему идти с незнакомым человеком.
Тем временем двое мужчин положили Ван Ю на носилки. Старый китаец жалобно застонал, и это привлекло внимание Белл. Она подошла и погладила Ван Ю по голове. Появился врач, и все медленно двинулись по улице.
— Я ведь не знаю, где вы живете, — заговорил наконец Кейси, который до сих пор молча наблюдал за происходящим.
— Мы с Томми живем в четырех маленьких комнатках при закусочной: они соединяются с ней крытым переходом. Жить поблизости от места работы не только дешевле, но и удобнее. Там есть и отдельный вход, Томми вам покажет. Как только я дам указания Санчесу и Долорес насчет ужина, забегу взглянуть, как дела у Ван Ю.
Все еще явно обеспокоенная своим поспешным решением нанять совершенно незнакомого человека для защиты сына, Белл быстрыми шагами направилась к закусочной.
— Ну что, молодой человек, — несколько неуверенно обратился Кейси к мальчугану, — нам только и остается, что подчиниться приказу.
Уокер даже не помнил, когда ему доводилось беседовать с ребенком, тем более с таким малышом, как Томми. Он чувствовал себя настоящим ублюдком за то, что собирался сделать, но это значило для него выполнить работу, за которую он уже получил много денег, а для Марка сделать выбор между жизнью и смертью. Белл Паркер могла быть шлюхой в прошлом, но сейчас он не замечал ни малейших признаков того, что она продолжает этим заниматься в Плейсервилле.
Томми не проявлял желания поговорить, и Кейси не хотел вынуждать его к этому. Убедить Белл добровольно, без сопротивления и без необходимости применять силу для достижения цели отдать сына деду представлялось ему делом очень трудным. Чтобы чего-то добиться, надо войти в доверие к сыну и матери. Не спешить, с каждым шагом приближаясь к тому, чтобы избавить брата от пожизненного заключения. Он уже взял деньги у Макалистера, о том, чтобы вернуть их, не может быть речи. Вся его репутация как профессионала зависит от того, уладит ли он дело в пользу Макалистера.
Белл молча трудилась в кухне, изредка отдавая Санчесу и его жене указания, касающиеся приготовления ужина. В удачные дни она успевала накормить около сотни мужчин, но даже в дни менее удачные число клиентов было впечатляющим. Белл, в общем, неплохо устроилась в Плейсервилле отчасти благодаря деньгам, которыми снабдила ее Наоми, когда Белл в панике покидала Сан-Франциско.
Она должна была Наоми значительно больше, чем могла когда-нибудь выплатить. Кто бы мог подумать, что с того самого дня, много лет назад, подобрав на улице бездомную, изголодавшуюся, израненную девчушку, Наоми станет ей матерью, которой Белл и не помнила? Воистину неисповедимы пути Господни.
Вплоть до нынешнего дня они с Ван Ю справлялись с шахтерами, если те пытались позволить себе вольности. А теперь вот Ван Ю ранен и скорее всего пролежит в постели несколько недель, и она была вынуждена нанять совершенно постороннего человека, чтобы он защищал Томми от его деда.
Белл понимала, что такой умный человек, как Кейси Уокер, вскоре начнет задавать ей вопросы, и не представляла, что станет ему отвечать. Она всегда считала, что честность — самая лучшая тактика, но не могла решить, может ли поведать Уокеру правду.
Мужчина появился неизвестно откуда, и она ничего о нем не знает. Он вполне может быть подослан ее свекром, хоть и не похож на людей, которых тот нанимал обычно. Она видела кое-кого из тех грубых, неотесанных мужланов, которых Макалистер использовал для своих особых делишек. Нет, Уокер совсем не таков. Он красив и даже чересчур. Когда он ей улыбнулся, Белл привели в смущение ямочки у него на щеках и необычные зеленовато-карие глаза. Не просто зеленые или карие, а некая смесь двух цветов.
— Должен ли Санчес наколоть побольше дров, сеньора?
Белл спохватилась, попыталась собраться с мыслями и сосредоточиться на том, о чем ей говорит Долорес, мексиканка, которая помогала на кухне. Она и ее муж Санчес были уже не молоды, но оба нуждались в работе и в тех небольших деньгах, какие могла себе позволить платить им хозяйка закусочной.
— Что ты сказала, Долорес?
— Дрова, сеньора. Нужно ли, чтобы Санчес наколол еще дров для плиты?
— Нет, не сейчас. Я иду проведать Ван Ю и хочу, чтобы Санчес был тут с тобой, пока я не вернусь. В городе полно всякого сброда, который только и ищет, чем бы поживиться, так что женщине не стоит оставаться одной.
Белл подумала о Динксе и о том, что чуть было не стала жертвой насилия. Если бы не Уокер…
— Да, сеньора, понятно, — кивнула Долорес. — Я кликну Санчеса, а вы идите проведать Ван Ю. Но я думаю, что, пока Ван Ю не встанет на ноги, лучше бы его обязанности взялся выполнять какой-нибудь другой мужчина. Санчес мог бы с этим справиться, но как быть с малышом? Кто за ним присмотрит во время болезни Ван Ю?
— Я сегодня наняла человека, который будет охранять Томми.
— Вы считаете, что дедушка ребенка…
— Не знаю, — перебила женщину Белл. — Я рассказала тебе о дедушке Томми, чтобы ты, нанимаясь ко мне, знала о возможной опасности. Больше я никому не рассказывала и не намерена в дальнейшем этого делать.
— Да, сеньора, вы можете доверять мне и Санчесу. Если бы не вы, нам пришлось бы побираться на улицах или умереть с голоду. Положитесь на нас. Идите проведайте Ван Ю и Томми, мы тут со всем справимся.
— Я вернусь еще до того, как клиенты начнут прибывать, — пообещала Белл и вышла из закусочной через черный ход.
Кейси тем временем осматривался в доме. Доктор Линкольн ушел, Ван Ю уснул под действием успокоительного, которое дал ему врач. Томми сидел у постели старика, а Кейси слонялся по гостиной. Белл сказала истинную правду: четыре комнатки при закусочной, которые они с Томми и старым китайцем занимали, были очень маленькими. Уокер чувствовал себя здесь как слон в посудной лавке. Шесть шагов в сторону — и ты уже в другой комнате. Ван Ю занимал отдельную спаленку, стало быть, Томми спал в детской кроватке, установленной в крошечной кухоньке; у Белл была своя комнатка.
Кейси остановился, когда Томми тронул его за руку:
— Когда Ван Ю проснется, мистер?
— Меня зовут Кейси, Томми. — Уокер опустился на корточки, чтобы лучше видеть лицо мальчика при разговоре. — Ты, кажется, любишь Ван Ю?
— Тетя Наоми послала его сюда вместе с нами. Он очень хорошо заботится обо мне и о маме.
Кейси подвел мальчика к дивану и предложил:
— Присядь и расскажи мне о тете Наоми. Где она живет?
Он терпеть не мог использовать детскую наивность для сбора информации, но сейчас это было необходимо. Он уже давно внутренне ожесточил себя против ситуаций, которые могли затронуть его сердечные струны. Именно это сделало его хорошим детективом. Отсутствие сентиментальности и полная сосредоточенность на расследуемом деле позволяли ему добиваться успеха там, где другие терпели поражение.
