Джоанна Линдсей - Подарок
Даже Реджи открыла рот, потрясенная столь длинной и негодующей тирадой. Джейми в своем праведном гневе напоминал греческого бога, готового расправиться с провинившимся смертным. Энтони поначалу ехидно посмеивался, но с каждой новой фразой ему все больше становилось не по себе, тем более что жена устремила на него пронзительный взор зеленовато-карих глаз с золотистыми искорками: очевидно, ее знаменитая шотландская вспыльчивость взяла верх над разумом. Фитиль поднесли к пороховой бочке, и теперь должен был последовать неминуемый взрыв. Видя это, бедняга неловко втянул голову в плечи. Сейчас начнется!
— Ох, парень, я просто ушам своим не верю! Ты вправду такое сотворил?! Взял Джуди и Джек в это гнездо разврата?! Какое испытание для юных впечатлительных душ! Позор! Позор семьи! Безответственный, ничтожный человек!
Энтони поморщился и поспешно попытался объясниться:
— Рос, все было совсем не так, даю слово! Клянусь всеми святыми! Я вез девочек в парк, но по пути заехал в Найтон лишь для того, чтобы забежать на минуту и перемолвиться словечком с Амхерстом. Ты ведь сама велела пригласить его и Фрэнсис к ужину, а я знал, где он бывает в это время дня. Откуда мне было догадаться, что девочки выбегут из кареты и прокрадутся в клуб? Им, видите ли, захотелось посмотреть!
— Интересно, когда эти ангелочки без спроса совали нос куда не велено? Ни за что не поверю, — сухо ответствовала жена и, обратившись к Реджи, велела:
— Помоги мне забрать детей отсюда. Оставим мужчин вдвоем, и пусть Джейми задаст ему как следует!
Реджи, безуспешно стараясь скрыть улыбку, выполнила приказ и последовала за Рослин, величественно выплывшей из гостиной. Не прошло и минуты, как комната почти опустела. Джейми, все еще побаиваясь, что враг сбежит, прислонился спиной к двери, скрестил руки на широченной груди и язвительно сообщил ошеломленному брату:
— Ну, как тебе сейчас, старина? Попробуй того лекарства, которым меня накормил! Горьковато, не правда ли? И учти, она еще разговаривает с тобой, а Джордж целую неделю словом со мной не перемолвилась!
— Дьявол, — проворчал Энтони, — да говорю же, я тут ни при чем! Ты ведь слышал, я не нарочно! Не хотел я их таскать в Найтон! Что, с тобой такого не могло случиться? Можно подумать, ты у нас святой.
— Не святой, — лаконично ответил Джейми, — но и не такой осел.
Энтони вспыхнул от гнева, но угрызения совести все-таки одержали верх.
— Ладно, твоя взяла. Хочешь фунт моей плоти? Иначе не успокоишься? Валяй, действуй! На твоей улице праздник!
— Именно так и сделаю, не сомневайся!
Глава 5
Каждый раз, когда в доме собиралось слишком много гостей, неизбежно возникали всяческие затруднения, проблемы и недоразумения с прислугой, тяжким бременем ложившиеся на плечи Молли. К концу праздников она буквально с ног валилась, хотя по праву гордилась тем, что дом управляется безупречно и посторонние, не замечающие многочисленных подводных течений, считают, что все идет без сучка и задоринки. И на этот раз она так утомилась, что, как ни горела желанием высказать Джейсону свои подозрения, уснула, не дожидаясь, пока он придет в ее комнату. Но Джейсон, как обычно, оказался в ее постели, и когда она на следующее утро открыла глаза, первым делом увидела возлюбленного. Собственно говоря, именно его рука, нежно ласкавшая полную грудь, и губы, прижимавшиеся к ее шее, разбудили Молли. Правда, она сразу вспомнила, как зла на Джейсона, но вместо того, чтобы излить свое раздражение, мудро промолчала и слегка повернулась, подставляя ему те части своего тела, к которым он выказывал столь явный интерес.
Оставив упреки на потом, Молли томно вздохнула и обняла его. Боже, как она любила этого мужчину! Даже после тридцати лет их романа прикосновение Джейсона все еще обладало способностью безмерно ее возбуждать, а поцелуи — воспламенять безумную страсть так же легко, как и в юности. И Молли знала, что она точно так же действует на Джейсона.
Не прошло и нескольких минут, как они слились в долгом обжигающем поцелуе, и Молли, зная, к чему он приведет, не возражала. Не возражала, потому что сама жаждала того же. Жаждала всегда. Какое счастье — любить и быть любимой. И желанной.
Джейсон и на этот раз не разочаровал ее. Чуть приподнявшись, он придавил Молли к постели всем телом, раздвигая ей бедра, и она послушно сцепила ноги у него на спине. Он вонзился в нее одним толчком, наполнив до отказа, и она задохнулась от восторга. Поймав ритм его движений встречным движением бедер, она выгнулась, отвечая на каждый его выпад. Не прошло и нескольких минут, как Молли забилась в экстазе, ощущая, как яростно он исторгается в нее.
— Доброе утро, — прошептал он, чуть откидываясь назад, когда оба немного отдышались. Утро, вполне возможно, окажется испорченным, но зато Джейсон точно знал, как начать его на самой прекрасной ноте. Молли вернула ему улыбку и что было сил прижалась к груди, прежде чем разжать руки. Только сейчас она вспомнила, что собиралась пожурить его перед расставанием, и нашла превосходный способ смягчить удар поцелуем.
Все родственники, кроме разве что сына, знали его как строгого, суховатого, временами грозного человека. Что ни говори, а Джейсон — глава семьи и в совсем еще юном возрасте принял на себя тяжкую ответственность и долг по воспитанию младших детей. Но Молли знала возлюбленного и с другой стороны: его обаяние, нежность, остроумие. Он привык сдерживаться и не выказывать эти черты своего характера при посторонних: положение обязывало. Но только не с ней. Никогда с ней, если, разумеется, они оставались наедине. С ней он был настоящим.
Джексон больше не хотел скрываться, и необходимость обращаться с ней на людях как с прислугой угнетала его. Они равны, равны во всем, однако для того, чтобы гордо представить всем свою супругу, им нужно раньше пожениться, а Молли уперлась и стоит на своем. Он продолжал добиваться ее согласия, и эта постоянная борьба в последнее время все больше осложняла их отношения. Кто-то должен сдаться первым, и Молли была твердо уверена, что этот «кто-то» — не она.
Заканчивая одеваться, она перешла в наступление. Пусть он не воображает, будто может делать все, что захочет!
— Итак, Джейсон, отныне мне следует скрываться от тебя и не показываться на глаза в присутствии твоей семьи?
Джейсон, лениво наблюдавший за Молли, резко выпрямился и недоуменно моргнул.
— О чем это ты?!
— Судя по тому, как ты смотрел на меня вчера в столовой, любой мог бы заметить, что между нами. И это не впервые! Хочешь меня выдать? Что это на тебя нашло, с чего ты вдруг забываешь, кто я в этом доме? Простая экономка, ничего больше.
