Юджиния Райли - Речной дурман
24
Следующие двадцать четыре часа были для Жасмины сплошной пыткой. В тот вечер Джэард высадил ее у «Магнолии Бенд», а на следующий день рано утром, как и обещал, привел Эфраима, чтобы охранять Жасмину. Джэард объяснил, что Клод Бодро вновь объявился в городе и угрожал Жасмине и что было бы лучше, если бы она не рисковала покидать дом денек-другой, после чего старый слуга устроился на внешней галерее «Магнолии Бенд», сосредоточившись на своих обязанностях наблюдать за своей хозяйкой.
А наверху расстроенная Жасмина ходила из угла в угол после бессонной ночи. Когда она спросила у мисс Чэрити, возможно ли пропустить этим утром занятия с Мэгги, она не рискнула посвящать тетушку Джэарда во все обстоятельства, так как опасалась, что у пожилой женщины может случиться удар, узнай она, что ее драгоценный племянник затевает дуэль с этим прощелыгой Клодом Бодро. Сама Жасмина находилась в состоянии беспрерывного страха за жизнь Джэарда, которого Бодро мог каждую минуту запросто убить.
Жасмина чувствовала себя совершенно измученной и подавленной из-за размолвки с Джэардом, ответственность за которую несла только она. Что касалось Клода, то она хранила молчание о его пребывании в городе, чтобы спасти Джэарда; и в то же время теперь, когда Джэард узнал правду, она боялась, что он совсем перестанет доверять ей. Так или иначе, но она любила Джэарда и должна была что-то предпринять, чтобы Клод не расправился с ним!
Жасмина подумала, что первое, что ей необходимо сделать, — это избавиться от Эфраима, хотя она прекрасно понимала, что ей не обойтись без его помощи, если она хочет спасти Джэарда. Может быть, стоило рассказать Эфраиму всю правду?
Она собралась, надела легкое шерстяное платье, взяла свой ридикюль, шаль, шляпу и перчатки и направилась вниз. Как только Эфраим заметил ее на галерее, он с трудом поднялся на ноги, разглаживая морщинки и складки на пиджаке и брюках.
— Мисс Жасмина, вы никуда сегодня не пойдете. Я получил приказ от мистера Хэмптона, и я не могу допустить того, чтобы мистер Бодро досаждал вам своей назойливостью… Вы понимаете меня…
В течение последних нескольких недель Эфраим стал чуть ли не боготворить Джэарда, поэтому она была уверена, что он не посмеет ослушаться его указа.
— Эфраим, я думаю, что мне нужно с тобой поговорить.
Эфраим невольно выпятил вперед подбородок в знак овладевшей им решимости.
— Мы уже говорим, мисс, но я не собираюсь выпускать вас из дому. Я обещал господину Джэарду, что буду защищать вас, и именно этим я намерен заняться.
Жасмина вздохнула, а про себя помянула недобрым словом мужскую гордость и тщеславие, в то время как она усаживалась в одном из кресел, стоявших на галерее. Старик с неохотой последовал ее примеру. И Жасмина рассказала Эфраиму все: и как Клод женился на ней, и как затем выкрал у нее деньги, и как сбросил ее в реку, и как теперь пытается шантажировать ее, и как принял вызов Джэарда на дуэль. Слуга слушал все это, затаив дыхание.
— Разве ты не видишь, Эфраим, — закончила свой рассказ Жасмина, — что это мистер Джэард сейчас в опасности, а не я. Даже когда Клод попытался вытребовать у меня деньги неделю тому назад, он уже поставил условие, что если я не соглашусь, то он убьет Джэарда. А сейчас я просто уверена, что Клод найдет любую зацепку, чтобы достичь своей цели, а это может означать и убийство Джэарда!!! Эфраим, я прошу тебя! Мы не можем допустить дуэли!!!
Старый негр сдвинул на затылок шляпу и почесал свою седовласую, всю в завитках голову.
— Ну и компот, мисс…
— Неплохо сказано! — согласилась она с его юмором и невесело рассмеялась. Она коснулась рукава его одежды.
— Эфраим, ты поможешь мне?
Старый негр был еще далек от того, чтобы полностью перейти на ее сторону. Он перевел взгляд своих карих глаз на хозяйку.
— Что вы хотите, чтобы я сделал, мисс?
— Сначала мы должны выяснить, где и когда состоится эта дуэль, с тем чтобы мы могли приостановить ее. Как ты думаешь, нам удастся порасспросить об этом в округе? Я знаю, у тебя множество друзей в городе и в конторе Нижнего Натчеза.
— Если этим начну заниматься я, то тогда я не смогу защитить вас, — жалобно взмолился Эфраим.
— Эфраим, ну пожалуйста! — умоляла Жасмина.
Ее зеленые глаза искали согласия в его взгляде, в то время как она с силой сжимала его руку.
— Ты должен верить тому, что я говорю! Это жизнь мистера Джэарда подвергается сейчас опасности, а не моя! Неужели мы будем просто стоять в стороне, в то время когда ему грозит смерть?
— Нет, мисс.
— Если мы не возьмемся за дело сейчас же, то все может быть кончено уже до заката солнца. Не обольщайся: Клод — это именно тот человек, который способен выстрелить в спину!
Эфраим тяжело вздохнул, его руки теребили ленту на шляпе, которую он держал на коленях.
— Все это мне не по душе, очень не по душе, мисс, но я сделаю, как вы велите. Я не хочу, чтобы мистеру Джэарду стреляли в спину. Я порасспрашиваю вокруг. А что вы намерены делать?
Жасмина с облегчением перевела дух.
— Ну, сначала я думаю съездить к шерифу. Дуэли на Миссисипи вне закона, и может быть, он сможет предостеречь Джэарда от этого безумного шага.
Старый Эфраим покачал головой.
— Господин Джэард будет страшно разгневан, когда узнает, что мы затеяли.
— Лучше пусть он будет разгневан, чем мертв! — сказала Жасмина; лицо ее было искажено от боли.
Жасмина и Эфраим договорились, что сначала каждый из них попытается выполнить то, что обещал, а затем они встретятся в доме на улице Перл и обсудят результаты. Жасмина одолжила для Эфраима старую лошадь из конюшен «Магнолии Бенд», после чего села в свой кабриолет и отправилась в город. Она молила Бога, чтобы людям стали известны хоть какие-нибудь сведения о дуэли.
Жасмина держала путь в городскую тюрьму, расположенную на главной площади, чтобы поговорить там с шерифом. Она надеялась, что представителю закона удастся убедить Джэарда отказаться от дуэли; но надежда на то, что он согласится ей помочь, была невелика. Хотя дуэли на Миссисипи и были запрещены, они тем не менее были делом обычным и к ним относились довольно спокойно, особенно в средних слоях населения. Насколько могла припомнить сама Жасмина, каждый год в Натчезе их случалось несколько. Иногда стычки возникали из-за политических разногласий, но иногда, и Жасмина припомнила несколько таких случаев, вызов был брошен по пустяковому поводу, такому, как нарушение этикета.
В душе Жасмина молилась о том, чтобы ей удалось вовремя предотвратить дуэль. Пока что паники она не испытывала, так как дуэли не организовывались в спешке, как раз наоборот, в этом деле соблюдали строгий ритуал: часто дуэли назначались и проводились на рассвете или в вечерние сумерки. Это сохраняло в Жасмине уверенность, что в ее распоряжении есть, по крайней мере, срок до захода солнца, чтобы вмешаться. Она знала, что все детали оговариваются доверенными лицами — секундантами. Иногда секунданты могли вносить компромиссные решения между лицом, нанесшим оскорбление, и потерпевшей стороной и таким образом предотвращать кровопролитие. Жасмина понимала, что в этом случае компромисс был бы невозможен, хотя ей и пришло на память несколько случаев, когда дуэль была отменена, так как оскорбленная сторона простила оскорбившую. Отказаться от уже сделанного и «переданного» вызова считалось делом недостойным, и об этом могли дать объявление в газете. Жасмина молила, чтобы Клод сбежал со страху из города, но шестое чувство подсказывало ей, что, скорее всего, он, наоборот, где-то затаился, чтобы выждать и найти способ достичь желаемого.
