Анна Рэндол - Тайна ее поцелуя
— Эй, майор!
Селим бросил Беннету свой кинжал.
С удовлетворением ощутив в руке знакомую тяжесть, Беннет бросился на Даллера и ударил его кинжалом в плечо. Он уже собрался нанести второй удар, но тут между ними оказался кто-то из людей Исада; этот воин размахивал кинжалом как безумный.
Беннет в ярости зарычал, увидев, как посол выскользнул за дверь.
Селим тут же крикнул:
— Хватайте посла!
Беннет взглянул на дворецкого.
— Не думай, что тебе удастся оправдаться, — произнес майор. Селим потупился, а Беннет добавил: — Но любое наказание будет ничем в сравнении с тем, что сделает с тобой Ашилла.
Оставив Талата на милость Исада, Беннет выбежал в коридор и осмотрелся. Алые капли крови указывали путь Даллера. Пятна исчезли у закрытой двери.
Беннет распахнул дверь — и едва успел увернуться от какого-то большого горшка, брошенного ему в голову. Но все же посудина угодила в его правое плечо, и рука, державшая кинжал, онемела. Однако Беннет не обращал на боль внимания. Сейчас он с удовольствием убьет Даллера!
Отбросив кинжал, Беннет схватил Даллера за ворот левой рукой и швырнул его на пол. С силой ударив посла в челюсть, он почувствовал некоторое удовлетворение. Этот ублюдок пытался убить Мари! Беннет снова занес над Даллером кулак и нанес еще один удар.
— Не убивай меня!
Посол извивался на полу, держась за раненое плечо. Из его сломанного носа сочилась кровь.
Беннету ужасно хотелось прикончить негодяя, но он все же сдержался. Оглядев комнату, майор оторвал шнур от занавеси и, перевернув испуганного Даллера, связал его по рукам и ногам.
— Я передам тебя британскому правосудию или отдам паше, — процедил Беннет сквозь зубы.
Даллер застонал:
— Но ведь твой отец устроил мое назначение… Только подумай о скандале, который распространится на него и на твою семью.
— Мой отец достаточно сильный человек, чтобы перенести все последствия происходящего. — Беннет мрачно улыбнулся и добавил: — В отличие от тебя он потратил годы, устанавливая связи, основанные на доверии и чести.
— Но какое имя носит твоя семья?! Твой долг сохранить его незапятнанным!
Беннет проверил узлы, затем подобрал с пола кинжал.
— Я знаю, что мой долг — это долг перед теми, кого я люблю.
С этими словами майор вышел из комнаты.
Глава 34
Склонив голову к плечу, Мари поставила на стол горшочек с отростком сандалового дерева, за которым ухаживала, и стерла с пальцев грязь.
— Что это было? — спросила Ашилла.
Мари насторожилась. Шум доносился, как казалось, из дальней части дома.
— И вот снова… — пробормотала Ашилла.
Тотчас же раздался громкий треск, а потом прогремел выстрел.
Беспокойство омрачило лицо Фатимы, и она отложила свое рукоделие. Махнув рукой евнуху, охранявшему дверь, женщина сказала:
— Пойди посмотри, что там случилось.
Мари с Ашиллой переглянулись. Любой беспорядок был им на пользу, и если евнух ушел…
Евнух тотчас вернулся и захлопнул за собой дверь.
— Исад-паша со своей армией напал на нас. И еще он привел англичан.
Мари вскочила на ноги, несмотря на неожиданную слабость в коленях.
— Беннет! — воскликнула она.
— Да, должно быть, — кивнула Ашилла.
«И если так, — думала Мари, — если там драка, а другие слуги вмешались или по крайней мере отвлеклись от своих дел, то выходит…» Да, сейчас один только евнух отделял их от свободы. И если он был единственным препятствием, разделявшим их, Мари и Беннета, то у него не оставалось ни шанса.
— Мы нападем на стражника, — шепнула Мари.
Ашилла снова кивнула.
— Нам надо только убедиться, что он не сможет…
— Не двигайтесь!
Мари медленно повернулась и увидела перед собой Фатиму, обеими руками сжимавшую кинжал; она сжимала его с такой силой, что даже костяшки пальцев побелели.
— Мне надо убить тебя сейчас же!
Руки женщины дрожали, но она уверенно шагнула к пленницам.
— Но, Фатима…
— Мой дядя не должен найти вас здесь, иначе я буду разорена. Я должна доказать ему, что он ошибался и что тебя здесь нет.
Тут Фатима вдруг умолкла в нерешительности, и Мари спросила:
— Думаешь, это легко — убить человека?
Фатима заморгала.
— Я смогу сделать это.
— Правда? Возможно, тебе хватит силы, чтобы проткнуть кинжалом кожу и мышцы. Но если ты попадешь в кость, то тебе снова придется вонзить кинжал. Понимаешь?
Фатима чуть покачнулась.
— Я сделаю то, что необходимо сделать. Я отказываюсь… быть опозоренной.
— А как ты скроешь кровь?
— Кровь?
Фатима поморщилась.
— Если хочешь заколоть кинжалом человека, всегда приходится пачкаться. Ты будешь вся в крови, и даже твои ковры будут в крови. Как ты это потом объяснишь?
— Я… Мои рабы все вычистят.
Фатима осмотрелась, все еще сжимая в руке кинжал.
— Нас двое, а ты одна. И мы не собираемся стоять здесь, пока ты будешь по одной убивать нас, — продолжала Мари.
Фатима судорожно сглотнула.
— Нас тоже двое. — Голос ее дрогнул. — Евнух, убей ее!
Пока евнух возился со своим кинжалом, Мари схватила стоявший около нее горшок с сандаловым деревом и, размахнувшись, ударила его по голове. Последовал тошнотворный звук, и евнух свалился на пол, покрытый землей и осколками горшка.
Фатима завизжала и бросилась на Мари. Но та легко уклонилась от удара и выбила из ее руки кинжал.
— Помогите! — закричала Фатима своим рабам, но ни один из них не тронулся с безопасного места у дальней стены.
— А теперь делай выбор, — проговорила Мари спокойным голосом, хотя сейчас она ужасно нервничала. — Ты можешь оставаться здесь со своими рабами, а мы беспрепятственно уйдем из этой комнаты. Если же ты не согласна…
Тут Ашилла подхватила кинжал и закричала:
— То тогда я всажу его ей в самое сердце! — Горничная взглянула на Фатиму и добавила: — Не беспокойся. Кровь не запачкает меня. Я ведь никто, всего лишь грязная рабыня.
Фатима захныкала:
— Не забудь, что я очень многое тебе позволяла…
После этого Фатима уселась на диван и, расправив юбки, занялась рукоделием. Наморщив лоб, она вдевала в иголку черную шелковую нитку. Мари не сомневалась, что эта женщина уже придумывала, как извлечь для себя пользу из происходившего.
Мари подобрала кинжал евнуха и перешагнула через его бездыханное тело. Распахнув дверь, она наткнулась на могучую грудь какого-то человека. И от него пахло сандаловым деревом.
— Беннет! — закричала Мари.
Ее кинжал звякнул, упав на пол. И она обняла любимого. Ох, с ним было так хорошо, так безопасно, так уютно… Ей были необходимы эти объятия, чтобы убедиться: все это реальность, а не игра воображения. Подняв на Беннета глаза, она узнала линии его скул и мелкие морщинки вокруг глаз. А его волнение казалось полным отражением ее собственного состояния.
