Диана Гроу - Песня любви
— Я сознательно иду на клятвопреступление, дабы добиться справедливости, — сказал Бьорн решительно и холодно. — Кроме того, Гуннар достаточно долго грабил Согнефьррд. Ты же знаешь, его честолюбивым планам нет предела… И он ни перед чем не остановится, чтобы их осуществить.
— Я не думаю, что мне будет трудно сбежать, — промолвила Рика. — Я просто объявлю Абдул-Азизу, что не могу перейти в ислам.
— Это будет не так просто, — покачал головой Бьорн. — Араб воспримет это как личное оскорбление… Кроме того, ты, видно, не слишком внимательно за ним наблюдала, если думаешь, что он легко отпустит тебя. Поверь, я лучше тебя знаю, как рассуждает мужчина. Его интерес к тебе не ограничен соображениями торгового партнерства. Этот шакал хочет тебя.
Рика поежилась.
— Если это так, то лишь из-за новизны. Я в этом уверена. Его забавляют мои рассказы, и больше ничего. Своих предпочтений в женщинах он не скрывает.
— Возможно, я сильно ошибаюсь, но, по-моему, он изменил свое мнение. — Губы Бьорна сжались в тонкую линию.
Они приближались к двустворчатым воротам дома Абдул-Азиза, и Бьорн придержал коня, чтобы ехать позади госпожи. Когда они спешились, он занялся лошадьми, а Рика и Аль-Амин поднялись по винтовой лестнице на третий этаж.
— Хельга, я вернулась, — крикнула Рика, входя в свои покои. Ответа не последовало. Она стянула с головы чадру и снова позвала: — Хельга?
Из комнаты, где обычно спала старушка, донесся слабый стон. Рика бросилась туда. Аль-Амин последовал за ней. Хельга с посеревшим лицом лежала на постели. Искривленные от боли приоткрытые губы обнажили посиневшие десны.
— Что-то неладно? — Рика опустилась на колени около постели любимой няньки.
— Маленький эльф, — еле выдохнула она, — я чувствую, что ухожу. Боюсь, мне придется покинуть тебя.
— Но еще утром ты хорошо себя чувствовала…
— Это так. Я хорошо себя чувствовала и даже пошла в купальню, чтобы понежиться в теплой воде. — Хельга с трудом облизнула сухие губы. — Когда я вернулась сюда, то обнаружила оставленный нам поднос со сластями. Ты же знаешь, что здешнюю чужеземную еду я не слишком жалую, но сладости люблю. — Она перевела взгляд на Аль-Амина. — Лучше тебе выбросить то, что осталось.
— Хельга, что ты говоришь?
Хрупкое старческое тело свела судорога, и она уже больше не могла говорить.
— Она хочет сказать, что у моей госпожи в доме есть враг, — сухо объяснил Аль-Амин. — Еда была отравлена, я немедленно займусь этим.
Прежде чем он повернулся к дверям, Хельга протянула костлявую руку и, сжав его запястье, прохрипела:
— Охраняй ее за меня. Евнух торжественно кивнул:
— Положитесь на меня.
У Рики перехватило горло.
— Ох, Хельга! — промолвила она и разразилась рыданиями.
— Не огорчайся так, Маленький эльф. — Голос старушки был еле слышен. — Я была рядом, когда ты только родилась и открыла глаза. Теперь ты закроешь мои глаза. Все как подобает.
— Но что я буду делать без тебя?
Рика вдруг осознала, насколько во всем полагалась на Хельгу. Даже радовалась ее ворчанию и болтовне. Так приятно было сознавать, что кто-то постоянно заботится о ней, суетится вокруг… Магнус был замечательным отцом, но Рика никогда не знала нежной материнской ласки, пока не появилась Хельга и не стала ее баловать и ухаживать за ней. И вот теперь Хельга умирает, потому что Рика приобрела какого-то смертельного врага.
— Мне так жаль, это я во всем виновата. — Рика уткнулась лицом в худую грудь Хельга.
— Тише, деточка. — Хельга положила руку на голову Рики. — Я не хочу, чтобы ты так думала. Но если хочешь, чтобы я ушла счастливой, можешь сделать для меня кое-что.
Рика подняла лицо и посмотрела в выцветшие глаза Хельги.
— Прости своего отца, ягненочек. — Грудь ее содрогнулась от очередной судороги. — Не потому, что он этого заслуживает, хоть это и так. Просто наказание, которому он подвергал себя все эти годы, было страшнее того, чем можешь наказать его ты. Поверь. Прости его сама.
— Хельга, я…
— Не позволяй обиде укорениться в своем сердце, Маленький эльф. — Голос ее стих до шепота. — Если она завладеет тобой, то станет крепче Иггдрасиля и постепенно порвет тебя на куски, как корни разрушают камни.
— Я постараюсь, — с трудом выжала из себя Рика.
— Вот и ладно, ягненочек. — Хельга глубоко вздохнула и притянула Рику к сердцу. Рика почувствовала, как старая женщина легкими медленными движениями гладит ей волосы. Затем ее рука легла на голову Рики. — Да, это будет хорошо.
Ее верная старая подруга смолкла, и Рике понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что Хельга уже не дышит. Слезы подступили к ее глазам, жгучие, требующие выхода. Казалось, в комнате не осталось воздуха. Рика ахнула и разрыдалась.
Когда сил плакать не осталось, Рика ощутила на плече руку Аль-Амина. Все внутри у нее скрутило, она почувствовала, как горе переходит в яростный гнев.
— Кто совершил это зло?
— Я постараюсь выяснить, но это будет очень трудно, потому что тот, кто подстроил такую хитрую ловушку, достаточно умен и наверняка замел следы. — Голос Аль-Ами-на звучал устало.
— Когда я расскажу об этом Абдул-Азизу, он придет в ярость, — сказала Рика с уверенностью. — По-твоему, это сделал кто-то в доме? Значит, здесь нарушены законы гостеприимства. Он силой вырвет из них правду.
— Он попытается, и, несомненно, кто-то признается в преступлении, но, уверяю вас, это не будет истинный виновник. Такие вещи устраивают за плату, и семья признавшегося получит свой барыш, но мы не станем умнее, и ваша безопасность не станет крепче.
Евнух накрыл тело Хельги тонкой льняной простыней.
— Тогда что же нам делать?
— Делать? Ничего, моя госпожа, — откликнулся Аль-Амин. — Ваша безопасность теперь зависит от умения притворяться. Смерть Хельги не вызовет особых пересудов, и убийца засомневается, дошел ли яд по назначению, но знать твердо, в чем дело, он или она не будут. Не подняв шума, мы их успокоим. Они решат, что могут спокойно попытаться еще раз и, поверьте, сделают это.
— Прямо скажем, ты меня не успокоил, — сказала Рика, вытирая глаза краешком простыни.
— Но мы, госпожа моя, будем настороже, — убежденно произнес Аль-Амин. — Вы не станете есть ничего, приготовленного не мной. Я буду сопровождать вас повсюду. — Он на миг прикусил губу и, глядя ей прямо в глаза, твердо заявил: — И больше никаких ночных купаний.
Рику охватила паника. Аль-Амин все знал. Однако глаза его при этом были непроницаемы.
— Согласна, — ответила она.
— В этом доме вы можете доверять только мне и хозяину. Я знаю, что вы не хотите иметь с ним ничего общего. И еще о вашей безопасности может позаботиться ваш отец Торвальд. — Аль-Амин пересчитал ее союзников по пальцам, затем, скривившись, добавил: — Думаю, что мы так же можем полагаться на варвара и его друга, маленького римского священника.
