Джулия Гарвуд - Три розы
— Да, — едва заметно кивнув, тихо произнесла она.
— Понятно. Вы сказали, что ввели меня в заблуждение. Когда именно?
— В ту ночь, когда мы встретились, — ответила она, не отрывая глаз от карты. — Я представилась вашей невестой. Это была ложь.
— Я помню.
Девушка бросила на Адама быстрый взгляд. Он смотрел на нее с теплотой, и Женевьев неожиданно почувствовала, что успокаивается.
— Вы всегда так уверены в себе? — спросила она. Он улыбнулся:
— Нет.
— А я думаю, да. Вас трудно вывести из себя, да?
— Нелегко. А вы хотите именно этого?
— Да нет, конечно. Просто вы произвели на меня несколько странное впечатление. Мне было так уютно в вашей семье, но вы…
— Что я?
Она пожала плечами и решила сменить тему.
— Ваша мама не сказала, как вы красивы. Но это ничего не меняет. Я все равно не могу выйти за вас замуж, и я не выйду ни за кого другого только потому, что он хорош собой. Я знаю, как обманчива внешность.
— Мама не сказала и мне, какая вы хорошенькая. — Он немного помолчал. — Почему бы вам не сесть и не поделиться со мной своей бедой? Может быть, я чем-то смогу помочь?
— Бедой? Почему вы решили, что я попала в беду? Голос Женевьев поднялся чуть ли не на октаву: казалось, вопрос Адама несказанно удивил ее.
— Вы только что сами сказали мне, — доброжелательно произнес он.
Женевьев ничего такого не помнила.
— Да я так торопилась высказаться, я была так взволнована. Вы, наверное, заметили, как я тараторила? И я очень старалась не оскорбить ваши чувства. Надеюсь, этого не произошло? Я этого не сделала?
— Оскорбить мои чувства? Успокойтесь, ничего подобного вы не совершили, — заверил он девушку, пряча Улыбку. — Я мог бы помочь вам, если бы вы рассказали мне о своих неприятностях, — мягко добавил он.
Женевьев отрицательно покачала головой. Она не хотела ему лгать, но и говорить правду не собиралась — зачем втягивать Адама в дело, которое и для него может стать чреватым опасностями?
— Да нет у меня никаких неприятностей, — пробормотала она.
Видимо, голос ее звучал не очень убедительно. Адам нахмурил брови, и Женевьев поняла, что он не поверил ей. Она снова попыталась перевести разговор на другую тему и кивнула на карту.
— Ваша мама показывала мне ее, как только купила. Почему вы вставили карту в рамку н повесили на стену? Она покупала ее совсем не для этого. Она надеялась, что вы возьмете карту с собой, когда отправитесь путешествовать, чтобы посмотреть мир.
Адам догадался, что Женевьев уклоняется от ответа на вопрос, и ему еще сильнее захотелось узнать правду. По натуре он не был навязчив, но эта девушка — гостья в его доме и близкая подруга матери, и, если ей действительно что-то или кто-то угрожает, он обязан защитите ее. Адам не мог себе представить, что Женевьев и впрямь оказалась в серьезной передряге. Она выглядит такой милой и невинной… К тому же ее собственная семья наверняка способна вступиться за девушку. И все же.,, что за беда на нее свалилась?
В голове Адама мелькали самые разные предположения, на ум приходило то одно, то другое.
— Вы оставили в Новом Орлеане безутешного поклонника?
Вопрос дал ей некоторую передышку.
— Нет, — ответила Женевьев. — Я пробыла в Новом Орлеане очень недолго и ни с кем там не встречалась. А почему вы так подумали?
— Да просто поинтересовался. — Адам пожал плечами.
— Вы всегда проявляете такое любопытство к вашим гостям?
— Только к тем, с кем оказываюсь обрученным, — поддразнил он девушку.
— Нет-нет, Адам, ничего такого не произошло, — поспешно проговорила она.
— Верно, — со смехом согласился он. — Сколько времени вы пробыли в Новом Орлеане?
— Две недели.
— Успели посмотреть город? Достопримечательности?
— Я туда ездила с другой целыо. Я пела в церковном хоре, а потом… потом решила уехать. Теперь моя очередь задавать вопросы. Скажите, почему вы не отправились посмотреть мир? Я знаю, вы этого очень хотели, я читала все ваши письма к матери.
Он поднял бровь.
— Вы читали? Почему вы… Она не дала ему договорить.
— Я люблю маму Роуз и хотела знать все о ее семействе. Мы встретились с ней в церкви, познакомились и сблизились, — добавила девушка. — Потом вместе с хором я переезжала с места на место.
— У вас красивый голос. Вы когда-нибудь думали по-настоящему учиться музыке?
— Нет, но мечтала о сценической карьере. Слава Богу, я вовремя образумилась. И теперь я пою в церкви, а иногда баюкаю младенцев колыбельной, — с улыбкой объяснила Женевьев. — Но вы не ответили на мой вопрос. Почему вы все-таки не поехали в какое-нибудь путешествие?
— Я могу увидеть весь мир целиком, стоит мне повернуться к карте. Я плыву от порта к порту с помощью вот этих книг. — Он обвел рукой библиотеку.
— Это не одно и то же, Адам. Должно быть, вы слишком обленились. Только подумайте о приключениях, в которые вы могли бы попасть! Что случилось с вашей мечтой? Вы отвернулись от нее? А вот мама Роуз всегда о ней помнила! Именно поэтому она и купила вам карту. Она показала мне все подарки, которые сделала сыновьям и дочери, и каждый был со смыслом. Мэри Роуз носит брошку матери, Дуглас — золотые часы. Трэвис сказал мне; что куда бы ни отправлялся, всегда берет с собой свои книги. Вчера вечером он перечитывал «Республику». Однако я не видела компаса, подаренного Коулу, — добавила она.
— Он его тоже не видел! — воскликнул Адам. Женевьев ошеломленно посмотрела на него.
— Не понимаю… Почему не видел? Разве мама Роуз не отдала ему компас?
— И компас, и золотой футляр к нему у мамы Роуз украли. Или позаимствовали.
— Как же это, Господи? Так украли или позаимствовали?
— Коул уверяет, что украли, а остальные думают, что позаимствовали. Признаюсь, когда мама Роуз сообщила о случившемся, мы все сочли это кражей, но потом большинство из нас изменили мнение.
— Так что же произошло? Расскажите, — настаивала Женевьев, стиснув от нетерпения руки.
— По дороге сюда мама Роуз ждала поезд на одной из станций. Она показала компас в золотом футляре своему попутчику, который тоже ехал в Монтану. По словам матери, они быстро подружились.
— Вообще-то ваша мама хорошо разбирается в людях…
— Да, — согласился Адам. — Она рассказывала, каким он был внимательным к ней, заботливым.
— Втерся в доверие, — сказала Женевьев, догадавшись, что случилось дальше.
— Да, она доверяла ему.
— Держу пари, я знаю, что произошло, — грустно проговорила девушка; — Он воспользовался ее доверчивостью. Ведь так?
— Коул считает, что этот тип предал ее, — сказал Адам. — С вами случалось такое, Женевьев? Вы доверяли кому-то, кто потом оказывался по отношению к вам предателем?
