Моника Маккарти - Созданы для любви

Молодой монах осторожно высвободил руку.

– Не знаю. А кто она вам?

– Я ищу свою сестру и думаю, что это была она. Сестра пропала года три назад.

В глазах монаха появилось любопытство… и еще что-то. «Жалость», – догадалась Мария.

– Очень сожалею, – проговорил монах, – но едва ли она ваша сестра. Должно быть, она итальянка.

– Вы уверены в этом? – спросила Мария, чувствуя, как замирает ее сердце.

Монах кивнул:

– Она не говорила по-английски, а в том, что я услышал, были и отдельные французские слова.

– Говорите, итальянка? – переспросила Мария. Но зачем ее сестре прикидываться итальянкой? К тому же у Джанет всегда было плохо с языками.

Попрощавшись с монахом, Мария поспешно удалилась. В ее мыслях сейчас вертелось лишь одно – скорее в замок.

Уже проходя через ворота замка, Мария поняла, что безнадежно опоздала. А к тому времени, как она переоделась и вошла в большой зал, прошел еще почти час. Она надеялась, что Кеннет дождется ее. Мария хотела поговорить с ним о Дэвиде, а также рассказать о том, что случилось с ней в церкви. Прежде она пошла бы прямо к сэру Адаму, но интуиция подсказала ей: сначала надо найти мужа.

Мария хотела извиниться за то, что случилось сегодня утром. Она вспоминала об этом снова и снова, и румянец заливал ее щеки. Но возможно, на сей раз извиняться не стоило – ведь она доставила своему мужу огромное удовольствие. Однако Мария знала, что дальше так продолжаться не могло.

Большой зал встретил ее морем огней и какофонией звуков. Хмельной пир был уже в разгаре, и Мария, встав на цыпочки, попыталась разглядеть в толпе Кеннета. «Но где же он?» – удивилась она.

Наконец, пробравшись сквозь толпу у дверей, Мария увидела его – и замерла в недоумении. А затем тяжко вздохнула, так как поняла, что умерла последняя ее надежда.

Кеннет сидел в окружении восторженных поклонниц – так изображают обычно греческого бога в храме. А женщины с обеих сторон так низко наклонялись над ним, что их груди прямо-таки вжимались в его плечи. Конечно, Кеннет не делал ничего, чтобы поощрять их, но все же… Марии вдруг подумалось, что так и до измены недалеко, учитывая, что верности он ей так и не обещал. Картина перед Марией открывалась настолько знакомая, что воспоминания нахлынули сами собой, и она мысленно воскликнула: «О Боже! Ведь это не должно было повториться!»

– С вами все хорошо, миледи?

Мария повернулась и увидела сэра Джона.

– Вы очень бледная, – сказал он.

– Я неважно себя чувствую, – ответила Мария. – Наверное, мне лучше возвратиться в комнату.

Фелтон с беспокойством в голосе проговорил:

– Я провожу вас.

Мария молча кивнула, не в силах что-либо возразить.

Глава 20

Не так уж приятно, когда узнаешь, что твоя жена оставила замок без предупреждения, а за помощью обратилась к сэру Адаму, а не к тебе. Правда, Кеннет понимал, что это – всего лишь ревность, но все равно был весьма раздражен. Однако раздражение перешло в гнев, когда он узнал, кто проводил Марию до ее комнаты в замке.

– Фелтон?! Вы уверены?

Леди Элинор пристально посмотрела на Кеннета и ответила:

– Да. Где-то час назад. Я думала, что вы знаете.

А Кеннет-то всего лишь хотел хорошо провести время. Раздраженный поведением своей жены, он хотел забыться в праздничной атмосфере пира. Все это время он ждал Марию, раздражение перерастало в волнение, и наконец он подсел к одной из ее служанок.

– Но я-то не знал… – проговорил Кеннет, уже понимая, что произошло.

– Она стояла тут, – показала Элинор между столов. – Ей повезло, сэр Джон оказался вон там. Она плохо выглядела, и я боялась, что она лишится чувств.

Неужели из-за малыша?!

Словно прочитав его мысли, леди Элинор поспешила добавить:

– Я уверена, что волноваться вам не о чем. Сэр Джон сказал, что это… всего лишь расстройство желудка.

Но Кеннет уже не слушал. Он выбежал из зала, лихорадочно размышляя о том, что же могло произойти с его беременной женой. Черт побери, почему она не сказала ему?! Он ни за что не позволил бы ей ехать в город без него.

К тому моменту, когда Кеннет взбежал по лестнице башни, он был уже вне себя от… Правда, он и сам не мог понять, от чего именно. Паники? Страха?

Сердце его лихорадочно билось, когда он распахнул дверь:

– Мария, ты не…

Кеннет замер при виде открывшейся ему картины. Мария стояла у окна, подсвеченная лучами заходящего солнца. Когда же она обернулась, он увидел на ее лице маску безмятежного самообладания, и его страх мгновенно потерял всякий смысл. Ему стало ясно, что с Марией все в порядке.

– А ты рано вернулся, – заметила она.

Сарказм, прозвучавший в ее голосе, заставил Кеннета поежиться.

– А ты нет, – буркнул он. – И замок ты покинула, не сказав мне ни слова.

– А я думала, что мне не нужно спрашивать у тебя разрешения, – проговорила Мария с удивлением.

Кеннет нахмурился и пробурчал:

– Ты больше не покинешь замок без моего ведома. – Мария молчала, и Кеннет подошел к ней и взял ее за руку. – Ты слышишь меня?! – Он повысил голос, однако Мария не испугалась.

– Я слышу тебя прекрасно, и не надо кричать мне в ухо.

Ее спокойствие привело его в бешенство. Все, что угодно, – только не эта маска холодного спокойствия!

– И не надо встречаться с Фелтоном. Или забыла, что теперь ты – замужняя женщина?

Мария впилась в мужа взглядом.

– А ты забыл, что ты теперь женатый мужчина, – сказала Мария. – Или для тебя это ничего не значит?

– О чем ты говоришь? Я не сделал ничего.

– Я видела тебя на пиру, – перебила Мария. – То общество, кажется, нравилось тебе больше, чем мое.

Кеннет хотел сказать Марии, что очень переживал за нее, но теперь, после этих ее слов, он промолчал, возможно – из гордости. И вообще, его жена слишком много от него хотела! Ну какой мужчина в здравом уме решит связать свою жизнь с одной-единственной женщиной?

Мария же вновь заговорила:

– Так что, игры закончились? Наверное, ты ужасно устал играть роль безумно влюбленного мужа. Или ты думаешь, что я не люблю тебя, потому что не шепчу на ушко разную любовную чушь?

Кеннет снова нахмурился:

– Тебе не угодишь. Хотя я очень стараюсь, уж поверь мне.

– Вот только не надо путать лесть и уважение, – заметила Мария.

«Какого черта?! – мысленно воскликнул Кеннет. – О чем это она?..»

Откашлявшись, он проговорил:

– А мне казалось, что тебя не беспокоит, чем я занимаюсь.

Мария отдернула руку, словно прикосновение мужа жгло ее.