Элизабет Бойл - Все изменит поцелуй
Джемми в смущении пробормотал:
— О… я всегда мечтал служить у вас… Но у меня пока что нет денег на офицерский чин.
— У меня есть возможность набирать к себе подходящих людей, Рейберн, — проговорил Веллингтон. — И вы мне кажетесь именно таким человеком. Так что это назначение можете считать моей благодарностью за ваш совет, который, вероятно, сохранит немало жизней наших солдат. — Повернувшись к одному из адъютантов, Веллингтон сказал:
— Подберите мундир для лейтенанта Рейберна. А вы, Рейберн, пока что посмотрите остальные карты. Если у вас появятся еще какие-нибудь соображения, через час подойдите ко мне.
— Слушаюсь, сэр! — выпалил Джемми. Веллингтон посмотрел на Оливию и пробормотал:
— Мисс Саттон — кажется, что-то знакомое… Я только что получил свежую газету и прочел в ней о какой-то девице Саттон, стрелявшей в лорда Чамбли. Она, конечно, не ваша родственница?
Оливия вздрогнула.
— Это была я, милорд. И я бы хотела сдаться полиции.
— Вы стреляли в Чамбли?! — изумился Веллингтон.
— Да, — кивнула Оливия.
Роберт тоже кивнул. Веллингтон в задумчивости провел ладонью по подбородку. Потом проговорил:
— Вас надо за это наградить медалью, если хотите знать мое мнение. Этот Чамбли — негодяй! Я бы, пожалуй, и вас зачислил к себе на службу, если бы вы как следует сделали свое дело, а не просто ранили этого мерзавца!
Тут к Веллингтону подошел адъютант и что-то прошептал ему на ухо.
— Да-да, я сейчас же об этом позабочусь, — сказал командующий. — Итак, на чем мы с вами остановились?
— Я собиралась сдаться властям за покушение на убийство лорда Чамбли, — ответила Оливия и вытянула перед собой руки, ничуть не сомневаясь, что на ее запястья немедленно будут надеты кандалы.
— Какая глупость! — воскликнул Веллингтон. — Да опустите вы руки! Мне сейчас не до этого. Сейчас мне нужно, чтобы вы сказали, где спрятан «Королевский выкуп». И пусть майор Данверз с Акилесом ищут его, пока я буду отбивать у французов Бадахос. — Обратившись к другому адъютанту, Веллингтон распорядился: — Лейтенант Парридж, выдайте майору Данверзу провиант и несколько лошадей из моей конюшни, а также..
— Это ни к чему, — перебила Оливия главнокомандующего. — Да, в этом нет никакой необходимости, — продолжала она в мгновенно наступившей тишине.
— Нет необходимости? — переспросил Веллингтон. — Дорогая моя, здесь идет война. Клад, тайну которого вы держите в своей прелестной головке, является весьма существенной составляющей нашей борьбы с французами. Я строю на этом свои расчеты, а вы имеете смелость заявлять мне, что нет никакой необходимости немедленно посылать майора Данверза за сокровищами…
Судорожно сглотнув, Оливия проговорила:
— Да, такой необходимости нет.
— Но почему вы так считаете? — спросил Веллингтон. Она, приблизившись к нему вплотную и приподнявшись на цыпочки, прошептала ему на ухо:
— Потому что клад зарыт в Бадахосе.
Вскоре в палатку командующего был вызван капеллан. Он не знал, что случилось, но все же немедленно прибыл к Веллингтону. Капеллана до этого уже предупредили: войско, стоящее под стенами Бадахоса, вот-вот пойдет на штурм. Поэтому в ближайшие часы ему предстояло много работы — причащать умирающих.
Войдя в палатку, капеллан увидел, что командующий стоит рядом с высоким офицером и молодой рыжеволосой женщиной. Его тут же попросили совершить обряд венчания. Капеллан хотел возразить и напомнить о некоторых формальностях, но Веллингтон отмахнулся и сказал, что идет война и жених может не дожить даже до завтрашнего дня, так что о формальностях следует забыть.
По этой причине венчание было произведено поспешно — капеллан тут же обвенчал майора Роберта Данверза с мисс Оливией Саттон, девицей, уроженкой Кента, а после этого их объявили мужем и женой. Майор тут же запечатлел на губах своей молодой жены довольно нескромный поцелуй. И к удивлению растерявшегося капеллана, леди с не меньшим пылом ответила на жаркие объятия своего мужа.
Покинув палатку, капеллан задумался над недавно полученным от брата письмом. Его брат, викарий, посвятил целые две страницы порицанию все возрастающей безнравственности общества. И если вызывающее поведение миссис Данверз отражало нынешнее состояние нравов на родине, то ему, капеллану, возможно, все-таки следовало остаться в армии.
Первые часы Оливии после венчания пролетели в бурном вихре деятельности. Роберт же немедленно приступил к исполнению своих служебных обязанностей, так как для взятия города требовались силы всего личного состава. Веллингтон по секрету сообщил молодым супругам, что сражение состоится грядущей ночью.
Погода не позволила англичанам как следует провести подготовку к штурму, и их траншеи и прочие укрепления были не в том состоянии, на которое надеялся Веллингтон. Но с другой стороны, если бы англичане продолжали готовиться, они просто дали бы французам возможность своевременно получить подкрепление. Поэтому начало штурма нельзя было откладывать.
Акилес помог Оливии разбить палатку и разобрать вещи. Впрочем, вещей у нее было совсем немного. Однако довольно много времени ушло на получение провизии у интенданта, и уже почти стемнело, когда она наконец закончила обустраиваться.
Вскоре ненадолго вернулся Роберт, чтобы с ней попрощаться.
— Я скажу Акилесу, чтобы он отвел тебя к тому месту, где сейчас находятся все остальные женщины, — сказал он. — Они довольно далеко отсюда, так что и ты там будешь в безопасности.
Но Оливия его почти не слушала; она прильнула к мужу всем телом, страдая от одной мысли, что скоро им придется разлучиться. И Роберт, должно быть, испытывал те же чувства, потому что еще крепче прижал ее к себе и сказал:
— Я обязательно вернусь к тебе, Оливия. Приподнявшись на цыпочки, она поцеловала его, и этим долгим и страстным поцелуем они, казалось, скрепили свою любовь перед лицом неумолимо надвигающейся судьбы.
Роберт в последний раз посмотрел на нее, затем повернулся и вышел. Оливия смотрела ему вслед, пока он не исчез во тьме.
— Пойдемте, мисс, — сказал наконец Акилес.
Жены офицеров, как сразу же заметила Оливия, занимались в лагере самыми разнообразными делами: одни, сидя на ящиках, что-то шили; другие присматривали за детьми; некоторые просто расхаживали без всякой цели и явно не знали, чем себя занять.
Наконец загрохотали пушки, и стало ясно: англичане начали штурм Бадахоса. После первого залпа Оливия вздрогнула, но потом все же сумела взять себя в руки. «Ведь Роберт обещал вернуться», — напомнила она себе.
И вдруг какая-то женщина пронзительно закричала — так, будто это в нее палили из орудий.
