Виктория Холт - Любимицы королевы
«Она моя родственница, — подумала Эбигейл. — Пусть я не красавица, честолюбием ей не уступаю».
Был бы Харли холост… Женился бы на ней. Какой бы у них получился союз! Не хуже, чем у Мальборо. Вдвоем бы они пошли далеко. Харли стал бы графом, возможно, и герцогом. А она герцогиней; горничные королевы трепетали бы, завидя ее, делали б перед ней реверанс так же испуганно, как перед Сарой Черчилл.
Почему нет? Почему?
Потому что Судьба не была добра к ней; потому что она не родилась красавицей. Ее полюбил Сэмюэл Мэшем, схожий с ней внешностью и темпераментом. Роберт Харли не питает к ней ничего, кроме снисходительности, так как понимает ее чувства к нему, и любезничает с нею лишь ради пользы, которую она может принести.
Зато королева ее любит. Да, хоть Анна не признается себе в этом, Эбигейл дороже ей, чем Сара.
В этом ее сила. Ее необходимость для королевы реальна, а необходимость Сары — миф… фантазия… приснившийся в детстве сон.
— Сэм, — прошептала она.
— Дорогая моя… — устало ответил он.
— Герцогиня приходила сегодня к королеве. Я слышала, она искала меня, хотела поговорить.
— Она будет недовольна…
— И пускай. Мы поженились… и никто не сможет изменить этого.
Сэмюэл сжал ее руку и удовлетворенно хмыкнул.
Она почувствовала раздражение, потому что он никогда не стремится стать первым. У него нет честолюбия. Может, это и хорошо, так как он предоставляет ей свободу действий.
Но Эбигейл лежала, думая о Роберте Харли — его остроумных комплиментах, его веселости, жизнерадостности, честолюбии.
Он стал бы главой правительства, а она управляла бы королевой.
Они по-прежнему будут действовать заодно, однако теперь их будет связывать только стремление к власти. Эбигейл почувствовала себя неутешной, разочарованной, побежденной.
Она хотела Харли, а ей достался Мэшем.
Ей вспомнились те дни, когда она была рабыней в Холиуэлл-хаузе — те случаи, когда там находились герцог и герцогиня. Они вели себя как любовники. Находиться в доме и не знать этого было невозможно. Вспомнилось, как хихикали слуги, когда герцог возвращался после долгого отсутствия. Говорили, что он даже не снимал сапог, укладываясь с герцогиней в постель — так ему не терпелось.
Вот такими они были любовниками — и живя в доме, не знать этого было нельзя. Подобная любовь бывает непреходящей и редкой. Поняв это, начинаешь думать, мечтать о том, чтобы самой испытывать подобные чувства.
Сара на редкость счастливая женщина. Она необычайно красива, обладает кипучей энергией. Муж, которого она обожает, предан ей. Она могла быть самой счастливой женщиной на свете, ей даны самые драгоценные дары жизни. Но она их недостойна.
«Мне бы такую счастливую судьбу!» — подумала Эбигейл и увидела себя в громадном особняке. Увидела Харли, въезжающего на коне во двор, лицо его светилось любовью к Эбигейл, как лицо Джона Черчилла — к Саре.
Зазвенел колокольчик.
— Проснись, Сэм, нас зовут. У принца опять приступ астмы.
Он застонал, но Эбигейл была уже на ногах.
— Не глупи, Сэм, — сказала она. — Лучше радуйся. Они ведь не могут обойтись без нас… и спроси себя: «Что были бы мы без них?»
— Хилл, — сказала королева, — вид у тебя несколько усталый.
— Ваше величество очень добры…
— Дэнверс болеет, вот на тебя и навалилась работа.
«Не выдержала. Смягчается! — подумала Эбигейл. — Хочет угодить герцогине, все же взяв миссис Вейн. Сара будет праздновать очередную победу. Этого нельзя допустить».
— Дочь миссис Дэнверс подыскивает себе место. Бедная миссис Дэнверс. Наверно, ужасно беспокоится за нее. Она бы очень обрадовалась, если б вы смогли взять девушку к себе на службу.
— Моя бедная Дэнверс! Скажи ей, пусть зайдет ко мне поговорить, когда станет чувствовать себя лучше.
— И ваше величество в доброте своего сердца успокоит ее, дав девушке место горничной?
— Об этом говоришь мне ты! Однако, кажется, Дэнверс не всегда была любезна с тобой.
— Мне пришлось очень многому учиться, когда я начинала службу у вашего величества.
Анна погладила белой рукой рыжеватые волосы Эбигейл, сидящей на скамеечке у ее ног.
— Ты доброе создание, Хилл… то есть, Мэшем. Знаешь, я, кажется, никогда не привыкну называть тебя так. Вчера ночью я говорила об этом принцу.
Скрыть, что Мэшем и Эбигейл Хилл совместно живут в апартаментах рядом с королевскими, было невозможно. Спали они явно вместе. Королева и принц наверняка знали об этом. Объяснение здесь могло быть лишь одно. Если бы молодые люди не состояли в браке, Анна бы такого не позволила.
Миссис Дэнверс стало лучше. Убежденная, что герцогиня ее истинная покровительница, она попросила Сару зайти еще раз, и та уже не колебалась. После того разговора Сара решила выяснить все при встрече с Эбигейл, но, к своему удивлению, нигде ее не находила. И после второго приглашения миссис Дэнверс ей пришло в голову, что девушка, видимо, умышленно избегает ее.
— Ну? — обратилась она к старой горничной.
— О мисс Хилл ходят слухи, ваша светлость… о Хилл и Мэшеме.
— Какие слухи?
— Что они поженились.
— Ерунда. Хилл поставила бы меня в известность.
— Говорят, они живут в апартаментах рядом с королевскими, ваша светлость… на тот случай, если потребуются принцу среди ночи.
— Никогда не слышала подобной ерунды. Хилл и Мэшем могли бы жить вместе, только состоя в браке, а если б они поженились, я бы знала. Если Хилл настолько вероломна, что скрыла это от меня, мне сказала бы королева. Чушь это.
— Я просто подумала, что нехорошо утаивать от вашей светлости этот назойливый слух.
— Меня сердит не то, что вы рассказали мне, а что поверили в подобную ерунду. Говорят, ваша дочь уже получила место горничной.
— Да, ваша светлость. Мисс Хилл любезно похлопотала за нее перед королевой.
— Мисс Хилл!
— Да, ваша светлость, и ее величество любезно согласились. Выйдя от миссис Дэнверс, Сара вспомнила об Алисе Хилл, которую тоже облагодетельствовала. Алиса должна знать, есть ли в этом нелепом слухе — может, и не столь уж нелепом — какая-то правда.
Увидев приближающуюся герцогиню, служанки затрепетали. Ее визит всегда оборачивался для кого-то неприятностью.
— Я хочу поговорить с Алисой Хилл, — сказала она. — Немедленно.
Алиса, раскрасневшаяся, встревоженная, торопливо подошла к герцогине.
«Как она поправилась! — подумала Сара. — Слишком уж я многое делаю для Хиллов. Хотелось бы знать, чем эта зарабатывает себе на такую безбедную жизнь».
— Распустилась, — сказала она.
