Гэлен Фоули - Принцесса и воин
— Этому я охотно верю, — признался он. — Но почему она не обратилась к нам?
— Она бы, возможно, так и сделала, если бы знала обо всех твоих способностях. Ты ведь можешь чудеса творить. Даже Янису ты внушил благоговение. Ты сегодня был поистине великолепен.
— Ну что ж, я рад, что ты так думаешь, — мрачно произнес он, — но я не стал бы винить тебя, если бы ты навсегда перестала со мной разговаривать.
— Вздор! Ты спас мне жизнь, Гейбриел, ведь они хотели отвезти меня к Али-паше.
Он кивнул.
— Ты уже давно подозревала, что за всем этим стоит именно он, не так ли? И была права. Ты была права и во многом другом. — Он взял ее за плечо и, нежно сжав, заглянул в глаза. — Сейчас ты в безопасности. А это самое главное. Я больше глаз с тебя не спущу. Я буду защищать тебя. Всегда. Даже если ты решишь выйти замуж за принца. Это, София, мое предназначение.
Посмотрев на него, она обвила руками его шею и прижалась к нему. Как приятно было держать его в своих объятиях!
— Я не смогла бы выйти за него замуж, — прошептала она, почувствовав, как рука Гейбриела робко прикоснулась к ее талии. — Она поцеловала его в щеку. — Даже если бы этот брак был нужен моей стране, он заставил бы нас расстаться, а я не могу допустить этого. Я не могу без тебя, Гейбриел. Ты мне очень нужен.
Он закрыл глаза и положил голову ей на плечо.
— Я знала, что ты спасешь меня, хотя и уволила тебя.
София, чуть не плача, шмыгнула носом. Гейбриел внимательно вгляделся в ее лицо.
— Увидев тебя с Алексой, я поняла, что это удобный случай отправить тебя отсюда, — призналась она. — Иначе у меня могло бы не хватить сил. Поэтому я не стала слушать твои объяснения и не дала тебе второго шанса. Ах, дорогой, я тебя знаю и знаю также, какова Алекса — какой была Алекса. Я поняла, что она вновь принялась за старое и что ты ни в чем не виноват. Но мне показалось, что это единственный способ защитить тебя.
— София, — еле слышно промолвил он, — как ты не понимаешь? Я счастлив быть рядом с тобой. Это все, что мне нужно. Теперь мне нет дела до того, какая часть территории Индии находится под контролем Англии. Там, в фермерском домике, я хотел покончить с прошлым и измениться. Но сегодня я рад, что не растерял свои способности, потому что благодаря им ты жива и невредима, а это для меня самое важное.
Она взяла его лицо в ладони.
— Мне показалось, будто ты говорил, что телохранитель не может выполнять свою работу, если испытывает к подопечной какие-то чувства.
— Но есть и другая точка зрения. — Он поднес к губам и поцеловал ее руку. — Когда мужчина крепко любит, это может стать великолепным оружием.
— Это то, что я видела сегодня?
Он кивнул. В глазах его появился стальной блеск при воспоминании о жестокой расправе, которую он учинил над врагом. Он покачал головой и опустил взгляд.
— Бог свидетель, я очень старался держаться от тебя на почтительном расстоянии.
— Почему?
— Потому что ты наследная принцесса. И будешь королевой…
— Ну и что? Я к тому же еще и женщина.
— Поверь, я это знаю.
— Мне очень хочется быть ближе к тебе.
— А мне к тебе, София. Ничего подобного я еще никогда ни к кому не испытывал. Но если союз с Данией — это наилучший выход для Кавроса…
— Самое лучшее для Кавроса — это я, — прошептала она. — Ты — самое лучшее для меня, а я — самое лучшее для тебя, я это знаю, я люблю тебя, Гейбриел. Я полюбила тебя с той самой минуты, когда ты разговаривал на сеновале с глупым котенком.
Потрясенный ее словами, он покачал головой.
— Я всегда буду твоим. Ведь мне показалось, — содрогнувшись, добавил он, — что я тебя потерял.
— Нет. Ты спас меня. И я была уверена, что ты на это способен. Мы с тобой созданы друг для друга, Гейбриел. Скажи, что ты тоже это знаешь.
— Я люблю тебя, София. Так люблю, что могу, кажется, умереть от желания обладать тобой.
— Вот этого не надо. Зачем умирать? — насмешливо сказала она. — Ты вернулся, чтобы жить для меня, жить со мной. В качестве моего мужа и моего любимого.
— Как я могу быть твоим мужем? — едва слышно спросил он.
— Дорогой, — упрекнула его она, — ты слишком много размышляешь. Лучше поцелуй меня.
Когда его губы прикоснулись к ее губам, она почувствовала, как он дрожит от желания. София возмутилась. Почему он сдерживает себя даже теперь? Нет, так дело не пойдет.
Она схватила его за плечи и, поцеловав крепче, нетерпеливо раздвинула языком его губы. Он застонал, почувствовав у себя во рту ее язычок. Она взяла в ладони его лицо, чтобы он не смог отвернуться от нее в угоду своим проклятым рыцарским принципам.
— Будь смелее, — прошептала она, едва дыша после столь страстного поцелуя.
Он наконец сказал, что его тревожит.
— Не верится, что ты все еще хочешь меня после того, что видела там, в горах.
Она приподняла брови.
— И это все, что тебя тревожит? Уж не стыдишься ли ты этого?
— Вовсе нет, — сказал он, передернув плечами, и посмотрел в сторону. — Но согласись, что это неприятное зрелище, и мне хотелось бы, чтобы ты его не видела. Вот и все.
— Гейбриел, к этому меня подготовили Леон, а также все мои утраты. Это были отвратительные люди, которые получили то, что заслужили, — решительно заявила она. — А что касается меня, то я не такая трусиха, чтобы не видеть и не понимать, чем рискуют такие, как ты, ради меня и ради общего блага.
Он пристально смотрел на нее и слушал.
— Твоя полная самоотдача и храбрость — в этом есть, как говорят поэты, что-то возвышенное, любовь моя. Вот видишь? Я понимаю тебя. Я хочу тебя. Даже твою ярость. Позволь мне попробовать ее на вкус. Я знаю, что ты никогда не причинишь мне боли.
— Никогда, — хриплым голосом отозвался он словно эхо.
Не говоря больше ни слова, он поднялся и повел ее внутрь пещеры.
Как только они оказались в своем слабо освещенном убежище, он привлек Софию к себе и заключил в объятия. Когда его губы завладели ее губами, оба уже пылали страстью. София постанывала, а он медленно снял с нее одежду и уложил на меховые покрывала.
Она принялась снимать с его плеч сюртук, но для этого ему нужно было сначала снять наплечную кобуру и множество прикрепленного там оружия. Освободившись от своего личного арсенала, он снял сюртук и отбросил его к стене.
София была так возбуждена, что боялась потерять сознание. Она удобно расположилась на их примитивной постели, а Гейбриел, стоя над ней, проделал поцелуями дорожку от ее шеи и ниже, любуясь красотой ее тела.
Его губы спустились по ее груди, талии, бедрам, обследуя каждую округлость. Вскрикнув от удовольствия, она выгнулась под ним, когда он взял ее набухший сосок горячими влажными губами и осторожно втянул его, прежде чем перейти к его двойнику. Несколько мгновений спустя она испытала настоящие мучения. София и не подозревала, как сильно ее тело изголодалось по нему и как бережно хранило воспоминания о его руках и тех приемах и ощущениях, которым он начал обучать ее в ту ночь на ферме. Сейчас она была более чем готова продолжить обучение.
