Лиз Карлайл - Невеста в алом

Он почувствовал приближение своего оргазма, продолжил удары, а затем его охватило такое наслаждение, словно разверзлись небеса, и он и душой и телом оказался в великолепном, восхитительном белом сиянии.

Лишь спустя долгое время он услышал какой-то смутно знакомый звук — это было печальное тик-так, тик-так, тик-так высоких напольных часов, стоящих на верху лестницы.

Глава шестнадцатая

Воины-победители сначала побеждают, а потом идут на войну, в то время как побежденные воины сначала идут на войну, а затем пытаются победить.

До Джеффа постепенно начало доходить понимание того, что он только что сделал. Господи, он взял ее в дверном проеме, словно она была дешевой шлюхой. И в его собственной передней, где в любое время на них мог натолкнуться слуга.

Но в доме стояла тишина. Слуги легли спать, как он им и велел. Часы тикали, как всегда. Снаружи донеслось громыхание ночного экипажа по мостовой, пересекающего улицу Эскалье.

Затем снова наступила тишина. Никто не был потревожен.

Он осторожно опустил Анаис и почувствовал, как ее нога соскользнула с его бедра, а затем легко коснулась пола.

— О, — повторила она.

Мягко поцеловав ее в последний раз, он опустил платье цвета морской волны, а потом нежно подхватил на руки. И лишь теперь заметил мягкое изделие у нее под коленкой.

— Плюшевая собачка, — прошептала она. — Не потеряй ее. Поспешим. И будь осторожен.

Да, она была права, не хватало, чтобы они скатились по ступенькам раздетыми и появились бы слуги, желающие узнать, из-за чего такой шум.

Он бережно отнес ее в спальню. Прикрыв локтем дверь, посадил на край постели, где тускло горела лампа на прикроватном столике. Мягкий свет мерцал, оставляя половину ее прекрасного лица в тени.

— Я собираюсь раздеть тебя, Анаис, — прошептал он, — затем уложить в постель и заняться с тобой любовью.

— Ах. — Она посмотрела на него глазами, все еще пресыщенными удовольствием, и на ее губах заиграла лукавая улыбка. — А я могу высказаться по этому поводу?

— Думаю, ты можешь сказать «нет».

— И тогда ты?..

Он провел пальцем вдоль края корсажа ее платья, глядя, как напрягаются ее соски.

— Сумею убедить тебя иным способом, — прохрипел он, опустив корсаж так, что стали видны кончики ее прекрасных грудей. — Я начну?

Она потянулась и положила руку на его щеку.

— Джефф, я…

— Не надо, — сказал он, прервав ее поцелуем. — Не надо терять то немногое время, что у нас осталось, любимая. Это — судьба, и мы сойдем с ума, пытаясь бороться с ней.

Она почти застенчиво опустила ресницы, и он почувствовал ее дрожь.

Ему хотелось, чтобы до того, как закончится ночь, она почувствовала гораздо большее, чем просто дрожь.

Он опустил голову и провел кончиком языка вокруг ее сладкого, розового пика груди и с удовлетворением наблюдал за тем, как он твердеет. Он медленно облизал его, слегка покусывая, сопровождая это медленными круговыми движениями, а когда она издала хриплый вздох, он переключил свое внимание на другой сосок.

— А ты — упорный, — прошептала она таким мягким голосом, что он едва слышал ее.

Он проложил путь поцелуями вверх от ее груди, а затем расстегнул все пуговицы. Платье Анаис было изысканным — такого же зеленого мерцающего оттенка, каким светятся отмели в Адриатическом море на закате, — и когда оно соскользнуло вниз, он увидел, что подвязки были сделаны из шелка такого же цвета и отделаны изящным белым кружевом.

Издав звук восхищения, он опустился на колени и начал скатывать их вниз, а затем спустил и шелковые чулки. Плюшевая игрушка опустилась по ноге и закатилась под постель.

Она приподняла ресницы и застенчиво взглянула на него.

— Никто никогда не раздевал меня так, — прошептала она.

— Я буду раздевать тебя так каждую ночь — ответил он, проведя рукой по внутренней стороне ее икры.

Но это невозможно. Она ведь не была его женщиной и, похоже, никогда ею не будет.

Понимание этого раздражало и дразнило его, как ничто другое. Казалось, что до Анаис его жизнь была лишь слабым подражанием страсти. Неопределенные чувства под видом любви, страсти и тоски.

Ее чулки и подвязки были внизу, но он оставался на коленях, развязывая ленту ее панталон. Они сразу же соскользнули вниз и оказались на ее лодыжках. Джефф поцеловал ее бедро, а затем начал целовать, поднимаясь все выше и выше, погружаясь в ее завитки одним пальцем.

— Ой! — вскрикнула она тонким голосом.

— Откройся для меня немного, — проворчал он. Анаис схватилась за стойку кровати, словно это могло придать ей сил. Тогда он скользнул в ее тепло пальцами. Она закрыла глаза и начала издавать мягкие гортанные звуки.

Он покрыл поцелуями выпуклость ее живота и снова подумал о темноте и тайне леса, а также о пока еще неизведанных темных глубинах Анаис. Она была такой чувственной. Это темное, сказочное существо. Так естественно эротичной, даже не постигнув различные способы.

Он очень хотел обучать ее, соблазнять ее женскую природу, чтобы от его прикосновения она раскрывалась, как цветок, и смотреть на то, как Анаис превращается в прекрасную, сладострастную женщину, какой она и должна быть.

Внезапно он нетерпеливо вскочил и начал быстро и небрежно сдирать с себя шейный платок.

Она открыла глаза и отпустила стойку кровати. Ее пальцы сразу же нашли его горло.

— Остановись, — упрекнула она, — подними подбородок.

С легкой улыбкой он сделал то, что она велела.

— У тебя надменный подбородок, — сказала она, решив развязать узел. — Ты это знаешь?

Он ничего не ответил, и она освободила его шею от воротника. Она уронила его на пол, а затем сняла с его плеч пиджак. Ее умные, тонкие пальцы быстро расстегнули пуговицы на его жилете, который также приземлился на полу.

Теперь он не мог отвести от нее глаз. Она все еще хотела его — и хотела так сильно, что не могла отказать ему, — но при этом не выглядела счастливой.

Он поклялся сделать ее счастливой.

Он поклялся, что к восходу солнца для них не будет никакого пути назад.

Он быстро стащил рубашку через голову и отбросил ее в сторону. Не отрывая от нее взгляда, он скинул ботинки и расстегнул единственную пуговицу, на которой держались брюки.

Она положила теплые руки на его бедра и стянула с него шерстяное белье. Его мужское естество, свободное от одежды, уже затвердело. Анаис взяла его в руку и погладила. Прерывисто вздохнув и сразу же почувствовав, как у него напрягся живот, Джефф прикрыл глаза и удивился, возможно ли, что это произошло лишь от простого прикосновения женских пальцев.