Кэтрин Коултер - Графиня
— И что случилось? Ты прочла всю мою корреспонденцию, но это послание почему-то расстроило тебя настолько, что ты попыталась его уничтожить. Но не позаботилась скрыть следы! Даже не потрудилась как следует разгладить конверт. Кроме того, я прекрасно различил запах твоих духов, хотя и легкий, но достаточно стойкий. Стоило принюхаться, и я сразу определил, что ты была в потайной комнате.
Я безразлично пожала плечами:
— Конверт, которым вы размахиваете, милорд, похож на очень старое письмо, написанное Бог знает когда, возможно, во времена вашей юности.
Лоренс едва удержался, чтобы не ударить меня.
— Твоя бесконечная наглость! Ты спесива и надменна, девочка моя, но все же оказалась не очень умным противником. Хочешь, чтобы тебя избили? Вряд ли.
Он нервно затеребил листок.
— Это вы украли письмо моего отца! — воскликнула я.
— Совершенно верно. То есть не я, а Флинт. Твоя паршивая шавка едва не откусила ему ногу. Он хотел убить мерзкое животное, но я не позволил. Мне сообщили о полученном письме. Его оказалось нетрудно найти. А ты, дорогая, теперь знаешь, что твой отец восьмого декабря прибыл в Лондон.
— Почему вы это сделали? Объясните, в чем вина моего отца? Черт возьми, чем я вам помешала? Неужели я не имею права знать?
— У тебя нет никаких прав. Но ты все поймешь. В свое время, — пообещал Лоренс и встал. — Хватит глупой болтовни. — Он помедлил, глядя на разбросанные по полу фигуры. — Поверить не могу, что ты выиграла у меня вторую партию!
— Это было совсем нетрудно! Вы довольно хорошо играете, но и в подметки мне не годитесь. Взять хотя бы ваши злосчастные стратегические приемы: они банальны и давным-давно устарели. Применяются разве только пожилыми людьми, играющими в Гайд-парке. Что же до логического мышления и дальновидности… мне стоило лишь щелкнуть пальцами, чтобы вы немедленно заглотали наживку. Это вы — совершенно не стоящий внимания и не слишком умный враг.
И тут он потерял терпение. Ладонь с размаху опустилась на мою щеку. Я бросилась на него, подняла ногу и что было сил ударила коленом в пах. Он взвыл и отпрыгнул от меня, обхватив себя руками, согнувшись и вопя от боли. Я подхватила юбки и бросилась к выходу. Но он, все еще сгорбившись, как немощный старик, успел перехватить меня и стал выворачивать руку, пока я не вскрикнула и попыталась было вырваться, но при каждом движении он задирал мою руку все выше. Наконец Лоренс отдышался и смог выпрямиться.
— Проклятая сука!
Муж снова дал мне пощечину, еще более сильную, и, не удержи он меня, я врезалась бы в стену. Лоренс рывком притянул меня к себе.
— Попробуй еще раз выкинуть такое, и я придушу тебя прямо здесь. Не все ли равно когда? А теперь мы вместе отправимся к тебе в спальню. Ты будешь молчать как рыба. И не станешь вырываться. Только дернись, и я скажу всем, что тебя поразила та же болезнь, что и бедняжку Кэролайн. Подумай о своей идиотской собаке и представь, как Флинт сворачивает ей шею.
— Ублюдок!
— Отлично, на этот раз ты все поняла.
По дороге мы не увидели ни одного слуги. Я молилась о том, чтобы встретить Брантли, но Старый зал оказался пуст. Едва мы приблизились к Синей комнате, как мой муж объяснил:
— Я отпустил Белинду. Она, должно быть, уже в коттедже своей матери. В спальне только Джордж. Подождите меня. Будьте уверены, я обязательно приду за вами позже.
Он втолкнул меня в спальню и захлопнул дверь перед моим носом. Послышался скрежет ключа.
Глава 28
Свирепый зимний ветер жег лицо и рвал шерстяной капюшон. Я пригнулась к шее Буйного, жадно впитывая тепло, идущее от его дымящейся гривы. Он дышал все тяжелее, бока были покрыты пеной. Еще немного — и он упадет. Я натянула поводья, и конь пошел медленнее. Джону вряд ли понравится, если я загоню его жеребца. Джон. Нет, я запретила себе о нем думать.
Джордж, спрятанный под плащом, пошевелился. Головка его прижалась к тому месту, где билось мое сердце. Время от времени он лизал меня, так что рубашка в этом месте успела промокнуть. Хоть бы он не замерз, бедняга!
Я свела Буйного с дороги в рощу, где среди сосен попадались редкие клены, спешилась и сняла поводья. Конь замотал головой, так что хлопья пены с его губ срывались и падали на мои перчатки. Деревья пусть и немного, но все же защищали от беспощадного ветра. Пришлось поставить Джорджа на землю и попросить не убегать слишком далеко. Он взвизгнул и прижался к моей ноге.
— Ничего страшного, — ободрила я. — Нужно дать ему отдохнуть немного.
Я растерла Буйного попоной и тщательно накрыла, чтобы не застудился на холоде, сковавшем нагие ветви деревьев. Обняв жеребца, я приникла к нему.
— Спасибо, Буйный. Джон оказался не прав. Ты не сбросил меня и Джорджа в канаву. Не понятно только, почему Джон не взял тебя с собой на этот проклятый рождественский бал с леди Элизабет. Я едва не упала, увидев тебя в конюшне.
Буйный тихо заржал и подтолкнул меня головой в плечо.
Закутавшись в плащ, я медленно побрела к большой дороге и пристально вгляделась в ту сторону, откуда приехала. Бледный ломтик полумесяца отражался от ледяного панциря, сковавшего землю. Одинокий филин громко заухал, вцепившись в ветку дуба футах в десяти от меня. Я в отчаянии опустилась на колени. Боль прострелила мою щиколотку. Я поспешно села и принялась неумело массировать ногу. Будь я хоть немного удачливее, этого не случилось бы. Но в ту минуту я несла Джорджа, привязанного поясом к талии, и боялась выпустить несчастного песика.
Я долго смотрела на тусклую белесую луну. Ничего не поделаешь, пора в путь.
Погладив шелковистый хохолок Джорджа, я вспомнила, как совсем недавно стояла посреди запертой спальни, прислушиваясь к удалявшимся шагам Лоренса. Джордж встревоженно поднял голову, вскочил и подбежал ко мне. Я поймала его и крепко прижала к себе.
— У нас беда, малыш. Большая беда. Но, слава Богу, безумец оставил нас, пусть и ненадолго, а это означает, что нам нужно бежать.
Я, разумеется, знала, что делать. И не тратила времени, колотя в дверь или дергая за ручку. Все равно никто меня не услышит. Нет, нас с Джорджем ждет окно и опасный спуск. Потом придется украсть коня. Только не Малютку Бесс. Ее спина и нога еще недостаточно зажили. Нужно посмотреть, какие лошади остались в стойлах.
— Пойдем, Джордж, посмотрим, что можно сделать.
Я понесла его к окнам, откинула тяжелые шторы и выглянула в темноту. Похоже, ударил настоящий мороз. На небе высыпали крупные звезды. Стены казались совершенно отвесными, а до земли было бесконечно далеко. Ветер слепил глаза, высекая слезы, пока я шарила рукой за подоконником. Там должен быть выступ! Кэролайн умудрилась пройти по нему и перебраться в другую комнату. Значит, он достаточно широк. Но мне придется нести Джорджа, а это опасно.
