Каролина Дэвидсон - Невеста по заказу
– Чему, например?
– Ну… например, как заставить людей что-то для себя сделать. – Она наморщила носик. – Ты же знаешь, это всегда было для меня самым трудным.
– Рад, что ты научилась этому, – сказал он, чуть нахмурившись.
– Но раньше, помнишь, я делала кучу вещей за себя и за других людей тоже, – продолжала она. – Так вот, я старалась для себя. Потому что уже очень давно поняла, что если не работать и не делать необходимые вещи, то многое просто не будет сделано. – Она задумчиво смотрела на огонь. – Я не люблю зависеть от других людей…
– Даже от меня?
Она покачала головой:
– Даже от тебя, как ни тяжело мне это признать. Но я знаю, что должна когда-нибудь подняться с этой кровати и снова научиться ходить. – Эти слова она повторяла уже две недели, повторяла как заклинание. – Я это сделаю для тебя, мой милый Джон. Я делаю все, чтобы быть тебе хорошей женой, даже если я и не очень-то соответствую твоему идеалу.
Он постарался тщательно подобрать слова:
– Но почему ты решила, что не соответствуешь моему идеалу?
Она грустно улыбнулась и закрыла глаза. По щекам ее потекли слезы.
– Ты бы не меня выбрал, – прошептала она. – Я совсем не похожа на Сару.
Наступило молчание. Лотти часто заморгала, стараясь ровно дышать, чтобы не было заметно, как ей страшно. Она попыталась посмотреть ему в глаза. Он сердится? Может, ему не нравится, что она себя пожалела? Он нахмурился и покачал головой.
– Сара ушла, Лотти. Она никогда не была моей.
– Но ведь ты хотел бы иметь жену вроде нее. Женщину, которая разбирается в хорошей посуде и льняных салфетках. Красивую… – Она запнулась на последнем слове.
– Ты красивая, Лотти, – прошептал он, всем сердцем веря в искренность своих слов.
При свете неяркого пламени она источала неземную красоту. Глаза ее светились любовью и нежностью… Совершенно необычные – то зеленые, то голубые, – удивительные глаза. Ее маленький упрямый подбородок и прямой короткий носик, рот, чуть приоткрытый в ожидании его слов… Этот ротик дарил ему столько удовольствия своей нежной улыбкой, словами любви, порой слетавшими с горячих губ, долгими страстными поцелуями в ночные часы…
Его глаза ласкали ее, его пальцы гладили солнечное золото ее волос, которые густыми волнами спадали вдоль спины. Джон собрал их рукой и перебросил через ее плечо.
– Ты мое счастье, любимая, – проговорил он торжественно.
– Но я никогда не стану такой, как Сара, – посетовала Лотти.
Ее глаза потемнели от мыслей о женщине, которая жила до нее в этом доме. Он вытер слезы с ее щек.
– Я не хочу, чтобы ты была похожа на Сару, – сказал он с жесткой уверенностью.
– Помнишь, когда мы устроили пикник…
– И что? – спросил Джон, хотя хорошо помнил, как мучительно он тосковал той ночью.
– Одно упоминание ее имени расстраивает тебя. Ты, наверное, очень по ней скучаешь и хочешь…
Он заставил ее замолчать, прижав пальцы к ее губам, и отрицательно покачал головой.
– Нет… ты не права, Лотта, – мягко возразил он. – Я вспоминал один день, когда мы с Джеймсом ездили к Джошуа Хиггинсу, чтобы взглянуть на его лошадей.
Он убрал пальцы с ее губ, взял за руку. Лотти охватила дрожь, она ждала продолжения.
– Лошадей? – переспросила она.
Он задумчиво улыбнулся:
– Да. У него был отличный жеребец. Я договорился, что приведу туда двух своих кобыл, чтобы он покрыл их. Потом Клэри сказала Джеймсу, что продает гусиный пух.
Он тряхнул головой и улыбнулся, вспоминая тот день.
– Мы были все в перьях после того, как закинули мешок на лошадь и привязали его к седлу.
– А перья прилипают намертво, – сказала Лотти, улыбаясь ему в ответ.
– Да. Сара проклинала потом все на свете, очищая нашу одежду. Весь этот пух забился нам в карманы и пристал ко всему, к чему только можно. В довершение всего она сказала Джеймсу, что не собирается делать новые подушки. Так что ему пришлось тащить мешок на чердак.
Глаза Джона по-прежнему были грустны. Это кольнуло чувствительное сердце Лотти. Она высвободила свою руку и провела ладонью по его небритой щеке.
– Я думала… я думала, что ты из-за Сары не хочешь, чтобы я трогала эти перья, – запинаясь, проговорила она.
Джон, наклонившись, уткнулся лицом в ее ладонь.
– Нет. – Он медленно покачал головой. – Я вспомнил, как мы с братом в последний раз были по-настоящему счастливы.
Его глаза снова затуманились.
– Этот день нельзя было не запомнить, – сказал он с дрожащей улыбкой. – Светило солнце, и было довольно тепло. Племенной жеребец фыркал, мотал головой и рыл копытом землю. Нам казалось, что он специально для нас устроил такое представление. Джеймс сказал, что он… – Джон задумался, ухмыльнулся. – Ладно, не важно, что сказал Джеймс.
– А Сара…
– Она умерла буквально через две недели после этого. Заболела воспалением легких и уже больше не вставала с постели. Доктор Холмс сказал, что у нее было слабое здоровье. В детстве она болела крупом, и это подточило ее силы.
– Бедный Джеймс, – вздохнула Лотти.
– Он почти смирился с тем, что потерял Сару, – задумчиво проговорил Джон. – Да нет, на самом деле эта боль никогда не затихала в нем. Но время – лучший лекарь. Воспоминания поблекли, и он был рад, что приедешь ты, Лотти.
– Но это не факт, что я приехала бы к нему, – запротестовала она. – Ведь это Стивен Буш прислал мне деньги на проезд, и он первый пригласил меня.
Джон скривился в усмешке:
– Джеймс был абсолютно уверен: ты предпочла бы его пастору, когда увидела бы их обоих.
– А потом… – сказала Лотти и глубоко вздохнула. – О, Джон… Это был кошмарный день, – продолжала она, глядя на языки пламени, лизавшие поленья в камине. – Я так надеялась! Потом, когда шериф сказал, что Стивен уехал из города, и никто не знает, где он, я просто… – Она пожала плечами, как бы пытаясь передать чувство одиночества, охватившее ее в тот момент.
– Ты была похожа на заблудившегося щенка, когда я увидел тебя в доме с Сисси на коленях, с грязными волосами под этой твоей шляпкой и в твоем ужасном платье, – со смешком в голосе сказал он.
– А ты мне показался похожим на ангела мщения, который явился, чтобы унести меня в преисподнюю, – ответила она, посмотрев на него долгим взглядом.
– Ты была мне нужна, но я не хотел этого признавать. Я мечтал тогда не о тебе, Лотти…
– О Саре, – закончила она за него.
– Да, наверное, – кивнул Джон. – Джеймс женился на ней, когда я был еще слишком молод для женитьбы. Кроме того, она всегда относилась ко мне как к своему младшему брату. – Перебирая свои воспоминания, он улыбался. – А сколько беспокойных ночей я провел, думая о ней…
