Мэри Бэлоу - Настоящая любовь
Он неожиданно для самого себя рассмеялся.
— А мы неплохо справились для новичков, правда? — произнес он.
— Так ты, значит, никогда… — недоговорила она.
— Да, никогда, — сказал он. — Для меня всегда было так: либо ты, либо никто, дорогая. Мы оба с тобой были новичками. И я рад, что это уже в прошлом.
— Алед, — она поцеловала его в плечо, — я люблю тебя.
— Да, любимая, — тихо произнес он. — Поспи теперь, ладно? Отдохни после трудной ночи.
— Да, Алед, — сказала она.
Герейнта разбудил камердинер, объявив о приходе сэра Гектора Уэбба, который ждал внизу в гостиной. Герейнт бросил хмурый взгляд на часы. Было еще рано, хотя в такой час он обычно давно на ногах. Он прилег, вернувшись домой незадолго до рассвета, и думал, что не заснет. Как видно, ошибся.
Сэр Гектор мерил шагами гостиную и даже не пытался скрыть своего нетерпения или возмущения аристократом, который готов проспать все утро. Кроме него, в комнате было еще трое. Двоих из них, стоявших неподвижно, Герейнт узнал: это были констебли, специально присланные в Пантнеуидд. Третьего, который все время дергался и явно чувствовал себя не в своей тарелке, Герейнт тоже узнал.
— Теряем драгоценное время, Уиверн, — раздраженно бросил сэр Гектор. — Этот человек, — он указал на третьего, — пришел сюда рано утром с важным известием. Харли был вынужден сказать ему, что вы спите и приказали вас не тревожить. Какая ерунда!
Герейнт удивленно приподнял брови. Разве он это приказывал?
— Прошлой ночью снесли две заставы, — сообщил сэр Гектор. — Одна из них в трех милях отсюда. Вы, наверное, ничего не слышали?
— Трудно что-нибудь услышать, когда спишь, — холодно заметил Герейнт.
— Этому человеку пришлось проделать весь путь до Пантнеуидда, чтобы рассказать о случившемся, — продолжал сэр Гектор.
Герейнт устремил взгляд на смотрителя заставы, в чьей сторожке прошлой ночью прятались два констебля.
— Ну? — с высокомерным нетерпением обратился он к перепуганному человечку. — Выкладывай. Что ты можешь нам рассказать, кроме того что Ребекка с ее так называемыми детьми разрушила твою заставу? Можно ли надеяться, что ты кого-то узнал?
— Точно так, милорд, — заговорил человечек, нервно кивая. — Узнал.
Герейнт втянул через нос воздух, показавшийся ему ледяным.
— Ну? — Он поднял брови, выражая нетерпение.
— Это была женщина, милорд, — сказал смотритель. — Когда все негодяи разбежались, я вернулся на дорогу посмотреть, какой причинен урон. Там ее и увидел. Она не прятала лицо, как остальные, кто пустился наутек. Это была женщина, точно.
«Сирис Вильямс».
— И ты хорошенько разглядел ее? — спросил Герейнт.
— Да, милорд, — подтвердил сторож. — В ту минуту показалась луна, как раз перед тем, как один из всадников ринулся с холма вниз и увез ее с собой. Я когда-то жил в Глиндери, видите ли, и знал ее. Это была дочь Ниниана Вильямса. Сирис Вильямс.
— Я привел с собой двоих людей, — сказал сэр Гектор, — на тот случай, если те четверо, что у вас на постое, Уиверн, окажутся заняты. Я бы сразу послал их арестовать ее, но мне показалось, что будет вежливее сначала зайти к вам.
— Да, разумеется, — отозвался Герейнт, сцепив руки за спиной. Он взглянул на констеблей. — Отправляйтесь немедленно. Возьмите с собой кого-нибудь, кто бы указал вам дорогу. Приведите се сюда. Только не применяйте силу, будьте любезны.
— Если она окажет сопротивление… — начал сэр Гектор.
— Не применяйте силу, — повторил Герейнт, не забывая, что его дядя в отличие от него был судьей-магистратом.
Но сейчас они находились у него в поместье. И какого черта Сирис Вильямс оказалась ночью на дороге? Она не была сторонницей Ребекки. Неужели она пришла с той же целью, что и Идрис? Но как она узнала о том, что подслушал ребенок? И кто были те преследователи, о которых предупредил мальчик? Что скажет Сирис во время допроса? Алед спас ее. Сумела ли она узнать его? И если сумела, то не выдаст ли? Марджед когда-то говорила, что эти двое чуть было не поженились. А если Сирис выдаст кого-нибудь еще? Если же она все-таки не заговорит, как ему спасти ее от тюрьмы?
Мысли роились у него в голове, он не спеша направился к окну и принялся смотреть в него, по-прежнему сцепив руки за спиной и всем своим видом показывая, что не желает продолжать разговор.
— На этот раз мы поймаем их. — Сэр Гектор все-таки заговорил. — Все, что нам нужно, — это один пленный. Даже лучше, что это женщина. Она заговорит, если у нее есть хотя бы капля разума.
— Да, — отозвался Герейнт, — кажется, нам действительно повезло.
Сирис Вильямс, милая девчушка, которая когда-то улыбалась ему, прячась за материнскую юбку. А потом она превратилась в такую же милую молодую женщину, которая угощала его на дне рождения у миссис Хауэлл и даже поговорила с ним немного, хотя он сразу понял, что ей было трудно решиться на такой поступок из-за робости. У Сирис Вильямс было доброе сердце. Он не верил, что она хорошо будет держаться на допросе.
Она была дома, доила коров. За работой она старалась не думать о бурных событиях, происшедших накануне. Она пыталась хотя бы ненадолго сосредоточить все мысли на том, чем закончилась прошлая ночь. Это было нетрудно. Все тело ныло, напоминая ей об этом. Она не могла забыть его прикосновений. И в душе у нее укрепилась уверенность, что она поступила правильно.
Ей хотелось мечтать. Ей хотелось растянуть дойку как можно дольше, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Она знала, что своей очереди ждут другие мысли, гораздо менее приятные. Что ж, пусть подождут.
Констебли нашли ее в коровнике. Один наставил на нее ружье. Второй грубо заломил ей руки за спину и так крепко связал, что скоро она перестала их чувствовать. Тот, у кого было ружье, наставил его на отца, когда он прибежал с поля, а потом на мать, вышедшую из дома. Констебль, связавший ей руки, заявил, что Сирис Вильямс арестована за участие в мятеже Ребекки. Они должны доставить ее в Тегфан.
Констебли быстро повели ее со двора, взяв за локти с обеих сторон. Она подумала, что они специально идут так быстро, чтобы она спотыкалась. Если бы только она могла поддерживать юбку спереди, этого бы не случилось. Но она упала на одно колено на дворе, потом еще раз на дороге. Голову она держала очень низко, но все равно увидела, что они миновали нескольких человек. Сирис не переставая жарко молилась Господу, в которого верила всей душой. Она молилась, чтобы ей хватило сил не предать Аледа. Или Марджед, или Уолдо Парри, или любого другого, кого она знала.
Она никогда не бывала в Тегфане. Дом показался ей огромным и зловещим. Констебли отвели ее в одну из комнат, пройдя просторный холл. Там было трое мужчин — граф Уиверн, сэр Гектор Уэбб и смотритель заставы, которая была разрушена к тому времени, когда она дошла до нее. Все трое повернули головы и посмотрели на нее, едва она переступила порог. Больше всех она испугалась графа. Лицо у него было суровое, взгляд холодный. Ей показалось, что вынести неприкрытый гнев сэра Гектора будет легче.
