Моника Маккарти - Дочь моего врага
Хотя, возможно, его судьба была решена два месяца назад. В ту минуту, когда он столкнулся лицом к лицу с девушкой, которую спас во время неудавшегося нападения на церковь. С девушкой, способной разоблачить его.
С отчаянным боевым кличем, разорвавшим тишину ночи, Артур позволил своим инстинктам вырваться на свободу.
«Лучше умереть, чем сдаться!»
Он принялся разить, как бешеный, и положил пятерых, прежде чем упал от удара рукоятки меча Алана Макдугалла.
Артура окутала тьма, но он знал, что это еще не конец и что его ждет худшее. Он нужен им живым.
Глава 23
Ее сердце не должно было разрываться от боли.
Он лгал ей. Он предал ее. Использовал. Он хотел уничтожить все, что было для нее важно. И как он мог после этого думать, что для них есть надежда?
Артур пытался использовать даже их страсть. Будто поцелуй мог заставить Анну забыть, что он совершил. В этот момент она его ненавидела. Ненавидела за то, что он осквернил их любовь.
Анна убеждала себя в том, что хотела этого. Но когда Артур повернулся спиной и пошел, лед в ее сердце треснул.
Он уходил. Уходил! И это значило, что она никогда больше его не увидит.
Господи! Она заставила себя стоять неподвижно, как изваяние, но внутри у нее все дрожало и рушилось. По виду она казалась сильной, но на самом деле хватило одного мощного удара, чтобы она раскололась на тысячу крошечных осколков.
После всего, что он сделал, она не должна была чувствовать ничего подобного. Она не должна была так страдать, испытывать такую боль. Но ей казалось, будто ее сердце вырвали из груди. Силу своих чувств она принимала за слабость. Она была сильной, но куда подевалась ее гордость? Ведь она была одной из Макдугаллов.
Не в силах переносить дольше эту муку и опасаясь, что Артур увидит ее страдания, если обернется, Анна побежала. Побежала так быстро, как только могла. А ворвавшись в дом, поднялась по лестнице и укрылась в безопасности своей комнаты.
Снова и снова она проигрывала в уме случившееся, вспоминая каждое слово из объяснений и оправданий Артура.
То, что они оказались в двух враждебных лагерях, уже было скверно, но неужели он и вправду ожидал, что она поймет его? Позволит уничтожить их клан? Убить отца, человека, которым она восхищалась больше всех на свете? И все это ради какой-то мести?
Он называл это справедливостью.
Но она не верила этой ужасной лжи, касавшейся отца. Она не поверила этому ни на одну минуту. Отец никогда не смог бы так бесчестно убить человека.
«Он пойдет на все, лишь бы победить». Она легла на кровать, свернулась калачиком и сильнее натянула подушку на уши, желая отгородиться от всего мира.
«Спроси его», — сказал Артур с вызовом.
Но ей не надо спрашивать отца, она и так знала правду.
Однако Артур был так уверен насчет того, что видел…
Анна выскользнула из постели с первыми лучами солнца и, быстро умывшись, вышла из комнаты.
Она точно знала, что сделает. Она спросит отца и тогда наверняка будет знать, что Артур был не прав.
Когда она прошмыгнула в солар отца, столы в большом зале еще не были накрыты, но кое-кто из мужчин уже вставал со своих соломенных матрасов. Хотя после рассвета еще не прошло и часа, она знала, что отец на ногах, он всегда спал мало, когда готовился к битве.
Подойдя к двери солара, Анна услышала его голос:
— Мне все равно, сколько времени это займет. Я хочу знать имена.
Заметив Анну, входящую в комнату, Алан резко остановился. Ей достаточно было бросить один взгляд на его лицо, чтобы понять, что что-то не так.
Отец сидел за столом, а перед ним стояли Алан, капитан гвардии и палач. При виде Анны отец сурово прищурился.
— Прошу прощения, — смутилась Анна. — Я вернусь, когда вы закончите.
— Нет, — возразил отец. — Мне нужно с тобой поговорить. Мы уже закончили. — Он повернулся к Алану — Больше никаких отговорок. Раздобудь мне то, что я хочу. Чего бы это ни стоило.
Губы Алаца сжались в тонкую линию, но он кивнул. Анна почувствовала смущение и беспокойство, когда брат, не сказав ни слова и даже не взглянув на нее, вышел из комнаты.
Она села на скамью напротив отца, сложив руки на коленях. Напряженность и пристальность его взгляда слегка смущали ее. Отец был разгневан, но не ее вторжением.
— Если ты хочешь мне что-то рассказать, то уже слишком поздно.
— Слишком позд… но?
Он вытащил сложенный листок пергамента из своего споррана и бросил на стол перед ней. По спине Анны пробежал холодок, потому что она его узнала. Это была карта.
— Да, — сказал отец. — Ты ведь ее видела раньше?
Щеки Анны вспыхнули от стыда. Как он узнал?
Он ответил на ее немой вопрос:
— Я внимательно следил за тобой, Анна.
Что?! Отец все время следил за ними? Нет, может быть, во дворе, но он не мог видеть их в саду. Из зала сад не виден. Но похоже, он увидел достаточно.
— Я ожидал от тебя большего, Анна.
Анна склонила голову. Разочарование отца больно уязвило ее. Ей не было оправдания.
— Мне жаль, отец. Я хотела дать ему шанс объяснить.
Голос отца стегал как бич:
— И он дал тебе удовлетворительное объяснение?
Анна покачала головой. Теперь, конечно, ничего не исправишь, ведь Артур ушел.
— Он верен Брюсу. — Она помолчала и нерешительно взглянула на отца. — Он сказал, что Брюс добился любви народа, что он единственный, кто может навсегда освободить Шотландию от английской тирании. И еще сказал, что мы все равно проиграем, а потому должны покориться.
Лицо отца покраснело от ярости:
— И ты ему поверила? Артур Кемпбелл сказал бы что угодно, лишь бы завоевать твое сочувствие. Ты глупая девчонка! Он просто воспользовался тобой. Мы ни за что не покоримся и не проиграем.
Анну удивила уверенность отца, и она прикусила губу, не зная, стоит ли продолжать. Отец и так на нее гневается.
Но она должна сказать все.
— Артур утверждает, что видел, как ты убил его отца.
Во взгляде Лорна что-то дрогнуло, и сердце Анны остановилось.
— Он не мог ничего видеть, — возразил отец. — Колин Мор и я, мы отделились от своих отрядов. Мы были одни, когда между нами произошла последняя схватка. И я никогда не отрицал, что он пал от моего меча. Я одержал победу. И из-за этого Кемпбеллы потеряли свои земли на Лох-Эйв. Если Артур Кемпбелл из-за этого лелеет мысль о мести, то ничего не поделаешь. Но это не может являться смягчающим обстоятельством.
Анна заставила себя посмотреть отцу в глаза, хотя почти ненавидела себя за то, что вынуждена повторить обвинение Артура.
— Он сказал, что его отец уже держал острие меча у твоего горла и что он предложил тебе признать поражение. Ты принял его условия, но, как только он повернулся к тебе спиной, убил его.
