Диана Хэвиланд - Наперекор стихии
— Это была идея миссис Сквайер, — объяснила она. — Мне вряд ли удалось бы попасть в общество, если бы я…
Он подошел к ней.
— Если бы ты — что? Ты что-то хочешь сказать мне, Селена?
Она глубоко вздохнула.
— У меня родился ребенок, Брайн.
— Никогда бы не подумал… Селена, прости меня.
— Ничего, — сказала она. — Кейт чудесный малыш. Не дождусь, когда ты увидишь его.
— Где он сейчас? Здесь, в Биаррице?
— Нет, он живет в одном семействе в пригороде Парижа. Не хотелось разлучаться с ним, даже на несколько недель. Но пришлось приехать сюда, на эти светские мероприятия.
Селена замолчала, услышав нетерпеливый стук в дверь.
— Брайн!
Только через некоторое время она узнала голос Дональда Родмана. Брайн бросил ей халат, и она быстро натянула его, завязав пояс на талии и закатывая широкие рукава.
Брайн подошел к двери и слегка распахнул ее.
— Нельзя ли обождать?
— Боюсь, что нет, — отозвался Дональд. — Хозяин гостиницы сказал, что ты здесь с женщиной, но…
Брайн распахнул дверь, и Дональд, заглянувший через его плечо, застыл в изумлении.
— Селена!
Хотя за время пребывания в море облик Дональда переменился, лицо его огрубело, волосы были выжжены тропическим солнцем почти добела, он был все таким же чувствительным, довольно застенчивым молодым человеком, совершенно ошеломленным при виде Селены с рассыпавшимися по плечам золотисто-рыжими волосами, босой и закутанной в халат Брайна. Брайн же оставался невозмутим.
— Как продвигается работа над двигателями? — спросил он. — Тебе удалось заменить треснувший цилиндр?
— У нас нет времени на замену цилиндра или других изношенных деталей. В Биарриц направляется крейсер союзников «Монтаук». Его капитан узнал о нашем местонахождении. У него на руках приказ захватить нас здесь. Он вооружен лучше нас, так что при серьезном сражении перевес будет на его стороне.
— Здесь, во французских водах, сражения не может быть, — напомнил ему Брайн. — Приведи двигатели снова в рабочее состояние, да поскорее. Потом выждем удобного случая и запустим их.
— Так не пойдет, — спокойно покачал головой Дональд. — Кроме трещин в цилиндре, еще текут уплотнения. Следует снять верхние крышки цилиндров и осмотреть поршни. К тому же в паровом котле полетели болты, клапаны вала неисправны…
— Сделай весь необходимый ремонт, и поскорее, — приказал Брайн. — Это твое дело. Тебе уже приходилось этим заниматься.
Дональд вынул из кармана своего плаща и подал Брайну большой запечатанный конверт. Брайн взглянул на печать, на мгновение задержал дыхание и распечатал конверт.
— Ты видишь, что наше время уже вышло, — сказал Дональд.
— Этот проклятый безмозглый ублюдок, — зарычал Брайн.
— Он император Франции, — вздохнул Дональд. — И он хочет, чтобы мы в двадцать четыре часа убрались из французских территориальных вод. Так сказал мне чиновник, доставивший письмо. Оно только подтверждает, что…
— А «Монтаук»? — спросил Брайн. — Ты уверен в достоверности информации о нем?
— Да, уверен. Я получил сведения непосредственно от Иветты де Реми. Ты всегда говорил, что она лучший наш агент здесь, во Франции. До сих пор ее сведения были абсолютно надежными, не так ли?
Селена вмешалась в их разговор впервые с момента неожиданного появления Дональда.
— Так Иветта — разведчик Конфедерации? Вот почему ты, Брайн, был с нею в Нассау и на балу у Жизель?
— Да, — коротко ответил Брайн. Он повернулся к Дональду. — Мы поднимем якорь до темноты. Проследи, чтобы другие офицеры и команда на берегу возвратились, да побыстрее.
— Брайн, ты, наверное, не понял, что я тебе сказал… Двигатели совершенно не готовы…
— Для морской погони или сражения. Но до ближайшего порта мы должны добраться. Это приказ.
Голубые глаза Дональда горели от ярости.
— Ты можешь командовать людьми, но не отдавать приказы машинам. — Потом, придя в себя, он добавил: — Машины работают по своим законам. Если я постараюсь провести «Ариадну» через Атлантический океан на двигателях в их настоящем состоянии, то…
— Я этого и не предлагаю. Только до ближайшего порта.
— Приказ императора дойдет до любого порта Франции. Так сказал мне доставивший письмо. Луи Наполеон не станет шутить с мощью правительства Соединенных Штатов, по крайней мере, сейчас. Джон Слайдл уже говорил нам, что четыре военных корабля, построенных на французских верфях для Конфедерации, никогда не сойдут со стапелей. Император не собирается нарушать нейтралитет ради…
— Гиблого дела? — Голос Брайна звучал холодно. — А что ты об этом думаешь?
— Не важно, что думаю я. — Дональд говорил спокойно, но с достоинством. — У меня есть свои обязанности на корабле. Я исполняю их, насколько могу, пока «Ариадна» остается на плаву. Но это долго не продлится, если не починить двигатели.
— Ладно, теперь послушай меня, — сказал Брайн. — Есть такой небольшой порт, рыбацкая деревушка под названием Санта-Клара. Она находится меньше чем в ста милях по направлению к испанскому берегу. Там нет консульства Соединенных Штатов. К тому времени, как янки разнюхают, что мы ушли туда, двигатели отремонтируют, мы загрузимся углем и провизией и выйдем в море.
— Санта-Клара? Думаю, мы действительно сможем туда добраться…
— Это наш единственный шанс, — подытожил Брайн.
— Нет, вы так не можете, — вскрикнула Селена. — Брайн, послушай, пожалуйста! Ты не можешь опять бросить меня, сейчас, когда… — Она кинулась к нему, простирая руки.
— Пожалуйста, Селена! Ты же не думала, что я останусь здесь, в порту, дожидаясь, пока французские власти задержат мой корабль.
— Мне нет дела до корабля, мне вообще ни до чего нет дела, кроме…
Дональд прокашлялся.
— Я подожду вас в гостиной, — сказал он и быстро вышел из комнаты, закрывая за собой дверь.
— Брайн, я не пущу тебя. В этот раз — нет!
— Ты слышала, что сказал Дональд? Нам нужно как можно скорее покинуть Биарриц.
— Ну, а если капитану «Монтаука» станет известно, что вы уходите в Санту-Клару, тогда что?
— Тогда мы сразимся с ним.
— Да ты с ума сошел! Ты будешь рисковать своей жизнью, и жизнью Дональда, и членов своей команды ради войны, которая уже проиграна?
— Война не проиграна, пока Юг не сдастся. А этого пока не произошло.
— Война! Ненавижу ее! Как я могла думать, что война — волнующее или романтическое событие? Крейг был прав.
— Крейг? А, тот газетчик, о котором ты рассказывала. Который так помог тебе сделать карьеру…
— Крейг рассказывал мне про Крым, про индийское восстание. Жестокость и страдания. Он сказал, что когда страдание достигает высокого накала, обе стороны забывают даже азы гуманности. Он сказал, что даже несмотря на то, что ты служишь на флоте Конфедерации, если попадешь в плен, тебя повесят за пиратство.
