Валери Кинг - Проделки купидона
Купидон подошел и протянул ей руку. Богиня энергично встряхнула ее.
– Ты спасла жизнь Психеи, Артемида, и я за это вечно буду тебе признателен. Прости, что отвлек тебя от охоты.
Диана улыбнулась:
– Я и не знала, как забавно участвовать в проделках Купидона! Я почти готова забыть, что за тобой долг.
– В самом деле?
– Почти, – повторила Диана. – Завтра утром, часов в восемь, я зайду к тебе. Вулкан не поверит мне, если я явлюсь к нему в мастерскую и скажу, что ты обещал мне три стрелы.
– Две, – твердо поправил ее Купидон.
– Ну две так две, – проворчала Артемида. – А теперь мне пора принять ванну и ложиться, да и о собаках нужно позаботиться.
Она легко спрыгнула с подоконника, и собаки последовали за ней, заливаясь радостным лаем.
Подбежав к полуразрушенной стене, Александpa смотрела, как богиня охоты спустилась по склону холма, сопровождаемая собаками. Скрывшись в лесу, они словно растаяли в воздухе.
Александра подошла к Энтеросу, все еще сидевшему на полу.
– Энтерос, – спросила она, – что заставило вас так поступить?
Он криво усмехнулся, глаза его наполнились слезами.
– Я не мог вынести мысли, что Психея не будет больше мне приносить чай по утрам в субботу. Я совершенно безнадежно влюблен в нее.
– Знаю, и мне вас искренне жаль.
– Как вы можете быть так добры ко мне, когда я так ужасно вел себя? – сказал он, взяв девушку за руку. – Я очень сожалею, что причинил всем столько неприятностей.
В этот миг Энтерос так походил на провинившегося мальчишку, что сердце Александры исполнилось сочувствием к нему.
– Да, вам выпал нелегкий жребий.
– Я избалованный ребенок и сам это знаю.
– Хотела бы я, чтобы вы нашли себе спутницу жизни.
– Психея – моя судьба, – горько усмехнулся он.
Купидон протянул ему руку:
– Пошли. Пора возвращаться, пока нам не досталось от дедушки.
От напоминания о грозном дедушке у Энтероса поубавилось жалости к себе.
– Гром и молния! Ты прав! Он придет в бешенство!
Он встал и взял Купидона за руку.
– Эрос! Прости меня! Я был такой болван, да и мама на меня насела. Хотя я тысячу раз пытался забыть Психею, мне это никак не удается.
– Так это мама придумала этот план?
– Да, двадцать лет назад, на этом самом месте.
– Ну, я с ней поговорю, когда мы вернемся!
– Ее не будет дома. Если б наш план не удался, она собиралась навестить Посейдона – ей известно, что ты не выносишь моря!
– Очень благоразумно с ее стороны.
Энтерос засмеялся:
– Так это ты заставил ее влюбиться в кентавра, который охраняет дворец Зевса?
Купидон тоже засмеялся:
– Да, она не любит, когда над ней подшучивают.
Братья посмотрели друг на друга и расхохотались.
– Я очень сожалею о случившемся, – сказал Энтерос. – Не знаю, что на меня нашло.
– А я знаю. Пиры у Вакха в последнее время стали скучнее, и тебе захотелось поразвлечься. Только больше так не делай.
– Не буду, – пообещал Энтерос.
– А теперь помоги мне добраться домой.
Братья подошли к полуразрушенному окну. Энтерос обхватил Купидона за талию и, развернув огромные черные крылья, поднялся в воздух.
Александра следила за их прлетом в ночном звездном небе.
– Я никогда их больше не увижу, – прошептала она.
Лонстон обнял ее и нежно поцеловал в губы. Александра пылко отвечала ему. Мысль о будущем наполняла ее надеждой и восторгом.
Внезапно она услышала голос матери и, обернувшись, увидела стоявших на лестнице родителей. Их взгляды тоже были устремлены в небо.
– Я тоже буду скучать о Психее, – сказала леди Брэндрейт со слезами на глазах.
– Я все вспомнил, – сказал маркиз. – Почему мы забыли о них?
– Психея говорила мне, что это устроил Зевс, – отвечала Александра. – Не знаю только, почему леди Эль все помнила.
Леди Брэндрейт взглянула на дочь и на Лон-стона.
– Тебя ранила стрела Купидона? – спросила она.
Александра кивнула:
– Да, но все получилось совсем не так, как я ожидала. Теперь я вполне знаю Лонстона.
– И все же любишь его? – улыбнулась маркиза.
– Мне больше не страшно, – сказала Александра, прижимаясь к Лонстону.
Леди Брэндрейт с мужем спустились вниз. Они поздравили дочь и Лонстона, обняв его сердечно, как родного сына. Вначале все говорили только о странных событиях последних двух недель, а потом начали строить планы свадьбы, которая состоится на Рождество.
Леди Брэндрейт только что успела напомнить всем, что на Рождество приезжает Аннабелла, когда на развалинах появился, тяжело дыша, странного вида человек.
– Вы здесь! – воскликнул он. – Прекрасно! Все в сборе. Слава Олимпу! Теперь мне не придется метаться туда-сюда, разыскивая вас.
Он присел на подоконник.
– Иногда я просто ненавижу свою обязанность вестника богов. Только и носишься с одного конца света на другой. Никто не понимает всю сложность моей работы. То я в преисподней, то во дворце Зевса, то ищу Диану по лесам, то плаваю в океане в поисках Посейдона. Терпеть этого не могу! У меня волосы вьются от природы. А если даже от сырости прическа портится, можете себе представить, что творится с ней от соленой воды!
Он вздохнул.
– Вы, наверное, Меркурий? – спросила Александра, воспользовавшись паузой и подавая руку пришельцу.
Он широко улыбнулся и от души пожал ей руку:
– К вашим услугам!
– Но что вы здесь делаете? Все уже уладилось.
– Да, да, разумеется, мы это знаем! Но оракул настаивал, чтобы я сообщил вашей матери – здравствуйте, леди Брэндрейт! – что у нее родятся близнецы. Мальчики, здоровенькие, так что не беспокойтесь.
Леди Брэндрейт ахнула:
– Близнецы! О Брэндрейт, ты слышишь?
– Да, любовь моя, – маркиз подошел к ней.
Александра видела, что глаза отца полны слез.
– Прекрасные мальчики, – повторил Меркурий. – Но через двадцать два года они будут драться на дуэли из-за женщины, в которую оба влюбятся. А вам надо поискать бюст Зевса. Вот и все. А теперь мне пора, надо сообщить Вулкану, что он должен выковать меч для Геркулеса.
– Для Геркулеса? – воскликнули разом леди Брэндрейт и Александра.
– Да-да. Он все еще существует. Я его ненавижу. При одном упоминании его имени дамы начинают охать и ахать. Ну, я полетел.
– И это все? – спросила леди Брэндрейт. – А где мне искать бюст? Я думала, что его забрал Зевс.
– Ничего не знаю, – отвечал Меркурий. – И не спрашивайте, я все равно ничего не могу сказать. Раньше я гадал о будущем на скорлупе грецких орехов, но вот уже несколько сот лет, как бросил это занятие. Я и сам нахожу эти слова оракула загадочными, но такова жизнь на Олимпе. Да и на земле тоже! – Крылатые ноги вынесли его в окно, и он тоже скрылся в восточном направлении.
