Мэдлин Бейкер - Путь Лэйси
— Ты позволила ему, не так ли? Ты ведь не казала Дрего.
— Джи-Джи, оставь меня в покое.
Он хрипло рассмеялся, отодвинулся от нее, и она уже решила, что победила. Но затем он схватил ее на руки, пронес через зал вниз в комнату и закрыл дверь.
— Ты ведь никогда раньше не была в моей комнате, правда? — спросил Джи-Джи.
Лэйси не ответила. Она была слишком испугана тем, что должно было произойти. Боясь еще больше разозлить Джи-Джи каким-либо словом или поступком, она покачала головой.
— Это… это чудесная комната, — запинаясь, сказала она.
— Я хочу, чтобы с этого момента, ты спала здесь, — сказал Джи-Джи. — Отдельных спален больше не будет.
Она заметила его взгляд и не осмелилась перечить ему. Она не сопротивлялась, когда он уложил ее на кровать и начал целовать. Она почувствовала, как его руки роются в ее платье, почувствовала его рот, его язык, скользнувший по ее губам, и ее наполнило отвращение.
— Джи-Джи, остановись, — выдавила она. — Мне сейчас станет плохо.
— Это не сработает, — ответил Джи-Джи. — Сегодня ты станешь моей.
Она со стоном оттолкнула его, отвернула голову и ее стошнило. Приступы рвоты сотрясали ее тело, пока она не почувствовала пустоту и боль в желудке, а затем свернулась на кровати, с трудом осознавая, что Джи-Джи неожиданно протрезвел и позвал Сюзанну. Пока Сюзанна помогала Лэйси умыться и переодеться в чистое платье, он вышел из комнаты. Лэйси ненадолго присела у окна, пока Сюзанна быстро сменила постельное белье, а затем помогла ей лечь в постель.
— Спасибо, — прошептала Лэйси.
— Может, тебе что-нибудь принести? — предложила Сюзанна. — Стакан воды или, может, чашку чая?
— Нет, спасибо. Я просто хочу побыть одна.
Сюзанна улыбнулась.
— Ты почувствуешь себя лучше, когда родится ребенок. Увидишь.
— Да, — согласилась Лэйси.
Разве она могла объяснить, что ей становится плохо не потому, что она беременна, а от прикосновений Джи-Джи.
Оставшись в одиночестве, она дала волю слезам.
— Неужели это все, чего я заслуживаю, Мэтт? — прошептала она в темноту.
Но ответом ей была тишина.
Глава 17
Мэтт Дрего с улыбкой положил карты лицом вверх на покрытый зеленым сукном стол.
— Четыре короля, — пробормотал Трой Блэкберн. — Проклятие! Я был уверен, что ты блефуешь.
— Только не в этот раз.
Мэтт вытащил из выигранной им кучи денег пятидолларовую золотую монету и бросил ее в широкую выемку на груди черноволосой женщины, сидевшей у него на коленях.
Принеси мне удачу, — тихо сказал он.
— Когда угодно, hombre (исп. парень), — ответила Консуэло. Она провела рукой по внутренней стороне его бедра. — Что угодно, когда угодно.
— Банк пуст, Дрего, — пожаловался Том Сулли. — Ты пас или играешь?
— Играю.
Он бросил десять долларов на стол и взял карты, которые ему раздали. У него были пара королей, валет, десятка и двойка, Он усмехнулся, когда Консуэло поцеловала его в щеку. Она была хорошенькой штучкой с огромными карими глазами и соблазнительной, слегка пухленькой фигуркой.
— Проклятие, Мэтт, — пробурчал Блэкберн. — Ты собираешься заниматься любовью или играть в покер?
— Извини.
— Извини, черт тебя побери. Ты пас или играешь
— Я играю.
Он бросил на стол еще десять долларов.
— Карту?
— Две, — ответил Мэтт.
Он сбросил десятку и двойку на стол и поднял свои новые карты. Еще один король и валет. «Везет в картах и не везет в любви». Эта фраза пронеслась в его голове, когда он поднял свою ставку еще на десять долларов. Он пробыл в этом городе уже больше месяца, за выпивкой и картами пытаясь забыть женщину с золотистыми волосами.
Оставив Солт Крик, он бесцельно переезжал одного города в другой, никогда не задерживаясь надолго в одном месте, пока не наступила зима, и он решил задержаться здесь по той причине, что ему понравился единственный в городе салун. Он достаточно долго играл с Блэкберном и Сулли, чтобы знать, что Блэкборн поставит на что угодно, а Сулли может угодно обвести вокруг пальца. Они все были игроками. Им были хорошо известны все трюки, и это делало игру самой захватывающей из всех, в которые приходилось играть Мэтту. По его подсчетам, он вел сейчас в игре, выиграв около восьмисот долларов.
Консуэло взвизгнула от восторга, когда Мэтт сгреб в кучу очередной выигрыш и сунул пригоршню зеленых банкнот ей за платье. Он определенно был самым красивым и внимательным мужчиной из тех, кого она знала. Другие девушки в салуне завидовали ей, потому что он никогда не обращал на них внимания, никогда не отводил их наверх. Конечно, он и Консуэло не отводил наверх, но он позволял ей сидеть у него на коленях, обнимал ее и осыпал поцелуями и деньгами. Ей приходилось довольствоваться этим. Она много раз пыталась заманить его в свою постель, но он всегда отказывался. Это озадачивало ее, потому что он, несомненно, был сильным мужчиной, из тех, которым нравятся женщины. А она ему нравилась, она была уверена в этом.
Она улыбнулась, когда Мэтт поцеловал ее в щеку.
— Принесешь мне пива? — спросил он, и она соскользнула с его колен и направилась к бару, соблазнительно покачивая бедрами в надежде, что он смотрит на нее. «Может быть, сегодня ночью, — подумала она. — Сегодня ночью».
Мэтт закончил играть в покер, когда уже миновала полночь, сунул в карман свой выигрыш, расстался с Блэкберном и Сулли, поцеловал на прощание Консуэло и вышел из салуна.
На улице шел дождь, холодный, непрерывно моросящий дождь, превративший улицы в грязное месиво. Надвинув пониже на лицо шляпу, он съежился и зашагал по темной улице. Как всегда, когда он оставался один, его мысли вернулись к Лэйси. Как бы далеко он ни забрался в своих скитаниях, как бы сильно ни был пьян, он все равно не мог забыть ее.
Лэйси… Он вспомнил, как она без единой, жалобы ехала рядом с ним, когда они искали ее отца. Вспомнил ее нежную заботу, когда он был ранен, ее застенчивость, когда они впервые занимались любовью, ее мужество перед лицом опасности и смерти. Потребность в ней была постоянно терзающей его болью, которую не могли задушить ни время, ни расстояние. Он любил ее, как не любил никого и никогда, а она изменила ему, отдавшись другому мужчине.
Проклятие! Почему он не может забыть ее? Он резко повернулся и быстро направился обратно в салун. Консуэло сидела за одним из столов, болтая с несколькими девушками, когда Мэтт схватил ее за руку и не очень учтиво поднял на ноги.
— Пошли, — грубо сказал он и направился в комнаты над салуном.
Настало время, чтобы забыть Лэйси, время, чтобы начать жить своей жизнью. Он и так слишком долго вел себя как влюбленный мальчишка.
