Мэри Патни - Расколотая радуга
— Не знаю, как далеко я могу сегодня зайти, — тихо сказала Кэтрин. — Но я хочу это выяснить.
— Тогда давайте продолжим.
Судорожно сглотнув, Майкл спустил покрывало до талии.
— У вас божественные груди, такие полные, такие женственные! — Он хотел сказать еще что-то, но лишь покачал головой. — В английском нет слов, чтобы описать их красоту. И их цвет. — Он взял двумя пальцами каждой руки ее соски, поиграл ими. — Какого они цвета? Темно-розового? Золотисто-алого?
Ее соски затвердели, по телу волной разлилось тепло.
— Бронзового. Розового. Не все ли равно? Главное то, что вы делаете со мной.
Ободренный ее словами, Майкл продолжал гладить ее соски, пока она не задрожала от наслаждения.
— Вы очень рассердитесь, если я вас поцелую? — спросил Майкл, севшим от страсти голосом.
— Нет, — выдохнула она, — совсем не рассержусь.
Он запечатлел на ее губах долгий поцелуй, с такой яростью орудуя у нее во рту языком, что Кэтрин хоть сейчас готова была отдаться ему, забыв все сбои страхи. Затем он покрыл поцелуями ее шею, и тогда молодая женщина, сунув руку ему под халат, робко коснулась его груди. Майкл задрожал, издав не то вздох, не то всхлип.
Расхрабрившись, Кэтрин стала скользить руками по его телу, все ниже и ниже, ощущая, как волоски щекочут ладони, и натыкаясь на рубцы от ран.
— Не знаю, у кого еще столько рубцов и шрамов, — взволнованно прошептала она. — Вы чудом уцелели.
— Только благодаря вам.
Он провел губами по ее ключице, по нежной, как шелк, груди, пощекотал языком соски. И Кэтрин почувствовала, как заныло в том самом месте, о котором она старалась забыть. Какой ужас! Не иначе, как к ней явился сам змей-искуситель из Эдема.
Но как только Майкл лег рядом с ней, все приятные ощущения вмиг улетучились, стоило Кэтрин почувствовать на бедре его набухшую плоть. Нет, только не это! Страх и тревога вновь овладели ею.
Майкл с проклятием перевернулся на спину.
— Простите, Кэтрин. Я не хотел.
Прерывисто дыша, он вытер со лба пот.
— Черт побери, чуть было не потерял контроль над собой. Придется обезвредить этого негодяя.
— Обезвредить? — Кэтрин округлила глаза.
— Лишь на время. Учитывая мое состояние в данный момент, это совсем нетрудно, если к тому же вы мне поможете.
Кэтрин, разумеется, могла отказаться, но решила рискнуть. Секс требует жертв от обоих партнеров, в противном случае лучше не заниматься любовью.
— Что же я должна делать?
Вместо ответа Майкл сунул себе под халат ее руку, но она в шоке едва не отдернула ее, ощутив, какой он большой и твердый! Источник ее страданий, се мучитель. Да он страшнее самого грозного оружия! Но все это в прошлом.
А сейчас с ней Майкл, а не Колин. Настоящий мужчина, а не желторотый птенец. Кэтрин легонько сжала своего заклятого врага, который еще больше напрягся,
— Ну еще немножко, еще, — задыхаясь, шептал Майкл.
Кэтрин ушам своим не верила. Неужели мужчина так же уязвим в сексе, как женщина? Расхрабрившись, она сжала руку сильнее.
Майкл так стремился к финишу, что выгнулся на одеяле и весь вспотел, в то время как Кэтрин, сжимая ладонью нежную, бархатную головку, большим пальцем поглаживала твердую плоть.
— Боже, Кэтрин! Какое блаженство!
Майкл весь дрожал, судорожно сжимая пальцы, пока нектар страсти струился в ее ладонь. Это было как извержение вулкана.
В какой-то момент Кэтрин снова охватил страх, но она тут же его прогнала, когда поняла, что ничего плохого с ней не случится.
К тому времени, когда Майкл расслабился, Кэтрин уже полностью овладела собой.
Он откинул назад ее волосы, положил руку ей на плечо.
— Вам было неприятно?
Интересно, сколько нашлось бы мужчин, задавших ей в подобной ситуации такой вопрос, подумала Кэтрин.
— Чуть-чуть, — ответила она. — По-моему, секс — это занятие для дикарей. — С необычайной нежностью Кэтрин сжала своего поверженного врага. — Он полностью обезврежен. Из грозного оружия превратился в невинного птенчика.
— И я тоже, — усмехнувшись, ответил Майкл.
Кэтрин краем простыни стерла с их тел нектар страсти, и тут страх в ее душе уступил место сожалению. Греховная жидкость несла в себе семена жизни. Если Кэтрин отважится по-настоящему переспать с Майклом, возможно, у них будет ребенок. Кэтрин вообще любила детей, но родить от Майкла было бы настоящим счастьем.
Майкл прижал ее к себе, стал нежно гладить, и постепенно грусть ее рассеялась. Откуда в нем столько искренности и доброты? Наверное, он много страдал.
— Вы это имели в виду, говоря о всевозможных способах удовлетворения мужчины?
— Не только мужчины. Он погладил ее между бедер.
— Вам знакомо чувство, которое испытал сейчас я?
— Но ведь я женщина! — удивилась Кэтрин.
Он едва сдерживал смех, что было видно по его глазам, но, когда заговорил, голос его звучал серьезно и необычайно нежно:
— Это не имеет значения. Ощущения, я думаю, те же. Только техника разная.
Она уткнулась лицом ему в плечо.
— Вы просто не в курсе дела, — произнес Майкл. — Позвольте, я покажу вам, как это делается.
И он наклонился к Кэтрин, чтобы поцеловать ее. В ней снова вспыхнуло желание, на этот раз без примеси страха. Теперь ее тайный враг не скоро поднимет голову, это уж точно, так что какое-то время она может безбоязненно наслаждаться ласками Майкла.
А он, обезвредив, по его собственному выражению, негодяя, ласкал Кэтрин уже спокойнее, смакуя каждый поцелуй, каждое прикосновение к ее прекрасному телу. Зато Кэтрин отвечала ему со всей нерастраченной силой любви и страсти, радуясь, что не надо подавлять в себе вполне естественное для каждой женщины желание.
Его рука скользнула вниз и остановилась у запретного места, играя колечками темных, шелковистых волос. Горячая волна захлестнула Кэтрин, она даже перестала дышать, прислушиваясь к еще не ведомым ей ощущениям.
— Ну что? — произнес Майкл. — Убрать руку или не надо?
— Не надо… Так приятно.
Он снова прильнул губами к ее губам, в то время как его пальцы скользили все глубже и глубже, лаская ее лоно. Такого блаженства Кэтрин не знала и все же не могла избавиться от чувства стыда, потому что не только не остановила Майкла, но еще и поощряла его. Обезумев от страсти и потеряв контроль над собой, она готова была целовать его волшебные пальцы, заставлявшие ее испытывать наслаждение, а не боль. Кэтрин судорожно вздохнула. Вдруг возбуждение сменилось каким-то странным, невыносимым чувством пустоты, и, задыхаясь, она прошептала:
— О небо!
В этот момент большой палец Майкла добрался до крохотного бугорка у нее внутри. Кэтрин задрожала, ее бросило в жар. Огонь в теле вспыхнул и тотчас погас. В полном изнеможении Кэтрин прижалась к Майклу и обхватила его руками.
