Джил Грегори - Именно в этот раз
Джози перевела дух и заговорила почти шепотом, с трудом сдерживая возбуждение:
– Я хочу еще кое-что показать вам, мисс Денби. – И она вытащила из мешочка брошь.
Теперь, в самый ответственный момент, она вдруг обрела спокойствие, только вот засосало под ложечкой.
– Эта брошка как две капли воды похожа на ту, что изображена на картине. На брошку вашей матери. Но… она принадлежит лично мне.
Джози запнулась, увидев, что мисс Денби потрясена до глубины души. На нее словно вылили ушат холодной воды.
– Мисс Денби! – Джози вскочила с кушетки, зажав в руке брошь и сумочку. – Что с вами?
– В-вы… вы… Откуда у в-вас эта брошь?
– Я сирота Начальница приюта, где я провела первые годы жизни, сказала, что брошь была приколота к моим пеленкам.
Мисс Денби, казалось, вот-вот упадет в обморок. Она посмотрела на Джози безумными глазами, потом встала, слегка покачиваясь.
– Боже милостивый. Это вы. Она – это вы.
Ее взгляд то и дело перебегал с брошки на лицо Джози. Она изучала свою гостью с жадным, пристальным вниманием.
Наконец, задрожав всем телом, Алисия Денби рванулась вперед, да так неожиданно, что Джози чуть не упала.
– Леди Стоунклиф… вы, наверное… но, возможно, это у-ужасная ошибка… вы, должно быть… – бессвязно продолжала девушка, сжав руку гостьи трясущимися руками.
– Кто? – выдавила из себя Джози. – Пожалуйста, скажите. Я пыталась выяснить это всю мою жизнь!
– Джозефина!
– Да, так меня зовут. – И Джози, в свою очередь, вцепилась в руку мисс Денби. – Кроме брошки, к пеленкам была приколота записка со словами: «младенец Джозефина».
Мисс Денби не отрывала от Джози испытующего взгляда. На ее лице отразилась целая гамма чувств: недоверие, радость, изумление.
– Вы – моя сестра!
Глава 23
В саду щебетали птицы. Их веселые голоса нарушали тишину, царившую в гостиной. Чуть ли не впервые в жизни Джози потеряла дар речи. Она с немым удивлением смотрела на восторженное лицо мисс Денби.
– Откуда вы знаете? – спросила она наконец.
– Я знаю. Поверьте, л-леди Стоунклиф, я знаю. Господи, да вы взгляните на свои волосы! У папы были точно такие же. У нашего папы. Я больше похожа на маму, но глаза у нас с вами одинаковые – немного раскосые. Разве вы сами не в-видите?
И, не дав Джози ответить, Алисия с мольбой стиснула руки, словно боясь, что все это лишь сон и чудесный подарок, сделанный судьбой, вот-вот исчезнет.
И вдруг на ее лице вспыхнула улыбка – такая безудержно счастливая и прекрасная, что в гостиной стало будто светлее.
– Дедушка, – выдохнула она наконец, возбужденно стиснув руку Джози. – О, мы должны сообщить дедушке! Идем, Джозефина… мы с тобой поболтаем потом. Расскажем все… и как нас разлучили, и как страстно нам хотелось найти друг друга.
– Вы искали меня? – спросила Джози, ощущая мучительную боль в сердце. – Значит… я была нужна вам… им? Значит, меня не бросили?
– Бросили?! Нет, Боже милостивый, нет! Но ведь тогда шла война, Джозефина, война между штатами… Мне было три года, и меня отправили домой, в Англию, а ты, совсем еще крошка…
Алисия вдруг умолкла.
– Я все объясню, обещаю, – тихо сказала она. – Дедушка уже перестал верить, что тебя удастся найти. Он стар и слаб. Надо сейчас же пойти к нему. Он будет вне себя от счастья.
«У меня есть дедушка и сестра!» Не в силах справиться с переполнявшими ее чувствами, Джози подошла к камину. Она была так потрясена услышанным, что плохо воспринимала происходящее.
– А вы уверены, что не ошиблись? – вдруг спросила Джози, еле шевеля пересохшими губами. – Будет ужасно, если мы скажем ему, а потом все надежды разлетятся в пух и прах.
– У тебя есть брошь. Мамина брошь. И с-сходство… теперь, когда я знаю, кто ты, слишком очевидно. Идем! – Мисс Денби с удивительной для такого застенчивого человека решимостью снова взяла Джози за руку и потащила к двери.
Они пробежали по коридору и вошли в музыкальную комнату – просторную и красиво обставленную большими креслами с подголовниками и кушетками, обитыми тиком. Посередине, на самом почетном месте, стояло роскошное пианино из розового дерева. Над ним висела картина в позолоченной раме.
– С-смотри. – Мисс Денби подвела Джози к пианино и указала на картину.
На ней были изображены мужчина и женщина – та самая женщина, портрет которой Джози уже видела у леди Картрайт. Только здесь рядом с ней стоял высокий стройный красавец с каштановыми кудрями. Крупные черты его лица несли печать высокомерия. На губах блуждала ироническая улыбка, казалось, адресованная рисовавшему его художнику.
– Повторяю, у тебя мамины глаза и папины волосы, – прошептала Алисия слегка хриплым от волнения голосом.
Она отвела взгляд от картины и посмотрела на свою сестру – молодую прекрасную женщину, которая застыла на месте как вкопанная.
– Я всю жизнь рассматривала портреты родителей и знаю, как они выглядели, до мельчайших подробностей.
Поразительно, ты унаследовала что-то от них обоих. Теперь я это ясно вижу. Джозефина, я уверена, что права. Мы жили в Джорджии, на плантации. Во время войны наша семья потеряла все… Папу убили в сражении под Чикамауга, а мама умерла, не успев переправить тебя в безопасное место… ее усилия были напрасны. Жизнь разлучила нас на долгие годы. Джозефина, мы с дедушкой уже и не чаяли когда-нибудь найти тебя…
– Зато я нашла вас. – Джози крепко сжала руки мисс Денби. Она до сих пор все еще не пришла в себя, боясь поверить, что после стольких лет бесплодных поисков цель наконец-то достигнута. – Но если бы не было этого ограбления… да твоего письма в придачу…
– Алисия, дорогая моя! Прости, что побеспокоил тебя…
Девушки обернулись. На пороге стоял старый джентльмен с тросточкой. Он вошел в комнату медленно, еле передвигая ноги, но гордо распрямив плечи.
У Джози сердце едва не выскочило из груди. Неужели этот седой как лунь старик, с прямой осанкой, красивым носом с горбинкой, выцветшими бледно-голубыми глазами и размеренным, хорошо поставленным голосом, – ее дедушка?
– Д-дедушка! Иди сюда! Произошло чудо… Старый джентльмен шагнул вперед, сохраняя свою осанку, хотя его рука, испещренная голубыми венами, дрожала, сжимая трость.
– Я вижу, дорогая, что-то тебя очень обрадовало, – улыбаясь, сказал он и с вежливым интересом взглянул на гостью… Его голубые глаза вдруг вспыхнули…
Джози, изучавшая старика не менее пристально, заметила, что на его лице, полном внутреннего достоинства, промелькнула тень надежды, сменившаяся сомнением.
– Разумеется, Алисия, мне не терпится узнать, в чем дело. Но прежде представь меня этой леди.
