Гэлен Фоули - Одна ночь соблазна
Джентльмены в основном были заняты шумным заключением пари друг с другом относительно того, какая из команд выиграет за каждым из двух столов. Алек даже вынужден был попросить аудиторию соблюдать тишину, хотя шум больше отвлекал его трижды проклятого партнера, чем его самого.
Ни один человек во всем огромном зале так не жаждал победы, как он, Алек. Он уже решил, что не покинет замок побежденным.
Борясь с выматывающей усталостью, он всеми силами старался сохранить ясность мысли, удерживая в голове карты каждого из играющих. Удача ему сопутствовала.
Алек умел ценить юмор, а потому почувствовал иронию ситуации, обнаружив, что его партнером в третьем туре по жребию оказался князь Курков. Богиня удачи любила такие шутки.
Истинной целью Алека была победа над князем, сам князь тоже с удовольствием уничтожил бы своего партнера, знай он, что тот покровительствует его племяннице и что именно этот человек убил двух его лучших воинов, однако сейчас оба были вынуждены действовать заодно, стремясь набрать девять очков раньше своих противников.
За соседним столом лорд Драксингер был не больше Алека доволен своим партнером, беспутным и безобразным полковником Толлантом. Пятидесятилетний Толлант, тощий и высохший, носил на одном глазу повязку, а щеку под ней украшал глубокий шрам, полученный предположительно в кавалерийской атаке, хотя Алек легко мог бы поверить, что сабельный удар настиг полковника, когда тот занимался грабежом на большой дороге.
Единственный раз, когда Алеку пришлось беседовать с полковником, тот утомил его до изнеможения своими россказнями о том, как он лично перебил всех тигров Индии. Вместе с детенышами. Алек чуть было не спросил: «В чем, дьявол побери, все эти тигры перед вами провинились?»
В любом случае Дрэкс и полковник опережали заслуженного члена парламента и старшего сына угольного магната из Бирмингема, который выглядел очень щеголевато, когда обозревал в монокль свои карты. Дрэкс, со своей стороны, был в шляпе, которая всегда приносила ему удачу, а широкие поля помогали скрыть выражение лица.
Между сдачами Алек поднял голову, потянулся и заметил графа Ливена. Он хотел поприветствовать русского посла, но увидел, что тот поглощен запиской, которую ему только что подал слуга. Алек напряженно следил, как граф сложил полученный листок и сунул его в карман, не замечая, что за ним наблюдают. Потом граф встал и быстро покинул зал, поблагодарив по дороге хозяина за гостеприимство.
Ливен не вернулся.
Куранты пробили два часа ночи, когда тур наконец закончился. Дрэкс и полковник за соседним столом потребовали лавров победителей, а через десять минут Алек и Михаил тоже добились триумфа. С бьющимся сердцем и усталой улыбкой после шести часов напряженных усилий Алек поднялся из-за стола и пожал руки проигравшим. Мышцы ныли от долгого сидения.
Толлант был возбужден, словно чувствовал запах крови. Курков вынул портсигар и раскурил сигару.
— Неплохая игра, Атекс, — пророкотал он, хлопнув Алека по спине. Темная бородка скрыла удовлетворенную улыбку. — Удачи в четвертом туре, — добавил он с жестким блеском в серых глазах. — Разумеется, если придется, я с вами расправлюсь.
— Отвечу вам тем же, ваше сиятельство, — бархатным голосом отвечал ему Алек, причем более искренне, чем мог вообразить его собеседник.
— Знаешь, что я тебе скажу, Михаил? — спросила Ева, с циничной усмешкой разглядывая своего крупного, жестокого зверя. — Ты первый русский, с которым я переспала. Чудесно, правда?
Князь только хмыкнул в ответ.
Приближался рассвет, но за стенами светло-желтого летнего дома леди Кампьон воздух был еще серым и бесцветным. Далеко на горизонте из воды показалась узкая светящаяся полоса. Оба видели ее из открытого окна спальни, прямо из-под полога кровати, где эти двое провели ночь в неустанной борьбе за первенство, чуть не разорвав друг друга в клочья в попытке выяснить, кто будет хозяином в этом союзе.
Странно было встретить мужчину, способного не только брать, но и отдавать. В конце концов, к крайнему удивлению Евы, Михаил победил. Все ее тело было покрыто следами зубов и ссадинами, в целом она чувствовала себя так, словно ее изнасиловал огромный злой волк из басен и сказок. Невероятно, но, как видно, она укрощена. Ее русский зверь не был похож ни на одного из ее прежних любовников. Мужчина, которым невозможно управлять. Который способ заставить ее подчиняться. Поставить на место. Она могла беситься под его властью, но знала, что только это ей и нужно.
Короче говоря, баронесса решила удержать его. Она слишком долго была одна, играла в опасные игры и охотилась за наслаждением. В первый раз в жизни ее охватил страх, который столько лет она умела подавлять, страх кончить свои дни безобразной, одинокой старухой.
Но теперь она нашла себе совершенного партнера.
Все, что ей требуется, это отговорить Михаила от дурацкого плана жениться на Парфении Уэстленд и самой сделаться невестой. Она устала быть только любовницей. Теперь она хочет стать женой. И кстати, очень заманчиво будет получить титул княгини. Это станет отличным украшением в венке ее мужчин, куда она уже добавила князя Михаила. Кроме всего прочего, она хочет внушить этому великану любовь еще и по другой причине. Если она привяжет Михаила к себе, то сумеет заставить этого беспощадного человека отомстить своему обидчику, жалкому жиголо, за то, что тот посмел угрожать ей. Какая наглость после всего, что она для него сделала! Спасла его мерзкую, бессмысленную жизнь, а в ответ Алек Найт оскорбил ее. Ну что же, рано или поздно он узнает, что ад мстит бесстрастно.
Когда Алек швырнул ее к стене, стал угрожать, его взгляд сказал Еве, как сильно он ее ненавидит. Она поняла, что после всего, что она ему, забавляясь, сделала, у нее теперь есть основательные причины страшиться этого человека.
Но скоро у нее будет Михаил, он сумеет ее защитить, и тогда она сможет поступать, как пожелает. О да, она сполна расплатится с этим смазливым ублюдком и с той молодой красоткой, которая сейчас греет его постель.
Внезапно в дверь отрывисто постучали. Оттолкнув женщину, Михаил резко поднялся. У Евы сузились глаза от столь пренебрежительного обращения.
Князь натянул штаны и прошел к двери, открыл ее. Ева слышала разговор, но не понимала ни слова из гортанного обмена репликами со старшиной казачьего отряда из шести человек, который расположился на ночь вокруг ее дома.
Повернувшись на бок, Ева положила лицо на ладонь и сердито смотрела в спину князю.
Михаил захлопнул дверь и пошел к кровати. Лицо его было еще более бесстрастным, чем прежде, однако Ева почувствовала, что князем владеет беспокойство и возбуждение. За несколько дней знакомства она уже научилась различать это его особо мрачное настроение, скрытое под маской привычного безразличия. Этот тайный жар завораживал баронессу.
