Лесия Корнуолл - Цена обольщения
— Нет! — рявкнул Радерфорд.
— В таком случае, что вы предлагаете, капитан? Вас ведь не будет в Англии в течение нескольких дней.
Коварная улыбка заиграла на губах Синджона.
— Я хочу, чтобы Эвелин не было в доме, когда ее муж туда вернется. Еще лучше, если ее не будет в Англии. В ее отсутствие вы сможете наводнить каждую комнату своими агентами, шпионами и даже убийцами. Когда Филипп Реншо придет, вы наверняка его схватите.
Адам жалел, что сам до этого не додумался, но виду не показал. В конце концов, именно в его задачу входило указывать на ошибки других.
— За Эвелин Реншо наблюдаем не только мы с вами. Она не может покинуть Лондон. Ее немедленно арестуют, и она лишится всего имущества Реншо. Полагаю, она смогла бы пожить у одной из своих сестер. Боюсь, к себе я ее не смогу позвать. Ведь у меня уже гостите вы. В сложившихся обстоятельствах это будет неприлично.
Радерфорд залился краской, и Адам вновь вспомнил о предположении жены.
— Она поедет со мной.
— Во Францию? Вы с ума сошли! — воскликнул Адам. — Раз уж ей запрещают покинуть Лондон, то о поездке за границу и вовсе не может быть речи. У Реншо земли во Франции. Он обладает французским титулом. Подумайте, как это будет выглядеть со стороны. Вас обоих повесят.
— Она не покинет корабля, и никто даже не узнает, что она выходила из дома. Слуги сделают вид, будто она в Реншо-Хаусе. Посетителей у нее почти не бывает, а если приедут сестры, Старлинг отошлет их прочь.
— Ужасное трио? Даже Норкотту не под силу справиться с этими дамами.
Синджон улыбнулся:
— Если заедет Люси, Старлинг намекнет, что его госпожа наверху с любовником. Если нагрянет Шарлотта, дворецкий сообщит, что она в приюте. Подобные заведения Шарлотта обходит стороной. А уж если появится Элоиза, ей доложат, что Эвелин пьет чай с Марианной.
— А что, если она приедет сюда? — поинтересовался Адам.
— Может быть, Норкотт окажет нам любезность и скажет, что леди Реншо только что уехала домой.
Капитан Радерфорд предусмотрел все, и Адам почувствовал себя неуютно.
— Даже если между вами и леди Реншо существовала любовная связь, как вы намереваетесь уговорить ее на подобную авантюру?
Синджон вновь улыбнулся:
— Я ее выкраду.
— Неужели вам мало тех грехов, что уже легли на ваши плечи?
— Этот ради благого дела. Я вновь прослыву негодяем, а Эвелин останется чиста.
Раздался стук в дверь.
— Леди Эвелин к капитану Радерфорду, милорд, — объявил Норкотт.
Адам удивленно посмотрел на Синджона.
— У вас больше посетителей, чем у меня самого. Неужели леди приехала сюда с вещами, готовая к путешествию?
Синджон встал с кресла.
— Для путешествия ей потребуется лишь плащ — ведь в открытом море довольно ветрено. Я берусь проследить за тем, чтобы большую часть пути она провела на нижней палубе, кипя от ярости.
— Вы продумали все до мельчайших деталей, не так ли? — спросил Адам. — Слава Богу, на «Эдмонде» прекрасный кок. Возможно, его стряпня хоть немного погасит ее гнев.
— И еще одно, милорд. Могу я попросить, чтобы вы вернули мне мою саблю?
— Я пришлю ее на корабль. — Граф посмотрел на Синджона. — Вы ведь вернетесь в Англию, капитан?
Понять, что на уме у Синджона, не представлялось возможным, когда он развернулся и вышел, не удостоив хозяина дома ответом. Адам смотрел ему вслед. Честь защищала капитана Радерфорда подобно доспехам. Адам и сам был человеком чести и поэтому знал, что Радерфорд сначала сделает то, что правильно, и только потом то, что необходимо.
Глава 45
Эвелин мерила шагами гостиную Марианны в ожидании Сэма. Нет, не Сэма, а Синджона Радерфорда — предателя, насильника и лжеца.
Его послание, доставленное Старлингом, было довольно загадочным. Если она хочет получить деньги за книгу, она должна приехать к Марианне и забрать их.
Эвелин согласилась встретиться со своим бывшим лакеем только из-за денег. Он отдаст их ей, и она уедет, чтобы никогда больше с ним не встречаться.
Когда открылась дверь, Эвелин резко развернулась, готовая дать гневную отповедь, но ее сердце растаяло при виде бывшего любовника. Синджон был одет, как джентльмен, без парика и ливреи. Начищенные сапоги и бриджи из буйволовой кожи делали его ноги длинными и возмутительно стройными.
Эвелин вспомнила, как они обвивались вокруг ее тела.
Ладно скроенный синий сюртук подчеркивал широкие плечи, в которые она вцеплялась, когда он…
Эвелин заскрежетала зубами, прогоняя прочь похоть и заставляя себя разгневаться. Она быстро подошла к Синджону и с силой ударила его по лицу. Сначала он был ошеломлен, потом в его глазах промелькнула боль, быстро сменившаяся чем-то гораздо более опасным.
— Мне нужны мои деньги, — потребовала Эвелин.
Синджон коснулся пальцами губ и посмотрел на оставшиеся на них капли крови.
— Я вижу, Старлинг передал мое послание.
— Так и есть.
Синджон обезоруживающе улыбнулся, и Эвелин ощутила нелепое желание поцеловать его разбитые губы.
— Как ты? — спросил он, словно это был обычный визит вежливости.
Как? Эвелин чувствовала себя ужасно одинокой, мучилась бессонницей и устала от размышлений о том, как будет жить без него.
— Я жду денег за книгу, — вымолвила она. — Принеси их немедленно.
Губы Синджона изогнулись в печальной улыбке, и сердце Эвелин упало.
— У тебя их нет, верно? Но ведь Старлинг сказал, что есть!
Эвелин хотела забрать деньги и оборвать последнюю связующую их нить. Ей было очень тяжело видеть этого мужчину, испытывать боль и искушение. Еще одна минута рядом сними…
— Вообще-то у меня пока нет денег. Покупатель обещал заплатить сегодня. Я не думал, что ты приедешь так рано.
— И где этот джентльмен? Я поеду и заберу деньги сама!
— Вряд ли такой визит можно будет назвать приличным, — возразил Синджон, и Эвелин едва не топнула ногой от того, что он был прав. — Я поеду к покупателю, получу деньги, а потом привезу их в Реншо-Хаус, согласна? — снисходительно произнес Синджон, и Эвелин едва не заскрежетала зубами от досады. — Сегодня вечером, если у тебя нет других планов. Или, может быть, в полночь?
В полночь. По телу Эвелин пробежала дрожь.
Она гордо вздернула подбородок.
— Меня это не устраивает. Я тебе не доверяю. Особенно когда речь идет о пяти сотнях фунтов. Ты можешь прикарманить эти деньги, чтобы сбежать, и тем самым лишишь меня удовольствия лицезреть, как тебя вздернут на виселице за все твои злодеяния.
У Синджона хватило духу улыбнуться, словно Эвелин сделала ему комплимент.
