Лесия Корнуолл - Любовь на Рождество
Иан зашептал ей на ухо нежные слова, которые Алана никак не могла расслышать: слишком остро она ощущала прикосновения его рук и тела, и сводящее с ума, нарастающее желание, которое продолжало захватывать ее, делало прерывистым дыхание. Наконец нажим его пальцев между ее ног усилился, удовольствие стало более острым, а вожделение – почти невыносимым. С безмолвной мольбой она впилась ногтями в его плечи, и вдруг ей показалось, будто сама ночь взорвалась вокруг нее. Он целовал ее, бормотал нежные слова, а его пальцы двигались то быстрее, то медленнее, подводя ее к пику наслаждения и снова отпуская, пока она, теряя рассудок, не вознеслась к вершинам блаженства…
– Еще… – со стоном прошептала она. – Есть что-нибудь еще?
Улыбнувшись, он поцеловал ее, и она почувствовала, как его горячее копье прикоснулось к тому месту, где только что побывали его пальцы.
– Сейчас… – пробормотал он, начиная входить в нее.
Новый взрыв наслаждения пронзил Алану от макушки до пяток. Она застонала и глубоко вздохнула.
Он замер.
– Тебе больно? – встревоженно спросил он.
Алана помотала головой и обвила руками его шею.
– Не останавливайся.
Он осторожно продвинулся дальше, скользнул чуть глубже, и это вторжение вызвало у нее возглас скорее удивления, чем боли. Она выгнулась всем телом, стремясь повторить ощущения, вызванные его пальцами, и предчувствуя еще более острое удовольствие. Он едва сдерживался: она видела это по его глазам, по напряжению мышц. Казалось, ее боли он боится больше, чем она сама.
Алана обвила ногами его бедра, прижимаясь к нему и впуская его в себя. С тихим возгласом он вонзился и целиком заполнил ее.
– Милая… – прошептал он сдавленным голосом, но она снова выгнула спину, и он умолк, задвигался быстрее, с каждым рывком погружаясь все глубже. От наслаждения Алана запрокинула голову и закрыла глаза. Почувствовав, что вновь достигает вершины, она вскрикнула, а он продолжал вонзаться в нее, повторяя ее имя, пока сам не обрел вожделенное освобождение. Он рухнул на нее, она ощутила стремительное биение его сердца и улыбнулась, глядя на черные потолочные балки. Поглаживая его голову, она испытывала блаженство, чувство удовлетворенности заполняло ее целиком. И любовь. Неужели она способна любить его сильнее, чем час назад? Ей хотелось, чтобы эти минуты не кончались никогда.
– И это все? – шепнула она ему на ухо и поцеловала.
Подняв голову, он заглянул ей в глаза.
– Ты не устаешь удивлять меня, милая. Но боюсь, пока что это все, – Иан перекатился на бок, лег рядом с ней, а она приподнялась на локте и поцеловала его сосок. Иан резко втянул в себя воздух, наблюдая, как Алана с улыбкой проводит ногтем по его груди.
– Я про другие… способы, – подыскать более точные слова ей не удалось.
Он рассмеялся, и дрожь его тела передалась ей.
– Столько, что мы могли бы искать и находить их всю жизнь.
В его глазах появилась надежда. Алана легла и прижалась к нему.
– Будь моей женой, – снова попросил он.
Алана закрыла глаза. Да, именно этого она и хотела, но молча покачала головой.
– Ты же знаешь, я не могу, – добавила она. Иан повернулся на бок, прикоснулся лбом к ее лбу, так что их губы оказались на расстоянии дюйма, вгляделся в самую глубину ее глаз.
– Тогда постараемся сделать так, чтобы навсегда запомнить каждую минуту, хорошо?
Она улыбнулась, он вновь поцеловал ее и притянул к своей груди.
Глава 47
За три дня до Рождества
Сидя напротив Алека, Кэролайн не сводила с него глаз. Он смотрел в окно, но она знала, что мысленно он вспоминает разговор с Сэнди Макгилливреем. При этом Алек то багровел, то бледнел, его щеки приобретали то сливовый, то зеленый оттенок.
Сэнди Макгилливрея он встретил мрачной гримасой. Старый егерь сделал все возможное, чтобы смягчить гнев Алека, клялся и божился, что Алану никто не похищал и, само собой, никто не удерживает ее в замке Крейглит вопреки ее воле.
Кэролайн разглядела в глазах старика то, чего не заметил Алек, – искренние чувства. Похоже, Сэнди был неравнодушен к леди Алане Макнаб, которую он называл ангелом, явившимся в Крейглит-Мур по волшебству.
– По волшебству? – выпалил Алек, и на его щеках вспыхнули два ярких пятна. – И что же это значит? Что она пленница?
Белые брови Сэнди взлетели вверх.
– Пленница? О нет, она почетная гостья! Уверяю вас, ни Иану, ни кому-нибудь из Макгилливреев и в голову не придет причинить ей вред. Да если бы не она, пожар был бы куда страшнее…
– Пожар? – Алек побледнел. – Какой пожар?
Сэнди Макгилливрей крепче стиснул переплетенные узловатые пальцы.
– Да случилась у нас беда, не потушили на ночь лампу… само собой, случайно…
– Алана не пострадала? – перебил Алек.
Сэнди заморгал, его глаза блестели от слез.
– Никто не пострадал, хвала лэрду и леди Алане! Она спасла и свинью Донала Макгилливрея, и его волынку. Вот только амбара мы лишились и нескольких коттеджей, – добавил старик. Слезы полились по его щекам. – Огромная потеря, но если бы не девушка, то есть леди Алана, могло быть гораздо хуже.
– Алана спасла свинью? – переспросила Кэролайн, растерянно покраснев. Алана тихая, робкая, больше слушает, чем говорит. Меган гораздо смелее сестры.
Сэнди Макгилливрей по-петушиному выпятил грудь.
– А как же! Леди Алана не только Нессу спасла – это свинью так зовут, – но и целых пять коттеджей, сама их водой заливала. И волынщика нашего вызволила, Донала, и десяток ребятишек от неминуемой…
– Десяток ребятишек? А чем же в это время занимался ваш лэрд и остальной клан? – возмутился Алек. – В Гленлорне почетных гостей и дам никто не заставляет тушить пожары и спасать скот!
Сэнди заложил большие пальцы за пояс.
– Ну, скот, положим, спас я. Но вы поймите, Несса для Донала – не просто свинья. Он ее молочным поросенком взял, сам вырастил. И девушку на пожар никто не гнал. Напротив, Иан велел ей остаться в замке, но она знает подход к людям, – он изобразил ласковую улыбку Аланы так похоже, что лицо Алека ярко заалело. Кэролайн заметила, как набухли жилы у него на лбу.
– Мы говорим об одной и той же Алане Макнаб? – уточнил Алек.
Сэнди прищурился.
– Ростом она вот такая – лэрду до подбородка, когда он стоит рядом, а не держит ее на руках, волосы как темный шелк, глаза цвета инея на осенних холмах, губы мягкие…
Алек побагровел.
– Держит ее на руках? Губы мягкие?!
Натолкнувшись на свирепый взгляд Алека, Сэнди попятился. Кэролайн удержала мужа за руку. И почувствовала, как туго натянуты под кожей стальные мускулы.
– Да незачем тревожиться, лэрд, никто не причинит девушке вреда, совсем напротив, – заверил Сэнди.
