Николь Фосселер - По ту сторону Нила
Рукой в перчатке Грейс протерла запотевшее стекло. Снаружи проплывал декабрьский Суррей в синих, оттенка лаванды, и каменно-серых тонах. Пашни и луга лежали под толстым покрывалом снега, а деревья, которые как будто мерзли без листвы, надели на голые ветки пушистые меховые шапки. Вот показались первые дома Гилфорда, и в свинцовое небо потянулись вертикальные столбы дыма.
Возок остановился. Грейс вздрогнула, бросила взгляд в окно и сняла обутые в полусапожки ноги с наполненной раскаленными углями железной печурки. Распахнув дверцу, Грейс выскочила на обочину дороги, на утрамбованный снег, который тут же таял под ее теплыми подошвами.
– Сиди, Бен, не беспокойся! – крикнула она кучеру.
С каждым словом у нее изо рта вылетало легкое облачко. Джек и Джилл тоже дышали, как паровозы.
– Ладно, ладно, мисс Грейс, – весело отозвался укутанный в сто одежек Бен, – вероятно, я уже не молод, но и не настолько стар, чтобы списывать в утиль. Мне еще по силам спуститься с козел и помочь вам выйти из кареты.
– Я знаю, – улыбнулась Грейс, – но это действительно не нужно.
Она вернулась к возку, чтобы вытащить из него небольшую дорожную сумку.
– Когда за вами заехать, мисс Грейс?
– Заезжай, как только соберешь все пакеты для моей матери. Потом отогреешься чаем у Тельмы. Как тебе такой вариант?
– Само собой, мисс Грейс. – Бен усмехнулся в надвинутый почти до самого носа шарф. – Веселого вам вечера!
Он дернул поводья и прищелкнул языком.
– Спасибо, Бен, увидимся!
Грейс помахала вслед удаляющейся повозке и побрела к дому по снегу, который скрипел под ее ногами, как резина.
Вскоре на стук медного кольца отворилась дверь из темного дерева, и Грейс окутала волна теплого воздуха, насыщенного ароматами ванили, корицы и кардамона.
– Здравствуй, Руби.
Грейс потопала у порога ногами и отряхнула снег с юбки.
– Здравствуйте, мисс Норбери.
Горничная Пекхамов сделала легкий книксен. Стройная, с большими серо-зелеными глазами на круглом лице, она выглядела пятнадцатилетней девочкой, хотя была старше Грейс.
– Вы, конечно, к мисс Пекхам?
– Да, если можно, – ответила Грейс и сделала отклоняющий жест, когда Руби попыталась взять у нее сумку. – Выглядит тяжелее, чем на самом деле. – Грейс поставила сумку и сняла перчатки.
– Грейси! – В проеме кухонной двери показалась Бекки со следами муки и сахарной пудры на лбу. Поверх ее шерстяного платья с закатанными рукавами был повязан передник с замысловатой вышивкой и пышными оборками, о который она сейчас запросто вытирала руки. Внезапно Бекки остановилась и посмотрела на подругу: – У тебя… есть новости?
Грейс прикусила нижнюю губу и опустила глаза.
– Нет.
С августа месяца от мальчиков не было никаких известий. Все, чем располагали девушки, были сообщения в ежедневных газетах. И в их свете картина представлялась совсем не утешительной. Еще в мае махдисты заняли Бербер – город на Ниле к северу от Хартума, отрезав пути к Суакину. Генерал-майор Гордон посылал один отряд за другим, чтобы прорубить беженцам коридор, однако ни одна из попыток успехом не увенчалась. Столь же неустанно отправлял он курьеров в Каир, Суакин и, прежде всего, в Лондон. Генерал просил помощи и описывал бедственное положение в городе. Однако лишь немногие его посланцы достигали цели. Большинство их гибло от рук махдистов или поворачивало обратно. Десять тысяч человек оказались заперты в Хартуме, по другим сведениям, двадцать и даже тридцать. И всем им угрожала смерть от голода, холеры и обстрелов.
Под нервный шелест газетных страниц нарастало недовольство премьер-министром Гладстоном, все еще медлившим с отправкой помощи. Даже Ее Величество королева замолвила слово за Гордона и Хартум. Наконец в начале августа Гладстон поддался и назначил сэра Гарнета Уолсли ответственным за операцию. А тот принялся отбирать исполнителей.
Только самые опытные офицеры, лучшие люди из всех полков вошли в сформированные им части. Разведчиков с опытом работы в экстремальных условиях приглашали даже из Канады. В Судане они примкнули к находящимся там войскам и немедленно выступили на юг. В числе отобранных частей был и Королевский Суссекский, показавший себя в битвах при Эль-Тебе и Тамаи. Время поджимало. В одном из своих донесений Гордон называл срок, до которого, по его расчетам, возможно было удерживать Хартум, – четырнадцатое декабря. И он уже истек.
Бекки бросилась на шею подруге.
– Как хорошо, что ты здесь, Грейс!
– Ну, я же обещала. – Грейс похлопала Бекки по спине.
– А мы здесь кухарим, – рассеянно пояснила Бекки. – Скоро Рождественский базар. – Она разжала объятья и принялась развязывать передник, пока Грейс засовывала перчатки в карманы, снимала пальто и теплую шапку и передавала все это Руби. Прошмыгнув на кухню, Бекки сняла через голову передник и повесила его на крючок у двери. – Ты ведь хочешь чаю?
– Спасибо, Руби! С удовольствием, Бекки! – Грейс подхватила сумку и просунула голову в кухонную дверь.
На присыпанном мукой столе рядами лежали червячки из теста, а за ними громоздились в беспорядке матерчатые и бумажные мешки, миски, ячная скорлупа и всевозможные мешалки. В жаркой, уютной кухне стоял восхитительный запах свежей выпечки.
– Добрый день, Тельма!
– Добрый день, мисс Норбери! – Лицо под белым чепцом, слишком худое и морщинистое для кухарки, осветилось улыбкой. – Вы вовремя. Первая партия уже поспела.
Старушка с гордостью протянула гостье противень с горячими и румяными миндальными пирожными, а потом поставила его на плиту.
– Угощусь с удовольствием, – кивнула Грейс. – О, Тельма! – воскликнула она. – Я взяла на себя смелость пригласить Бена к тебе на чашку чая. Он придет, как только заберет пакеты у моей мамы. Надеюсь, ты не против?
– Разумеется, нет, – отвечала кухарка, открывая заслонку с посудным полотенцем вместо прихватки в руке. – Бен здесь желанный гость, и для него у нас всегда найдется пара пирожных. Вы случайно не захватили с собой Берту?
– Берта передавала, что ей страшно некогда, – объяснила Грейс. – Она ведь тоже печет.
– Да-да, – закивала Тельма, – и мы еще посмотрим, чьи пирожные лучше, мои или ее. – Старушка задорно подмигнула гостье, и та ответила ей тем же.
В эти полные неопределенности дни Грейс как никогда нуждалась в поддержке. Именно поэтому ее так тянуло к людям, которых она знала с детства и с которыми чувствовала себя в безопасности. Грейс последовала за Бекки по темному, низкому коридору. Время от времени Бекки бросала взгляд на ее дорожную сумку, однако от вопросов воздерживалась.
Наконец они вошли в небольшую комнату, где пылал камин. Накрытый голубой скатертью круглый стол, четыре массивных стула и несколько тяжелых, украшенных старомодной резьбой шкафов почти не оставляли свободного пространства.
