Виктория Холт - Трудное счастье

Я сказала, что обдумаю нашу беседу, и перевела разговор на проблемы Полхорган-холла. В частности, заверила их в том, что не намерена продавать его, и поэтому хочу, чтобы они остались в нем, как мне хотелось бы надеяться, навсегда. Досоны, как выяснилось, были очень довольны мной — своей новой хозяйкой. Об этом со слезами на глазах миссис Досон и сказала мне. Да и сам Досон с присущим ему чувством собственного достоинства дал понять: служить мне — для него одно удовольствие. В общем, я не могла не сделать вывода, что они решились высказать мне свои сомнения из-за искреннего беспокойства о моем благополучии. И я решила навестить доктора Клемента. Мне хотелось в домашней обстановке еще раз поговорить с ним о смерти дедушки.

Увидев меня, Мейбл Клемент с приветливой улыбкой появилась из сарая, который она называла мастерской.

— Какой приятный сюрприз, — весело заметила она, — Эндрю будет очень рад. Пожалуйста, входите в дом, я приготовлю чай. Сегодня у меня один из самых удачных дней за долгое время.

Вышедший навстречу мне доктор Клемент сообщил, что я пришла как нельзя вовремя, поскольку сегодня днем он свободен от работы.

Мейбл приготовила чай и, не найдя грелку на чайник, не придумала ничего лучше, как накрыть ее старинным шерстяным подшлемником, валяющимся рядом. На столе появились слегка подгоревшие ячменные лепешки и немного осевший в середине пирог.

— По вкусу он напоминает рождественский пудинг, — объяснила Мейбл.

— Прекрасно, я обожаю пудинг, — вежливо уверила я хозяйку.

Мейбл Клемент мне нравилась. Тем более, что оказалась одной из тех немногих, на кого мое неожиданно обретенное богатство не произвело абсолютно никакого впечатления.

После чая разговор зашел о смерти лорда Полхоргана.

— Остался бы мой дедушка в живых, прими он вовремя таблетки? — спросила я.

— Значит, Досон снова разговаривал с вами?

— Как и с вами, ведь правда? — ответила я вопросом на вопрос.

— Да, сразу после кончины лорда Полхоргана он обнаружил таблетки и колокольчик под кроватью больного.

— Если бы дедушка смог дотянуться до них…

— Совершенно ясно, что он пытался это сделать и нечаянно уронил их на пол. Приступ усилился, что и привело к летальному исходу.

— Фейвэл, все кончено, — мягко сказала Мейбл. — Не стоит изводить себя напрасными переживаниями о том, чего уже не вернуть.

— И все же мне бы хотелось знать…

— По-моему, Досоны не ладили с сиделкой, — продолжила она. — У каждого из них свои причуды. Медсестры всегда любят командовать, дворецкие известны своей напыщенностью, а экономки обычно рассматривают хозяйский дом как свою вотчину. Думаю, эти раздоры — довольно обыденное явление, и вполне вероятно, что Досонам просто не терпится свести старые счеты.

— Конечно, в принципе и это возможно.

— Хотя эта женщина и выглядит хрупкой, как дрезденский фарфор, на деле она тверда, как камень, — размышляла вслух Мейбл. — Должно быть, ей неплохо работалось у лорда Полхоргана. Во всяком случае, эта работа ее вполне устраивала. Сколько времени она провела у старика?

— Более полутора лет, — сказал доктор Клемент.

— Она хорошая сиделка? — поинтересовалась я.

— Довольно квалифицированная.

— А производит впечатление черствой женщины. — Не забывайте, что Алтея Грей — профессиональная медсестра и слишком часто видит боль. Понимаете, медсестры и доктора все воспринимают иначе, чем другие люди. Когда то и дело сталкиваешься с чужим горем, это накладывает свой отпечаток.

— Я знаю, что могу доверять вам двоим, — заметила я, — поэтому поставлю вопрос так: не считаете ли вы, что, узнав о завещанной ей дедушкой тысяче фунтов, сиделка могла… немного ускорить его кончину?

В комнате воцарилось молчание. Взяв длинный янтарный мундштук, Мейбл открыла серебряную сигаретницу и предложила составить ей компанию и закурить.

— Поскольку, — настаивала я, — если Алтея Грей способна на такое, то одна лишь мысль, что в ее руках окажутся жизни новых больных, заставляет меня содрогнуться.

Доктор Клемент помолчал, пристально глядя на меня, а затем твердо сказал:

— Сейчас она отдыхает, прежде чем снова поступить на работу. Я думаю, не стоит затрагивать этот вопрос где-нибудь еще, кроме как здесь.

Пользуясь возможностью, Мейбл тут же сменила тему разговора, действуя в своей обычной, довольно бесцеремонной манере.

— Ну как, вы уже оправились после того невероятного приключения?

— О, да.

— Случай не из приятных, — прокомментировал Эндрю Клемент.

— Я вздрагиваю каждый раз, когда вспоминаю об этом.

— Дверь действительно могло заклинить, ведь накануне шел дождь, — заметил доктор.

— И все же…

Мейбл задумчиво стряхнула пепел.

— Кто, черт возьми, мог запереть вас?

— Именно об этом я постоянно гадаю с тех пор.

— Значит, вы не верите, что дверь была не заперта? — тихо уточнил Эндрю.

Я заколебалась. Какое впечатление создастся у этих двоих обо мне. Сначала я поделилась с ними опасениями в отношении сестры Грей, а теперь еще намекаю, что меня заперли в склепе? Мои собеседники просто решат, что у меня мания преследования.

— Все пришли к выводу, что дверь заклинило. От склепа есть всего один ключ, да и он в тот момент был под замком, в кабинете моего мужа. Он принес его, чтобы открыть замок, и только тогда обнаружил, что дверь была не заперта.

— Слава Богу, что вас все-таки быстро нашли.

— Если бы Дебора не прошла мимо, а она подошла к склепу по чистой случайности, то никому не известно, сколько времени мы еще пробыли бы там. Может быть, мы оставались бы там и по сей день.

— Только не это! — запротестовала Мейбл.

— Почему? Такое случается. Эндрю Клемент поежился.

— К счастью, этого не произошло.

— В будущем, Фейвэл, — вставила Мейбл, — вы должны быть очень осмотрительны.

— Да, сестра права, — задумчиво заметил доктор. Я не сомневалась, что после моего ухода брат с сестрой снова вернутся к этому разговору. Естественно, они удивятся тому, что дверь склепа оказалась открытой, и вспомнят о том, что единственный ключ находится у Рока. Кроме того, они наверняка слышали, что именно мой муж убедил миссис Гринок сдать Алтее Грей Корморант-коттедж, а значит, у них возникнет вполне закономерный вопрос: что же творится в Пендоррик-холле? При мысли об этом мне стало совсем не по себе.

Подобные размышления занимали все мое свободное время. Жизнь тем не менее шла своим чередом.

Ровно через неделю после истории со склепом я снова навестила Джесси Плейделла. Старик встретил меня еще радушнее, чем обычно, и недвусмысленно дал понять, что рад моему приходу. Значит, он тоже в курсе того, что произошло со мной.