Лиза Клейпас - И снова магия
– В Англию?
– К тебе. – Маккена увидел камень около нее и сел на него, опершись локтями на колени. Его темная голова склонилась на какой-то момент, лучи солнца заиграли в темных волосах. Он посмотрел вперед рассеянным взглядом. – То, что я оказался в этом имении, стало проклятием всей моей жизни. С самого первого раза, когда я увидел тебя, я ощутил связь между нами – связь, которой не должно было возникнуть. И тем более продолжаться. Я любовался тобой издали... словно смотрел на звезды на небе, не имея возможности прикоснуться к ним. Но мы были слишком молоды, чтобы обращать внимание на условности. Часто проводили время вместе, и я всегда сохранял дистанцию. Ты была моим другом, моей подружкой... а позже я полюбил тебя так сильно, как вряд ли какой-нибудь другой мужчина может любить женщину. И эта любовь навсегда осталась во мне, хотя я обманывал себя долгие годы. – Он помолчал и глубоко вздохнул. – Стоит ли говорить, как я хотел забыть тебя? Я всегда буду любить тебя, Алина. И не имеет значения, что я хотел бы стать другим. Я всегда буду бастардом, простолюдином, а ты навсегда останешься дочерью аристократа.
– Маккена, – начала она, – пожалуйста, не надо...
– Цель моего приезда в Стоуни-Кросс – найти тебя. Я думаю, совершенно очевидно, что без веской причины я не стал бы подвергать себя неприятию со стороны твоего брата. Мне совсем не нужно было ехать в Англию, Шоу мог прекрасно справиться без меня, а я бы остался в Нью-Йорке. Но я должен был убедить себя, что мои чувства к тебе давно угасли, что я никогда тебя не любил. Просто это был тот запретный плод, который я не мог иметь... Я думал, что наша влюбленность была лишь иллюзией и ты со временем станешь похожа на любую другую женщину. – Он замолчал на минуту, и только звон тростника нарушал благостную тишину. – А потом я планировал вернуться в Нью-Йорк и жениться. Человек в моем положении, даже без рода и звания, может составить хорошую партию. Найти невесту довольно просто. Но после того как я снова встретил тебя, я наконец понял, что ты никогда не была иллюзией. Любовь к тебе – самая реальная вещь в моей жизни.
– Не надо, – прошептала Алина, с трудом сдерживая слезы.
– Я прошу тебя, со всей присущей мне скромностью, выйти за меня замуж и уехать в Америку. Когда-нибудь твой брат найдет жену и больше не будет нуждаться в тебе, другая женщина станет хозяйкой дома. И тогда ты почувствуешь себя лишней в Стоуни-Кросс-Парке. Будучи же моей женой, ты станешь королевой Нью-Йорка. У меня есть состояние, Алина, которое, возможно, утроится в течение нескольких лет. Если ты поедешь со мной, я сделаю все, чтобы ты была счастлива. – Его голос был так тих, так осторожен, как голос человека, делающего самую большую ставку в жизни. – Конечно, с твоей стороны это будет жертва – оставить родных и друзей и ту землю, где ты родилась и выросла. Но ты сможешь приезжать сюда, дорога занимает всего двенадцать дней. А в Америке мы начнем новую жизнь. Скажи, Алина, чего ты хочешь, и я сделаю все, что бы ты ни пожелала.
Отчаяние Алины возрастало с каждым его словом. Она едва могла вздохнуть, тяжелый груз давил на грудь.
– Маккена... Ты должен верить мне, если я говорю, что мы не будем счастливы. Я люблю тебя, Маккена, но я... – Она замолчала и глубоко вздохнула, прежде чем продолжить: – Но я не настолько люблю тебя... Я не могу выйти за тебя замуж.
– Ты не должна любить меня. Я приму все, что ты сможешь дать. И буду благодарен за все, что бы ты...
– Нет, Маккена.
Он взял ее холодную руку в свои ладони. Жар от его кожи был поразительный.
– Алина, – с трудом произнес он. – Я люблю тебя так сильно, что моей любви хватит на нас обоих, и, возможно, во мне есть что-то, что ты полюбишь. Если постараешься...
Она должна была сказать ему правду. И это приводило ее в ужас. От сознания безысходности ее сердце билось так сильно, что чуть не выпрыгивало из груди, холодные мурашки бежали по телу. Она говорила себе, что должна показать ему проклятые шрамы и покончить с этим, но тут же ужас охватывал ее... Нет. Нет!
Она чувствовала себя существом, загнанным в угол. Пыталась выбраться из прошлого, а оно петлей стягивалось вокруг нее с каждой секундой.
– Это невозможно. – Ее руки теребили шелковый поясок платья.
– Почему? – резко спросил он. Но за этой резкостью стояла такая ранимость, что ей захотелось зарыдать. Она понимала, что нужно Маккене – друг, которому он будет рад не только в постели. Ему нужна женщина, которая гордилась бы им. Женщина, которая принимала бы его таким, каков он есть, и никогда не желала, чтобы он стал другим, каким не мог стать. Только Алина соответствовала этому облику. И она отказывала ему...
– Ты из другой среды, – сказала она. – Мы оба знаем это.
Это был единственный довод, который она могла привести, чтобы убедить его. Если бы он был американцем... но Маккена родился в Англии и никогда не сможет избавиться от ощущения своей ущербности, потому как восемнадцать лет принадлежал к нищему классу. От ее слов веяло ультиматумом. Она отвернулась, не желая видеть его реакцию. Ей казалось, что душа умерла в этот момент, а сердце вот-вот остановится.
– Господи, Алина, – послышался его напряженный шепот.
Она все еще не могла смотреть на него. Они долго сидели так, борясь с нахлынувшими эмоциями и ощущая злость от невозможности изменить ситуацию.
– Я не могу принадлежать тебе, – хрипло произнесла она. – Мое место здесь, с лордом Сандриджем...
– Ты не заставишь меня поверить, что выбрала не меня, а его, после того, что случилось между нами. Проклятие! Ты же позволяла мне прикасаться к тебе, обнимать тебя так, как никогда не позволяла ему.
– Я получила то, что хотела, – с трудом выговорила она. – После того как ты уедешь, Маккена, ты сам поймешь, что все к лучшему.
Маккена так сильно схватил ее руку, что чуть не сломал. Притянув к себе, он приложил ее к своей щеке.
– Алина, – прошептал он, забыв о всякой гордости, – мне страшно подумать, что будет со мной, если ты откажешь мне.
Горло перехватило от боли, и она наконец дала волю слезам, они покатились по щекам... Она отняла руку, хотя все, что она хотела сделать, – это прижаться щекой к его груди.
– У тебя все будет хорошо, – тихо проговорила она, вытирая рукавом мокрое лицо. – Все будет хорошо, Маккена. Просто возвращайся в Нью-Йорк, я не хочу тебя больше видеть. – Она повернулась и, не оборачиваясь, пошла прочь.
Миссис Фэрклот подошла к застекленному шкафчику в своей комнате и поставила на полку несколько старинных хрустальных бокалов. В этом шкафчике под ключом она держала кое-какие ценные вещи. Дверь была приоткрыта, поэтому она слышала, как кто-то тихо подошел к двери с другой стороны. Отойдя от шкафа, она оглянулась и увидела высокую фигуру Маккены. Его лицо было мрачным. Сердце экономки сжалось, когда она поняла, что он пришел, чтобы в последний раз поговорить с ней наедине.
