Шэна Эйби - Роза на зимнем ветру
– Что ж, значит, я расскажу всю правду о преступлениях графа Редмонда.
Редмонд шагнул к Соланж, приставил острие меча к ее груди.
? Ты вводишь меня в соблазн, дорогая. Я был слишком мягок с тобой, но исправлю эту ошибку в будущем.
? У тебя нет будущего, – просто сказала Соланж.
? Отойди от моей жены, – прозвучал холодный, спокойный голос.
Граф застыл. Соланж почудилось, что в этом мгновении смешались прошлое, настоящее и будущее. Она видела всех троих одновременно и как бы со стороны. Сейчас все кончится... и Соланж знала, каков будет конец.
Потом Редмонд улыбнулся ей. Тысячи раз видела она эту лучезарную улыбку и потому знала, что за ней последует. За секунду до того, как его рука пришла в движение, Соланж бросилась на пол и откатилась прочь, уворачиваясь от смертоносного клинка. И все же острие успело задеть ей плечо. Миг спустя Дэймон с яростным криком бросился на графа и нанес смертельный удар. Меч пронзил кожаную куртку Редмонда, словно тончай шее полотно, и глубоко вошел в грудь.
Мертвое тело с глухим стуком рухнуло на пол. Дэймон вырвал меч и теперь стоял неподвижно и смотрел на поверженного врага, продолжая крепко сжимать рукоять меча.
Соланж подошла к Дэймону, накрыла ладонями его руку.
– Опусти меч. Все кончено.
Он, казалось, не видел и не слышал ее. Соланж шагнула вплотную к Дэймону, стараясь поймать его взгляд.
? Любовь моя, возлюбленный мой супруг! Все кончено! Уйдем отсюда.
Неподвижный взгляд Дэймона был устремлен на нее. За его плечом Соланж увидела Годвина.
? Маркиза, ты ранена? – с тревогой спросил он.
От этих слов Дэймон тотчас очнулся.
– Куда? – Он отшвырнул меч и, схватив Соланж за руку, потащил ее к лунному лучу, проникавшему в пещеру.
– Пустяки, – поспешно сказала она. – Царапина.
Дэймон бережно осмотрел рану на ее плече и понял, что она гораздо глубже, чем кажется.
– Надо отвезти ее назад в Вульфхавен, – предложил Годвин.
– Верно, – согласился Дэймон. – А этим пусть займутся солдаты. – Он указал на убитого.
Дэймону было ясно лишь одно – Соланж немедленно надо доставить в безопасное место и остановить кровотечение. Вульфхавен – вот источник спасения.
Когда отряд, возвращавшийся из Айронстага на три дня раньше условленного срока, повстречался с солдатами из замка, Дэймон похолодел от ужасного предчувствия. Когда же ему рассказали, что Соланж пропала и что мальчик, который был с ней, лепечет что-то о чудовище в старом саду, Дэймон понял только то, что Соланж в опасности.
Дэймон каким-то шестым чувством ощущал эту опасность и сразу догадался, что за чудовище бродит по старому саду. В глубине души он все это время не верил, что Редмонд мертв. И вот теперь Соланж в его руках...
Ярость битвы, старый испытанный союзник, снова овладела Дэймоном.
Грохот копыт и гром небесный сливались в единый звук, заглушая все остальное, когда Дэймон помчался спасать свою любимую. Он снова ощущал себя Локвудским Волком.
У ворот Вульфхавена рыцарь повстречал солдат, вышедших на поиски. Потом нашел следы Соланж, уводившие в лес, и обнаружил двойную цепочку следов, которые неотступно тянулись за нею. Наконец он отыскал место, где она без чувств рухнула в снег – там еще сохранился четкий отпечаток ее тела. Никогда еще он не был так близок к безумию. Он смотрел на очертания тела Соланж, с мучительной ясностью различимые на девственно-белом снегу. Крови, слава богу, не было.
Дэймон без труда отыскал заброшенную пещеру, хотя до сих пор и не подозревал о ее существовании. С той же легкостью прошел он по следам двоих мужчин. Стало еще проще, когда он услышал волчий вой – звери направляли его туда, где была Соланж.
Но самым простым и естественным было убить Редмонда. Звуки грома в ушах стихли в то самое мгновение, когда Дэймон погрузил меч в презренную плоть врага.
Что же с ним творится сейчас? Что за неведомое чувство сжигает его?
– Все в порядке, – успокаивала его Соланж, – все в порядке.
Дэймон видел, что это не так. Кровь текла по ее плечу, когда он, сжимая поводья, погонял и погонял Таранта, чтобы поскорей добраться домой.
У ворот замка их встретила взволнованная толпа людей. Лица мужчин окаменели, женщины рыдали.
? Все в порядке, – уверяла их Соланж, но Дэймон не желал ее слушать.
Он приказал срочно принести его лекарскую сумку и на руках внес Соланж в главный зал.
Он усадил ее в кресло у самого очага, напоил горячим вином, который принесли слуги. Затем отбросил ее спутанные волосы за спину и разорвал платье на плече, чтобы как следует осмотреть рану.
«Все не так уж страшно, – твердил ему рассудок. – Ты видывал раны и похуже».
Но сердце разрывалось оттого, что это была кровь Соланж. Дэймон пытался вспомнить, что надо делать дальше – и не мог. Весь его опыт лекаря бесследно исчез, словно растворился в этой крови. Ее крови.
Холодная, как ледышка, рука Соланж тронула его щеку.
– Выпей бульону, Дэймон.
Да не нужен ему этот чертов бульон! Он должен перевязать ей руку, остановить кровь... вот только не знает, как. Дэймон отупело смотрел на Соланж, надеясь, что она поможет ему.
– Всего глоток, любимый, за мое здоровье, – с улыбкой сказала Соланж.
Кто-то поднес чашку с бульоном к самым его губам. Он поколебался, затем взял чашку и единым духом вы пил все. Живительное тепло разлилось внутри. Сразу стало легче дышать.
– Горячая вода, – произнес вдруг Дэймон. – Мне нужна горячая вода и чистое полотно.
– Вот, милорд, – сказала подруга Соланж, указывая на тазик с кипятком, который стоял у его ног. – А вот и полотно.
– Это всего лишь царапина, – все успокаивала Соланж.
– Тебе повезло, – ворчливо отозвался Дэймон, промывая рану.
– Я это знаю, – ответила она, с глубокой нежностью вглядываясь в хмурое лицо мужа.
Соланж проспала всю ночь, затем еще сутки, и Дэймон стал беспокоиться. Но лоб на ощупь был прохладным, жара не было. Просто Соланж спала. Спала крепко, что не пошевелилась, даже когда спасенный мальчик со слезами пришел поглядеть, вправду ли маркиза жива. Она не шелохнулась, когда Дэймон, наконец, улегся рядом с нею, поверх одеял. Не открыла она глаз и наутро, когда он проснулся. Дэймон дважды менял ей повязки, прикладывал к ране целебную мазь. А Соланж все спала...
На второй день, ближе к вечеру, луч солнца упал на ее лицо, и его вкрадчивое тепло наконец разбудило Соланж. Сонно жмурясь, она попыталась заслониться от яркого света, но обнаружила, что не может шевельнуть руками. Открыв глаза, она чуть повернула голову.
Правая рука была перевязана, и всякая попытка пошевелить ею вызывала сильную боль. На левой повязки не было, но Дэймон, уснувший в кресле, крепко сжимал руку Соланж. Лицо его во сне казалось измученным, осунувшимся. Только небритый подбородок придавал ему некое разбойничье очарование.
