Стефани Лоуренс - Жаркая страсть
Покончив с одним делом, друзья принялись за подозрительных свидетелей Хэмфриза, продавших показания за звонкую монету. Когда последним представили заверенные письменные показания других свидетелей, особенно барменов, и объяснили, что им не нужно будет показываться в суде, если они согласятся сказать правду, все отказались от своих слов. И тоже подписали заявления.
Джек с друзьями праздновали победу в библиотеке клуба, когда туда прибыл Олтон. Он заявил, что вместе с братьями обнаружил, какие званые ужины и приемы посещал Джеймс в то время, когда, по словам Хэмфриза, был в каждом из кабачков, а также нашел леди, которые упоминали о встрече с Джеймсом в своих дневниках. Дамы готовы были засвидетельствовать, что он присутствовал на том же званом ужине, на котором были они.
— Не мог же он одновременно сидеть за столом со всеми этими людьми и встречаться с кем-то в кабачках Саутуорка! — воскликнул Олтон.
Через десять минут пришел Гасторп и отозвал Джека в сторону. Слуга сообщил, что прибыл курьер из Уайтхолла и передал пакет.
— А вот не только последний гвоздь, но и молоток! — объявил Джек, прочитав послание. — Теперь мы готовы похоронить обвинения.
— Что это? — не выдержал Олтон.
Джек сел в кресло:
— Когда мы допрашивали Хэмфриза, то ухитрились вытянуть содержание переданной, по его мнению, Джеймсом информации. Большая ее часть была известна Джеймсу: количество и расположение войск — все это предметы его исследования. Однако есть одна вещь, которая вряд ли ему известна. Да Джеймс и не потрудился ее изучить. Я имею в виду подробности демобилизации. Как военный стратег он интересуется битвами и подготовкой ктаковым. Все, что происходит потом, ему безразлично. Ему совершенно не нужна никакая демобилизация.
— И бумаги в твоей руке это доказывают? — усмехнулся Кристиан.
— Совершенно верно.
Джек улыбнулся.
— Я послал нашему другу из Уайтхолла список всех военных, которых расспрашивал Джеймс между падением Тулузы и битвой при Ватерлоо. Вот результат. Все, чьи имена попали в список, свидетельствуют, что в разговорах Джеймс не касался вопроса демобилизации. Кроме того, здесь имеются свидетельства служащих министерства обороны и главного штаба, которые утверждают, что за указанный период не имели никаких контактов с Джеймсом Олтвудом.
Деверелл улыбнулся и поднял бокал-:
— Нужно отдать должное нашему другу — если он берется за дело, можно ни о чем не волноваться.
Веселье продолжалось с полчаса, после чего джентльмены с неохотой вспомнили о том, что сезон в самом разгаре и приходится разъезжаться на балы и приемы. Олтон, возбужденно блестя глазами, пообещал увидеться с Джеком позднее. Закрывая за ним дверь, Джек улыбался. Олтон далеко не глуп и поэтому из разговоров с Джеком составил более точное мнение о последнем. Беспокойство за сестру сменилась дружеским расположением к ее новому другу. Еще одно препятствие убрано с пути.
Довольный прошедшим днем и нетерпеливо ожидавший ночи и жадных вопросов Клэрис, Джек поднялся наверх, чтобы переодеться к вечеру.
— Дорогая, в свете только и говорят, что о вашем возвращении! — Леди Суонли одарила Клэрис сияющей улыбкой. — Я в полном восторге! Какое счастье, что Эмили удалось уговорить вас и лорда Уорнфлита приехать сегодня!
Клэрис приветливо улыбнулась и села рядом с леди Суонли. Подруга детства матери Клэрис леди Суонли была одной из тех, кто никогда не желал ей зла. Как приятно снова оказаться в такой компании, расслабиться среди людей, которых нечего опасаться!
После ужина дамы оставили джентльменов за портвейном, а сами удалились в гостиную, где занялись любимым занятием — сплетнями.
Клэрис с готовностьюотвечала на расспросы о себе, о своей жизни в деревне и о романах братьев, которые развивались едва ли не на глазах всего света. Куда более осторожной она была во всем, что касалось ее возвращения в общество и последствий этого возвращения, а особенно отношений с Мойрой.
— Ни у кого нет сомнений, дорогая, что мачеха завидует вашему успеху и сделает все, чтобы вам помешать, — заявила леди Суонли. — Мойра всегда была легкомысленной выскочкой. Решила, что брак с вашим отцом обеспечит ей то положение, о котором она мечтала. И так оно бы и было, поведи она себя, как подобает порядочной женщине.
Клэрис выезжала каждый вечер и при поддержке тетушек Джека и леди Озбалдистон шаг за шагом отвоевывала свои позиции. Узнавая о наглых выходках Мойры, она все яснее понимала, как близка мачеха к тому, чтобы стать в обществе персоной нон грата. Были моменты, когда она почти жалела Мойру, но потом вспоминала, сколько зла она причинила не только ей, но пасынкам, и выбрасывала из головы предательские мысли.
Каждый вечер Клэрис вместе с Джеком, продолжала посещать бальные залы и гостиные. Всем было крайне любопытно узнать, почему она вернулась: Все внимательно наблюдали за ней, пытаясь найти ответ. Люди интересовались также романами ее братьев, и хотя немногие понимали, насколько эти романы серьезны, но подозревали, что именно из-за них Клэрис и вернулась в Лондон.
Зато слушок насчет Джеймса благодаря ихусилиямтак и не превратился в полновесную сплетню. Конечно, кое-кто еще помнил странную историю, однако никто не чувствовал необходимости возрождать ее, особенно еще и потому что тем для пересудов было хоть отбавляй.
Позже, когда в гостиную леди Суонли вернулись джентльмены, Клэрис и Джек уехали на бал, который давала Элен Олбермарл, одна из родственниц Клэрис.
— Я нахожу довольно странным, — заметила сидевшая в экипаже Клэрис, — что семья, с которой я даже не переписывалась все эти годы, с такой готовностью приняла меня в свои объятия. Я никогда не предполагала такого радушия.
Она размышляла вслух, как привыкла делать это за годы одиночества.
— Энтони утверждает, что младшее поколение вовсе не считает тебя изгоем, — сказал Джек. — Заметив, как ошеломленно уставилась на него Клэрис, он улыбнулся: — Ты же не считала, что я брошусь в атаку, не изучив предварительно силы противника?
Экипаж остановился перед крыльцом роскошного особняка. Джек с Клэрис вышли и пошли по красной дорожке к дому. — У дверей бального зала их встретила Элен.
— Я так счастлива, что вы смогли прийти и что ты, дорогая, снова с нами!
Элен просияла и обняла Клэрис, после чего повернулась, чтобы поздороваться с Джеком. Клэрис их познакомила.
Элен продолжала щебетать. Похоже, она оставалась все той же добродушной болтушкой, словно между ними лежала разлука длиной не в семь лет, а всего в семь недель.
