Анна Бартон - Секреты леди

Бенджамин заставил себя стерпеть развязный тон и неопределенно пожал плечами.

– Мы просто друзья.

Багровая физиономия расплылась в похотливой улыбке.

– Друзья, – повторил Хэллоуз и скользнул взглядом по фигуре склонившейся над постелью Дафны. – А ты видел портрет? Она там в одной ночной рубашке, так что еще чуть-чуть, и можно было бы рассмотреть си…

Прежде чем слово успело окончательно покинуть грязный рот, граф схватил негодяя за лацканы многострадального сюртука и с силой вдавил в стену. Голова с убедительным стуком влепилась в штукатурку, однако Хэллоуз продолжал сопротивляться, пытаясь вырваться на свободу. Бенджамин ударил в нос; кровь хлынула потоком.

Дафна вскрикнула.

Не обратив на нее внимания, Бенджамин еще крепче схватил противника и стукнул о стену еще раз – для надежности.

С кровати снова донесся стон.

– По-моему, он хочет пить. – Дафна посмотрела, ожидая помощи, однако поняла, что мужчины заняты, и сама приподняла больного, чтобы поднести к пересохшим губам чашку с водой.

– Кажется, твоя подружка способна поднять мертвого, – ухмыльнулся Хэллоуз. – И кое-что еще.

– Уймись, мерзавец, – процедил сквозь зубы лорд Фоксберн.

Однако Хэллоуз униматься не собирался. Напротив, ухмылка сменилась широкой самодовольной улыбкой. К сожалению, граф не сразу понял, что произойдет дальше.

Негодяй поднял ногу, уперся спиной в стену и с силой стукнул каблуком по раненой ноге. От жгучей боли потемнело в глазах.

Ко всем чертям и ногу, и Хэллоуза – пусть катится прямиком в ад! Но надо было как-то блокировать нестерпимо острое страдание и сосредоточиться на главном. Не позволить негодяю уйти. Кто знает, на что способен Хэллоуз в припадке пьяной ярости? Дафна рассчитывает на помощь, и подвести ее нельзя. Бенджамин этого не сделает.

Перед глазами мелькали черные точки. По лицу катился пот. Руки тряслись от нечеловеческого напряжения: удержать на месте крепкого, полного сил агрессора оказалось невероятно трудно. Бенджамин с трудом перевел дух и сосредоточил волю в сжимавшей горло руке. Мутные красные глаза слегка закатились – противник заметно слабел. И вдруг…

Нога подломилась. Словно поверженное молнией дерево, она треснула и раскололась. Мощным движением Хэллоуз отшвырнул противника прочь, граф отлетел на несколько ярдов и стукнулся головой о кровать.

– Бен! – Дафна оказалась рядом и сжала щеки прохладными ладонями.

– Отойди. – Больше Бенджамин ничего не смог сказать. Оттолкнул руки, схватился за столбик кровати и попытался встать.

Дафна хотела помочь.

– Нет.

Хэллоуз подошел ближе, и она испуганно вздрогнула.

– Сейчас позову на помощь.

Прежде чем граф успел остановить, Дафна бросилась к двери, однако одного толчка Хэллоуза хватило, чтобы вернуть ее обратно.

К тому времени как враг подошел, Бенджамин уже начал подниматься, опираясь на здоровую ногу, хотя больная нога висела мертвым грузом и тянула вниз.

На краткий миг Хэллоуз склонился над жертвой, подобно рыцарю зла, нацелившему копье в горло жертвы.

Бенджамин почувствовал, что его поднимают, как будто пытаются вернуть в вертикальное положение.

А уже в следующее мгновение оказался на полу, беспомощно распростертым навзничь, и тщетно пытался восстановить дыхание. Из этого унизительно положения Хэллоуз выглядел огромным каменным титаном. Единственное, что напоминало о человеческой природе – это вытекающая из носа струйка крови. Капли шлепались на пол странными, похожими на чернильные, кляксами.

Действия мерзавца казались отвратительно предсказуемыми, и все же предотвратить новое нападение не хватило сил.

Бенджамин лежал, как опрокинувшаяся на панцирь черепаха, а Хэллоуз с жестокой методичностью бил каблуком по раненой ноге.

Сознание погасло не сразу, граф успел услышать собственные стоны, смешанные с отчаянным криком Дафны, и даже спросить себя, удастся ли когда-нибудь увидеть ее снова.

Боже милостивый, что же она наделала?

С отвратительной ухмылкой Хэллоуз наносил удар за ударом.

– Прекратите! – завопила Дафна, но подлец даже бровью не повел.

Лицо Бенджамина превратилось в неподвижную маску боли. Мышцы на шее окаменели, а на виске проступила пульсирующая вена. Дафна открыла ящик стола в надежде найти хоть что-нибудь похожее на оружие: например, нож для писем. Торопливо пошарила, но не обнаружила ничего, кроме бумаги и чернил.

Она посмотрела вокруг и заметила на умывальнике кувшин с водой. Схватила и метнула в противника. Тот, однако, отбросил его, как чашку. Кувшин упал и разбился; вода растеклась по полу. Дафна сжала кулаки, готовясь к схватке.

– Роуленд, – послышался с кровати слабый голос, и она стремительно обернулась. Губы лорда Чарлтона шевелились, как будто старик пытался что-то сказать.

– Ваш отец очнулся! Зовет вас!

– Какое приятное совпадение! Я тоже не прочь с ним поговорить. – Хэллоуз наконец-то убрал ногу и отбросил жертву в сторону, словно кучу ненужного хлама. Бенджамин шумно дышал, каждый глоток воздуха давался ему с мучительным усилием. Он попытался встать, но едва смог приподнять голову. Снова рухнул на пол и затих.

Хэллоуз тем временем с недовольным видом подошел к отцу, как будто его отвлекли от неотложного дела.

– Сын мой, – прошептал лорд Чарлтон и умоляюще вытянул сухую руку.

Хэллоуз взглянул на нее с отвращением.

– Да. Твой сын. И все-таки ты мне не доверяешь.

Седые брови сошлись у переносицы.

– Что?

Хэллоуз сел на край кровати, и матрас промялся под немалым весом.

– Рад видеть, что тебе лучше, отец. – Дафна надеялась, что состояние барона не позволит уловить в голосе фальшь. – Я волновался. Провел здесь, рядом с тобой, немало бессонных ночей.

Бесстыдная ложь показалась Дафне нестерпимой, однако на морщинистом лице больного появилась слабая улыбка. Что ж, пусть верит, если хочет. Пока Хэллоуз дурачил отца, она опустилась на колени возле Бенджамина и приложила ухо к груди. Сердце билось ровно, а дыхание казалось хотя и неглубоким, но достаточно устойчивым. Во всяком случае, боли он сейчас не ощущал. Дафна пригладила растрепанные волосы и попыталась придумать, как его отсюда вынести.

Куда пропала сестра миссис Парфит? Да и сама экономка? Разве никто в доме не слышал шум? Казалось, они сражаются уже целый час, хотя на самом деле могло пройти не больше нескольких минут.

– У меня к тебе одна небольшая просьба, отец, в обмен на преданность.