Вирджиния Спайс - Строптивая наложница
– Спасибо тебе, великодушный сын Хасиба аль Бунни. За свою жизнь мне приходилось встречать лишь несколько таких достойных людей, как ты. Дай мне Бог обладать такой же находчивостью и таким же мужеством, если сегодня на твой корабль попадет Розалин.
Пожав руку Леона, Фарид вдруг обеспокоенно спросил:
– А как же ты сам, Асад? Неужели ты не уедешь с нами, если твоя жена останется в гареме?
Ответ на этот вопрос так ясно читался в глазах Леона, что Артур Бейли не выдержал и схватил друга за плечо.
– Кроуфорд, я не могу в это поверить! – с болью промолвил он. – Мы так долго ждали этой счастливой минуты…
– Бесполезно, приятель, даже не пытайся меня уговорить. – Леон крепко сжал его руку. – А теперь, дорогой аль-Бунни, я должен поведать тебе одну удивительную историю. Когда ты предстанешь пред светлыми очами великого правителя Туниса Касим-бея, тебе будет, что ему рассказать. Присядь-ка сначала, а то боюсь, что ты не устоишь на ногах, когда узнаешь, что моя жена – двоюродная сестра твоего могущественного повелителя.
Глава 9
– Розалин! Дорогая моя, ради всего святого, не молчи! Скажи хоть что-нибудь! У меня сердце разрывается, глядя на тебя, бедная моя подружка!
В отчаянии ломая руки, Элизабет нервно прошлась по комнате и снова остановилась перед низкой кроватью. Проснувшись сегодня утром, она первым делом бросилась в комнату подруги и нашла ее в столь подавленном состоянии, что ее охватил настоящий ужас. Вот уже несколько часов Розалин неподвижно лежала на кровати, едва прикрыв обнаженное тело покрывалом. Роскошное серебристо-голубое одеяние, в котором она отправилась вчера в покои бея, было изорвано в клочья и валялось на полу.
– Дорогая моя, ну пожалуйста, не нужно так убиваться! Давай выпьем крепкого кофе и пойдем в хаммам. Ведь тебе нужно помыться и привести себя в порядок.
– Не могу. Как подумаю, что все эти толстые коровы будут глазеть на меня и судачить о том, что я провела ночь в покоях бея, мне просто тошно становится.
– Хорошо. Мы пойдем в бани после полудня, когда там никого не будет. Да, мой ангел?
Оторвав голову от подушки, Розалин слабо кивнула. Взглянув на подругу, она попыталась улыбнуться, но вместо этого ее пухлые губы растянулись в страдальческую гримасу. Откинув с лица спутавшиеся волосы, девушка с усилием поднялась и села на кровати.
– Расскажи мне обо всем, – настойчиво попросила Элизабет, погладив подругу по плечу. – Что произошло в покоях Мехмет-Али? Почему ты пришла назад в таком состоянии? Пожалуйста, Розалин! Вот увидишь, тебе станет легче, когда ты поделишься со мной.
– Ах, Бет, – Розалин крепко сцепила руки на затылке, откинув голову, – это было так ужасно, так отвратительно! Сначала мне пришлось опуститься на колени, как полагается при входе в покои бея, и он минут двадцать не позволял мне подняться. Потом приказал, чтобы я раздела его. Я так волновалась, что нечаянно порвала его сорочку, и тогда он отхлестал меня по щекам. А потом он лег на огромную кровать и велел мне массировать ему ноги от ступней до живота и целовать их… Господи, как же это было противно! А потом… О Бет, боюсь, я никогда не смогу вспоминать об этом кошмаре без отвращения!
Содрогнувшись всем телом, Розалин закрыла лицо руками.
– Что же было потом? Рассказывай до конца, ведь сегодня ночью мне предстоит то же самое, и я должна быть готовой ко всему.
– Он заставил меня ласкать его мужское орудие… Орудие! – губы девушки искривились в презрительной усмешке. – Это был жалкий червяк, который никак не хотел приходить в боевую готовность. Совсем не то, что у племенных жеребцов аль-Вахида и Зураба. У них-то оно всегда было готово к бою. – Розалин мрачно рассмеялась, покачиваясь из стороны в сторону. – Бет, он заставил меня делать такие мерзости, что я даже не в силах их описать. Мне пришлось массировать его руками, зажимать между грудей, брать в рот и…
– Все, довольно об этом, хватит травить себе душу. – Элизабет поднялась с кровати и подтянула шаровары, хлопнув себя резинкой по животу. – Успокойся, дорогая моя. Я почти уверена, что теперь похотливый мерзавец не скоро призовет тебя к себе. Просто ему было нужно провести с наложницей одну ночь, чтобы никто не просил отдать тебя в другой гарем. Забудь об этом и пошли завтракать.
Облегчив душу, Розалин с аппетитом набросилась на еду. Но сама Элизабет едва смогла проглотить несколько фиников. Ее неотступно терзала мысль, что сегодня вечером ей самой придется ублажать бея таким же способом. Вспомнив подтянутое, смуглое тело Джамиля, она чуть не разрыдалась от досады. Как приятно было проделывать все эти пикантные вещи с ним, и как же это будет отвратительно со старым беем. Оказывается, все зависит не от того, каковы любовные откровения, а от близости с конкретным человеком. То, что с одним мужчиной кажется наслаждением, с другим противно и невыносимо.
Стремясь отвлечься от тягостных мыслей, Элизабет принялась болтать о разных пустяках. Неожиданно шелковые занавески дверного проема раздвинулись и в комнату вошел Сайд, молодой евнух с печальными глазами. Этот юноша не был ворчливым и злобным, как большинство евнухов гарема, и когда Элизабет встречала его в саду или в хаммаме, ее сердце всякий раз сжималось от боли. Нетрудно было понять, как сильно он страдает от той горькой участи, на которую обрекла его судьба. Ведь большинство евнухов становились такими не по своей воле, а по жестокой прихоти людей, обладавших правом решать судьбу беззащитных рабов.
К удивлению девушек, вместо того чтобы объявить какое-нибудь приказание, Сайд воровато оглянулся и плотнее задернул занавеси. Подойдя совсем близко к наложницам, евнух очень внимательно посмотрел им обеим в глаза и негромко сказал:
– Почтенная лалла Хинд велела отвести Лейлу в хаммам, чтобы она совершила омовение после приема у светлейшего бея, и я вызвался исполнить ее приказание. Но это был только предлог. Я здесь, потому что должен передать прекрасной госпоже записку. Прочти ее, Лейла, так как я должен поскорее передать ответ пославшему.
Бросив на подругу недоумевающий взгляд, Розалин взяла из рук Сайда письмо. По мере того как она вчитывалась в послание, ее лицо становилось все более взволнованным.
– Это Фарид, – прошептала она, передавая записку Элизабет. – Он сообщает, что может сегодня ночью устроить одной из нас побег. Дорога в покои бея проходит через один маленький дворик, в котором будет открыта калитка. За ней будут ждать носилки, на которых беглянку доставят на корабль Хасиба аль Бунни, тунисского посла. Сразу после этого корабль поднимет паруса.
– Отвести наложницу в покои бея поручено мне, – пояснил Сайд. – Когда мы окажемся в условленном месте, я открою калитку и выведу невольницу в безлюдный переулок. Мне тоже придется бежать. Иначе мне отрубят голову.
