Ребекка Пейсли - C первого взгляда
Что с ней происходит? Почему ей хочется прыгать, петь и плясать? Сердце ее вдруг встрепенулось. Сафиро сжала сапфир. Улыбка заиграла на ее губах, но она все еще не понимала, в чем причина столь неожиданной радости.
Приятное предчувствие захлестнуло ее теплой волной. Голова шла кругом.
Сафиро стояла в огороде и прислушивалась к себе, к своему внутреннему голосу.
И тут она поняла.
Подпрыгивая, она выбежала во двор. Юбка зацепилась за гвоздь, и ткань с треском порвалась, но молодая женщина не обратила на это внимания. Она летела по двору мимо Тья и Асукар, мимо Макловио, Лоренсо и Педро.
Когда она бежала к выходу из Ла-Эскондиды, то услышала крик:
– Сафиро! Я вернулся, Сафиро!
Она пошатнулась и ухватилась за дерево, чтобы не упасть, с нетерпением взглянула на ворота. Это был самый счастливый день в жизни Сафиро.
Наконец он появился. Верхом на Сладкоежке, в своем черном плаще, развевавшемся по ветру.
Сойер!
Сафиро хотела позвать его, но от радости не могла вымолвить ни слова.
За Сойером ехал фургон. Там сидели дети и невероятно уродливая собачонка.
Фургоном правил Аира. Девушка сразу поняла, что это он черные волосы, голубые глаза и ослепительная улыбка. За его спиной сидели Такер, Джесс и Дженна. У Такера были рыжие волосы и зеленые глаза, а у близнецов – русые волосы и карие глаза.
Красотка сидела рядом с Айрой и виляла хвостом. Казалось это животное окунули по крайней мере в десяток бочонков с разной краской, чтобы добиться столь пестрой расцветки. Она лаяла так радостно, как лают только очень любимые собаки.
– Сафиро!
Девушка подняла глаза. Этого мужчину она любила всем сердцем.
– Я вернулся. – Сойер спрыгнул с лошади и заключил Сафиро в свои крепкие объятия.
Она и не мечтала о том, что эти руки когда-нибудь вновь обнимут ее.
– Я привез своих братьев и сестру. – Сойер уткнулся в ее волосы. От радостного волнения у него кружилась голова. – Аира, – позвал он, – Такер, Джесс, Дженна! Идите познакомьтесь с Сафиро!
Дети вылезли из фургона, по очереди пожали руку Сафиро. Сойер спять прижал ее к своей груди.
– Городок, – прошептал он. – У меня есть деньги. Сейчас в школе каникулы, и дети не учатся. Я привез их с собой – моих братьев и сестру. Мы построим городок, Сафиро. С большим магазином, на прилавке которого будет стоять банка с леденцами.
Она не понимала, что он говорил, но это не имело значения. Главное, что он здесь. Он вернулся!
– У меня есть деньги, – повторил Сойер. – Мне пришлось еще немного побыть Повелителем Ночи. Каждый раз, выходя в ночной рейд, я думал о тебе, о твоей давней мечте жить в городке.
Молодой человек отстранился и заглянул в удивительные голубые глаза Сафиро.
– Ла-Эскондида будет городом, Сафиро! Мы построим дома, привезем сюда людей. Это будет настоящий город!
Но она не понимала. В голове ее билась одна счастливая мысль: он здесь, он стоит перед ней ее Сойер!
– Я добился помилования твоим людям, – сказал он. – Я солгал. Сказал властям Синнера, что своими глазами видел, как банда Кинтана застрелила Луиса и его людей. Я прожил в Синнере всю жизнь, и у меня там безупречная репутация. Шериф мне поверил. Сафиро, обвинения против твоих людей сняты. Власти простили Макловио, Лоренсо и Педро.
Слова Сойера наконец стали доходить до сознания Сафиро.
– Свободны, – прошептала она, – мои люди свободны!
– Да.
Сойер опять прижал ее к своей груди – так крепко, что она почувствовала, как бьется его сердце.
– Я люблю тебя, Сафиро. Мне кажется, я полюбил тебя с того самого дня, когда ты попросила меня сунуть голову в ведро с водой и утонуть. Пока я был далеко от тебя, я делал все возможное, чтобы поскорее вернуться в Ла-Эскондиду. Потому что здесь осталась моя любовь.
Сафиро смотрела на него сквозь слезы.
– Сойер, – прошептала она.
– Будь моей женой, Сафиро. Скажи, что ты выйдешь за меня замуж!
Она взглянула в глаза самого прекрасного мужчины на свете:
– Да, да, я выйду за тебя замуж, Сойер Донован.
Он нагнулся, чтобы поцеловать любимую, но тут заметил, что к ним спешат Макловио, Педро, Лоренсо, Асукар и Тья.
Сойер нахмурился. Тья несла какой-то сверток, и этот сверток шевелился.
– Сафиро, я принесла его! – задыхаясь, проговорила старая женщина.
В глазах ее светилась гордость. Когда Тья наконец убедили, что ее «милый Франсиско» стал взрослым мужчиной и полюбил Сафиро, она начала называть младенца своим внуком.
Сафиро забрала у Тья малыша и осторожно протянула его Сойеру.
Тот взял его дрожащими руками и в полном ошеломлении уставился на светловолосого ребенка с глазами точно такого же оттенка, как у Сафиро. Догадка озарила Сойера подобно тому, как первый рассветный луч озаряет тьму ночи. Он не находил слов, чтобы выразить свои чувства.
– Это твой сын, Сойер, – торжественно объявила Сафиро. – Хайме Рассел Сиро Донован.
«Хайме Рассел Сиро Донован», – мысленно повторил Сойер. Имя звучало не очень складно, но это не имело значения.
Его сын был самым прекрасным существом на свете, и сердце Сойера наполнилось нежностью.
Крепко прижимая к груди маленького Хайме, Сойер нагнулся и поцеловал Сафиро.
В этот момент Сойер понял, что, потеряв прошлое, он в конце концов обрел будущее. В Ла-Эскондиде. С самой красивой, самой нежной и удивительной женщиной в мире – Сафиро Марией Кинтана.
Эпилог
Сафиро вышла из маленького дома, расположенного в конце главной улицы, и направилась в центр города. Она улыбалась и махала рукой всем встречным. Оглянулась, ища глазами своих стариков.
Лоренсо и Макловио играли в шашки перед магазином. Джинджибер сидела на их столике и поклевывала клетки на доске. Завидев девушку, оба старика приветливо помахали ей, после чего Лоренсо заснул, положив голову прямо на курицу.
Сафиро прошла мимо конюшни, возле которой Асукар целовалась с мужчиной. Крепко выпивший любитель утех даже не сознавал, что ласкает женщину, которая годится ему в прабабки. Сафиро прыснула.
Перед церковью стоял Педро – как всегда, в белой робе и со связкой ключей на шее – и о чем-то оживленно беседовал с отцом Васкусом.
Священник помахал девушке рукой.
– Педро учит меня говорить на иврите, Сафиро! – крикнул он.
Опять засмеявшись, она пошла дальше. Впереди показался городской ресторанчик – красивая бело-голубая постройка с маленьким двориком, уставленным горшками с красной геранью. В кафе всегда было людно, ибо никто из горожан не мог устоять перед вкусными блюдами Тья. Вот и сейчас, заглянув в сверкающее окно ресторанчика, Сафиро увидела, как Тья хлопочет над столиком, за которым сидят улыбающиеся посетители.
