Амелия Грей - Недотрога
– Но каким образом разбойнику удалось заполучить нож лорда Гленингуолда?
– На этот вопрос ответа пока нет.
Брэдфорд задумался, его лоб перерезала глубокая морщинка.
– Уж не подозревают ли самого Гленингуолда в этом убийстве?
– Нет, я так не думаю.
– Постой-ка, ведь Трокмортен был на балу у лорда Гленингуолда. Думаю, тогда-то я и виделся с ним в последний раз.
Дэниел не сводил пристального взгляда с лица кузена, пока тот говорил. Если он и имел отношение к убийству Трокмортена, то был отменным актером, поскольку по его виду догадаться о чем бы то ни было не представлялось возможным. Брэдфорд изобразил полнейшее неведение, когда Дэниел сообщил ему последние новости о кровавом деле. Он не проявил ни малейших признаков беспокойства или даже неловкости от разговора, который завел Дэниел, его рука не дрогнула, когда он подносил к губам тяжелую пивную кружку.
Брэдфорд откинулся на спинку стула и принялся смотреть на Дэниела столь же пристально, как и тот на него.
– Хочешь сказать, что власти полагают, будто кто-то из гостей лорда Гленингуолда выкрал из кабинета хозяина нож, затем подкараулил жертву, всадил в него нож, а после оттащил его и столкнул тело в реку?
– Полагаю, одна из версий этого убийства именно такова.
– А убийца был весьма неглуп! Как ловко все обстряпал! Совершить убийство оружием, принадлежащим другому человеку.
Дэниел кивнул. Брэдфорд поднял пивную кружку и отпил солидный глоток. И опять рука его при этом нисколько не дрогнула. Разговор, по-видимому, ничуть его не встревожил. Указывало ли это на То, что он был не виновен в преступлении? Или, возможно, ему было просто наплевать, жив этот человек или мертв, как он и сказал когда-то? Или он просто не способен чувствовать за собой никакой вины?
– Вы ведь были друзьями с Трокмортеном? Брэдфорд поставил пивную кружку на стол.
– Мы неплохо ладили, это верно – если это то, что ты хочешь узнать. Мы прикрывали друг друга во время игры, ссужали друг другу деньги, когда это требовалось. Да, можно сказать и так, мы и в самом деле были с ним друзьями.
– А скажи, незадолго до его смерти ты, случайно, не брал у него деньги в долг?
Брэдфорд задумчиво посмотрел на Дэниела, но не сказал ни слова. Он молчал так долго, что Дэниел уже не был уверен в том, что тот вообще собирается отвечать на его вопрос.
Наконец Брэдфорд вздохнул и сказал:
– Да, я задолжал ему немало денег. Но он знал, что получит назад все до единого пенни. Я свои долги всегда возвращаю.
– Уверен, что так и есть.
– И уж конечно, убивать друга за пару сотен фунтов стерлингов я не буду.
– Я и предположить не мог, что ты на такое способен, – ответил Дэниел. Он взял свой бокал и отпил густого портвейна. Теперь он был абсолютно уверен, что кузен не имеет отношения к совершенному преступлению.
– Но чем тебе не угодил Трокмортен? – спросил Брэдфорд.
– Я просто в ужасе от того, что преступление было совершено. Убийство человека, каким бы тот ни был, страшный грех, – ответил Дэниел.
Полуденное небо, по которому плыли редкие белые облачка, было необыкновенно ясным и ярко-голубым. Солнце грело не по-весеннему жарко.
Изабелла наслаждалась теплым деньком в саду с книжкой стихов в руках. Она сняла шляпку и подставила лицо солнцу. Молодые девушки не жаловали, как они их называли, замарашек – это тех, у кого щеки были загорелые. Но Изабелле было ровным счетом все равно. Ей доставляло удовольствие ловить кожей солнечное тепло.
В саду девушка нашла желанное уединение. Она сделала вид, будто читает томик стихов, хотя на самом деле книжка была всего лишь прикрытием. Единственное, что она видела на страницах, – это яркий отраженный свет солнца. Но не могла же она поведать тетушке Пифани о своих переживаниях! Ей никак нельзя было рассказать тетке о том, что она постоянно, буквально каждую секунду думает о Дэниеле и о том, как замечательно он танцевал вчера на балу с леди Кэтрин. Каким же красавцем он тогда выглядел! И как же хотелось ей самой оказаться на месте леди Кэтрин!
Несколько раз на протяжении званого вечера Изабелла ловила на себе взгляд Дэниела, однако они не перекинулись между собой и парой слов. Так пожелал Дэниел. Он сказал, что так будет лучше для них обоих. Он обещал прислать ей записку, где сообщит, что готов поделиться с ней тем, что сумеет знать об убийстве мистера Трокмортена, но пока она еще не получила от него весточки.
Изабелле стало отчего-то тяжело дышать, когда она вспомнила, какими счастливыми выглядели во время танца Дэниел и леди Кэтрин. Она заметила, что за последние три дня не раз видела, как они кружились в объятиях друг друга на балах. А еще ей стало известно, что Дэниел снова приглашал леди Кэтрин на верховую прогулку не далее как вчера днем.
Изабелла ненавидела себя за эти мысли, однако заставить себя не думать о том, что делали и о чем они говорили, просто не могла. Целовал ли Дэниел леди Кэтрин так, как он целовал ее? А все другие молодые девицы, которые удостоились его внимания? Их он так же обнимал и сводил с ума своими ласками, как ее саму? Изабелле становилось дурно при одной мысли об этом.
Внезапно она почувствовала, что ей стало слишком жарко на солнце.
Изабелла принялась обмахиваться книгой, точно веером, чтобы охладить свои пылающие жарким румянцем щеки. Нет, так не годится. Надо взять себя в руки и посмотреть на все с другой стороны. Из всех дам, с которыми танцевал Дэниел, леди Кэтрин подходила ему куда лучше остальных. Она, вне всякого сомнения, станет ему превосходной женой.
Дочь герцога была очень красива и до неприличия безупречна. Уж она, конечно же, знает, как содержать идеальный дом и обращаться с многочисленной прислугой. Она сумеет давать великолепные балы. Она будет тихой и послушной своему мужу. Она никогда и рта не раскроет, чтобы позволить себе высказать сомнения насчет его компетентности или чего-либо еще. И уж конечно же, утонченная леди Кэтрин скорее всего хлопнется в обморок, если увидит безжизненное тело мужчины!
Да, Дэниел будет, несомненно, счастлив, имея такую жену, как превосходно воспитанная и исключительно правильная леди Кэтрин.
Вернувшись домой после того вечера, Изабелла чувствовала себя отвратительно. Ей было ужасно одиноко – словно вновь вернулась та пора, когда она жила с родителями в их загородном поместье. Но вот что странно: стоило рядом оказаться Дэниелу, и у нее возникало ощущение, что она живет полной жизнью!
Изабелла помнила, как тихо всегда было в доме. Изабелла ненавидела тишину и мечтала, чтобы в ее доме царило веселье и радость, чтобы смех был постоянной музыкой, украшающей атмосферу дома. Ей нравилось принимать гостей и еще – слышать постоянным аккомпанементом звуки, составляющие необыкновенную музыкальную канву, характерную для великолепного города, каким являлся Лондон.
