Кристина Додд - Соблазненная принцем
Данел добродушно улыбался.
Закери хлопал глазами.
И Рауль его ударил. Сбил его с ног, поднял и ударил головой о дерево. Отпустив его, он посмотрел, как Закери рухнул на землю, потом повернулся к Данелу и сказал:
— Поставь его на передовую линию. Если он попытается сбежать, пристрели его.
Данел отсалютовал.
Цепляясь за ствол дерева, Закери встал на ноги.
— Я знал, что когда придет время воевать, этот незаконнорожденный полуангличанин бросит свою армию, — сказал он.
На сей раз его ударил Данел. И когда Закери рухнул на землю, Данел поставил свою толстую, обутую в черный сапог ногу ему на шею и улыбнулся недоброй улыбкой.
— Король Сейбер едет, чтобы расправиться с де Гиньярами и спасти свою леди. Мы разгромим наемников и остановим французов.
— А что вы сделаете со мной? Застрелите выстрелом в спину? — задиристо спросил Закери.
— Нет, я не стану марать руки. Я отдам тебя женщинам, которых ты научил стрелять, а потом осыпал оскорблениями.
У Закери глаза округлились от ужаса.
Данел убрал ногу с его шеи.
Эсти, наклонившись, сказала:
— Молись, Закери. Я тебе гарантирую, что это последний день твоей жизни.
Глава 45
Виктория со связанными руками и ногами сидела на украшенном резьбой высоком узком стуле в тронном зале морикадийского дворца, наблюдая, как Жан-Пьер отдает приказания командиру наемников и королевское охране.
Мужчины стояли перед длинным каменным столом, который почти разрезал огромную комнату пополам. Жан-Пьер находился по одну сторону стола, его командиры по другую. Перед ними на столе лежали развернутые карты, и Жан-Пьер что-то объяснял, используя свой кнут в качестве указки.
Все трое мужчин были вооружены: портупеи располагались на груди, на спине и на поясе. Но Виктория боялась только Жан-Пьера. Жан-Пьера с его бледно-голубыми, жуткими, как у привидения, глазами.
— У мятежников нет другой возможности, кроме как направить свою кавалерию по дороге, ведущей в Тонагру. Надо остановить их там, — сказал он вполне доброжелательным тоном.
Генерал наемников, дородный прусский офицер с белокурыми волосами и голубыми глазами, сказал:
— Мои войска будут на месте в течение часа.
— Нужно понаблюдать за двумя мужчинами, вожаками мятежников. Один из них молод и красив, от него без ума все леди, — сказал Жан-Пьер и взглянул на Викторию, улыбнувшись с довольным видом. — Ты встречал его, это игрок Рауль Лоренс. Крестьяне считают его своим свергнутым с трона королем. Убейте его первым.
Виктория тоже уставилась на него холодным взглядом; ей не хотелось, чтобы он догадался, как она растеряна и испугана.
Но он знал. Разумеется, он это знал.
— Предатель, который привез девушку, сказал, что у них обучают женщин стрелять из ружей с вершин деревьев, чтобы перебить ваших людей с большого расстояния. Заставьте поработать своих стрелков. Пусть они собьют с деревьев этот урожай фруктов в женском обличье. И когда их женщины начнут, вскрикивая, падать замертво, у мятежников поубавится наглости.
Генерал скорчил гримасу:
— Не уверен, что мои люди будут стрелять по женщинам. Они предпочитают сначала их насиловать.
— Ваши люди будут делать то, за что им платят, — сказал Жан-Пьер.
— Разумеется. Уж я об этом позабочусь, — сказал генерал, низко поклонившись. — Я скорее умру, чем не выполню ваш приказ.
— Вы имеете право выбирать одно из двух, — сказал Жан-Пьер.
Генерал поежился, снова поклонился и торопливо скрылся за дверью.
Виктория услышала, как он зычным голосом отдавал приказания. Она сделала глубокий вдох, стараясь оставаться спокойной, храброй и равнодушной. Пока что с ней ничего не случилось. Она была уверена в себе и Рауле, и это позволило ей искать выход из создавшейся ситуации.
В дальнем конце тронного зала находилось несколько двустворчатых дверей, выходивших в огромную комнату. В пятидесяти футах от них в другом конце зала стоял на помосте старинный деревянный трон. Чтобы высмеять надежду Виктории стать королевой, Жан-Пьер поместил стул, на котором сидела Виктория, рядом с королевским троном. Полы здесь были из шлифованного белого мрамора, на каждой стене — высокие окна, в простенках — средневековые гобелены и военные доспехи из темного металла. Посередине одной из стен находился такой огромный камин, что Виктория могла бы стоять в нем, не сгибаясь. Огромные дубовые колонны поддерживали резные балки, потемневшие за долгие тысячелетия от дыма. С потолка свешивались яркие геральдические знамена.
Одно из знамен висело позади трона, и Виктория задержала на нем взгляд. Она слишком хорошо помнила начертанный на нем девиз.
Начальник королевской охраны был ростом гораздо ниже прусского офицера, но поджарый, словно гончая, с длинными белыми зубами и мрачным злобным взглядом.
Жан-Пьер повернулся к нему:
— Ты морикадиец, Биттор. Может быть, тебе хочется, чтобы мятежники победили?
— Я предан вам, Жан-Пьер. Вы даете мне то, что я хочу, — сказал Биттор. Он говорил медленно, четко произнося каждое слово. — Женщин. Место, где можно медленно убивать их. И возможность спрятать тела так, чтобы их запах не беспокоил никого, кроме ваших заключенных.
Он остановил взгляд на Виктории, как будто она была не более чем свиньей, которую предстояло зарезать.
У Виктории от ужаса перехватило дыхание.
— Иногда и я с удовольствием провожу с тобой несколько минут отдыха, не так ли, Биттор? — спросил Жан-Пьер.
Биттор лихорадочно глотнул воздух и содрогнулся.
— Вы очень изобретательны, мой предводитель.
Жан-Пьер в мгновение ока поднял кнут и хлестнул им Биттора по лицу.
— В таком случае, почему ты утаил правду о том, что Лоренс наводнил дворец шпионами? — заорал Жан-Пьер. Биттор стер с лица кровь. — Горничные в отелях! Слуги во дворце! Предатели повсюду! И они все еще живы и здоровы! Их головы на плечах, их кишки — в животах! Отыщи их! Приведи сюда, и я откручу им руки и вырву языки!
Викторию чуть не вырвало. Она ясно вспомнила, что сделал Жан-Пьер во время своего посещения с Томпсоном. Она понимала, что Жан-Пьеру хочется подвергнуть ее пыткам, чтобы получить сведения о Рауле и его действиях. Она понимала, что у нее нет никакого шанса избежать этого или спастись. Она снова посмотрела на знамя, висевшее позади трона. Возможно… все-таки она смогла бы спастись.
Жан-Пьер жестом приказал Биттору уйти и повернулся к ней. Издевательски поклонившись, он сказал:
— Большая честь приветствовать в тронном зале старого короля шлюху короля нового.
