Джулия Гарвуд - Замки
Это было такое приятное ощущение близости, единения. Волосы на его груди щекотали ее грудь. Алесандра издала тихий вздох удовольствия и уже намеренно потерлась о них. В ответ Колин что-то невнятно пробормотал. Он притянул ее поближе к себе. Лицо ее доходило ему до подбородка. Он наклонил голову ближе к ней.
Сначала Колин поцеловал ее лоб, затем переносицу, а потом стал терзать ее рот, раскрывая его, оттягивая ее нижнюю губу своими зубами. Его рот жадно впился в ее раскрывшиеся губы. Они были удивительно мягкими, а их сладостный вкус заставлял его ощущать еще большую жажду.
От медленного проникновения его языка Алесандра задрожала. Когда Колин его убрал, она тихонько всхлипнула, но затем он проник снова еще глубже. Неспешная любовная игра продолжалась. Колин снова и снова прижимал свои губы к ее губам, и поцелуй казался нескончаемым. Ее прерывистые вздохи кружили ему голову.
У него никогда еще не было женщины, которая бы отвечала ему так безыскусно. Ее чувственность поражала его, и, видит Бог, до прошлой ночи, когда он овладел ею, он не знал, что между мужчиной и женщиной возможна такая страсть! Алесандра была полностью во власти чувств, и эта открытость принудила его позабыть обо всем на свете.
Колин снова поцеловал ее, и его губы переместились на ее шею. Она совсем близко слышала его прерывистое дыхание, становившееся с каждой минутой все более тяжелым.
– Я от тебя весь горю, – прошептал Колин. – Ты так быстро разогрелась, что это немножко сводит меня с ума.
Колин говорил почти со злостью о своих ощущениях от Алесандры, и это ей даже нравилось.
– Это все из-за твоих прикосновений, Колин, – прошептала она в ответ. – Я не могу удержаться…
Последние ее слова превратились в тихое всхлипывание, потому что Колин как раз в этот момент взял один ее напрягшийся сосок в рот и начал его посасывать.
Его рука скользнула меж ее бедер, и он начал своими ласками вызывать в ней огонь. Его пальцы медленно проникли в ее тугое лоно. Алесандра вскрикнула от боли и удовольствия, протянула руку вниз, чтобы схватить его руку.
Она хотела ее оттолкнуть, потому что ей все еще было неловко, но не могла заставить себя это сделать. Она не сдержалась и изогнулась под его рукой. Подушечка его большого пальца делала круговые движения вокруг мягких вьющихся волосков там, где сходились ее бедра.
Колин проник глубже и мягко коснулся горячего бугорка плоти, спрятанного меж влажных складок. Алесандра простонала его имя.
– Колин, мы не должны… Я не могу… Не делай этого! – выкрикнула она, когда его пальцы проникли в нее снова. – Мне больно! О Боже, не останавливайся! Алесандра приникла к мужу, продолжая что-то бессвязно говорить. Она понимала, что это бессмысленно, но казалось, не могла найти слов, чтобы объяснить свои ответные чувства. Колин прервал ее возгласы, накрыв ее губы своим ртом. Поцелуй был жадным, бесконечным, всепоглощающим. Когда он отодвинулся, Алесандра была так переполнена собственным желанием, что совсем забыла о боли.
Она вообще забыла обо всем на свете. Колин внимательно смотрел сверху вниз на прекрасную женщину в своих объятиях, и страсть в ее глазах сводила его с ума. Ее губы, припухшие и алые от его поцелуев, снова манили его. Он поддался порыву и поцеловал ее снова.
– Ты помнишь мои слова, что есть и другие способы любить? – спросил Колин страстным полушепотом.
Алесандра была как в тумане и ничего не ответила. Близость Колина переполняла ее. Его тело было таким горячим, Алесандра беспокойно задвигалась под ним, стараясь приблизиться к нему как можно ближе. Его запах, умопомрачительная смесь запаха мужчины и вожделения, возбуждал ее в той же степени, что и его прикосновения. Ее ноги переплелись с его мускулистыми ногами, а ее грудь терлась о кудрявые волосы на его груди. Ее руки ласкали вздымающиеся мышцы на его плечах. Они на ощупь были тверды, как сталь, а та явная сила, которую Алесандра чувствовала под своими пальцами, полностью подчиняла ее. Каким ласковым мог быть этот сильный и мужественный человек!
Колин не дождался от нее ответа. Стремление познать ее всю захватило его безоглядно. Он целовал ее тугой живот, касался пупка своим влажным языком и вдруг, прежде чем она успела понять его желание, раздвинул ее бедра руками и наклонился ниже, чтобы испить ее горячую влагу.
– Нет, ты не должен, – протестующе пробормотала Алесандра. То, что он делал с ней, казалось немыслимым. Это было потрясающе… и изумительно. Самообладание покидало ее с каждой возбуждающей лаской его языка по ее сокровенному месту. Раскаленное добела удовольствие спиралями окутывало ее. Алесандре казалось, что она умрет от этой сладкой муки. Интимное касание его шершавого языка по чувствительному сосредоточию ее желания доводило Алесандру до сумасшествия. Она все еще пыталась слабо протестовать и в то же. время не отпускала его от себя, выгибаясь навстречу его возбуждающим прикосновениям.
Сначала он хотел удовлетворить ее, потом научить ее, как доставить удовольствие ему, но ее не сдерживаемая ничем страстность, когда она задвигалась под ним, лишила его последнего самообладания. Ее горячечные стоны вызывали у него непреодолимое желание войти в нее.
Колин едва осознавал, что делает. Страсть переполняла его, он был безоглядно поглощен ею. Его движения стали резкими, сильными, когда он раздвинул ее шелковистые бедра, заставил ее обвить руками свою шею, а потом погрузился в ее глубины. Капли пота выступили у него на лбу, его дыхание стало прерывистым, и Колин сильно сжал челюсти от невероятного ощущения ее тугого бархатного кулачка, сжимающего каждый дюйм его напрягшейся плоти.
Алесандра приняла его полностью, и от ощущения влажного жара, окружающего его, Колина стала бить дрожь непереносимого удовольствия. Он услышал, как она вскрикнула. Он приостановил свои движения, поморщившись от этой сладкой пытки. – Я причинил тебе боль, малышка? Алесандра не смогла бы ему ответить, даже если бы захотела, потому что он накрыл ее рот своими губами снова, и она потеряла ощущение времени. Беспокойство в его голосе проникло сквозь туман безудержного желания, но она не пыталась ответить, что забыла о боли, потому что другое было гораздо важнее.
Удовольствие, которое Колин доставлял ей, было намного сильнее боли и требовало еще чего-то. Алесандра трепетала в предвкушении высшего пика блаженства. Он двигался недостаточно быстро, чтобы угодить ей. Она обвила ноги вокруг его бедер и выгнулась к нему, говоря ему без слов, что хочет еще, еще и еще.
Колин ее понял. Он спрятал свое лицо в изгибе ее шеи и начал двигаться вместе с ней. Его толчки не были размеренными, но резкими, быстрыми, поскольку он теперь не был властен над собой. Ее внутренний огонь манил его, сжигал его, и он стремился и желал слиться с ней воедино.
