Это случилось осенью - Клейпас Лиза

Дрожащими руками она потянулась к шторке на окне кареты. За окном был ранний вечер. Последние лучи заходящего солнца слепили глаза, пробиваясь сквозь редкую дубовую рощу. Карета стояла возле постоялого двора под названием «Бычий аппетит». Это был большой постоялый двор с конюшней, где могла бы разместиться по крайней мере сотня лошадей. Три больших дома, соединенных между собой, предоставляли кров многочисленным путникам, направляющимся в Шотландию.

Уловив движение сбоку от себя, Лилиан хотела было повернуться, но не успела. Схватив ее за запястья, Сент-Винсент завел ее руки за спину.

«Что?» — хотела она спросить, но в этот момент на запястьях защелкнулись холодные металлические кольца. Она попыталась освободиться, но защелки оказались прочными, «Наручники», — догадалась она.

— Негодяй! Трус! — Ее голос звенел от гнева. — Подонок! Он закрыл ей рот куском ткани, и уже через минуту она сидела с кляпом во рту.

— Простите, — прошептал Сент-Винсент ей на ухо, нимало не смутившись. — Не советую выдергивать руки, дорогая. У вас будут синяки. Наручники — презабавная игрушка, — промурлыкал он, поглаживая ее скованные запястья. — Некоторые дамы из числа моих знакомых очень любят с ними поиграть.

Он развернул ее лицом к себе и рассмеялся, глядя в ее непонимающие глаза:

— Моя невинная девочка! Как приятно будет тебя учить…

Пытаясь вытолкнуть кляп сухим языком, Лилиан недоумевала: как может такая прекрасная оболочка скрывать столь лживый и коварный характер? Если бы внешний облик человека отражал его внутреннюю суть, перед ней сейчас стоял бы бандит с волосами цвета сажи, весь покрытый бородавками. Несправедливо, что такое бездушное чудовище, как Сент-Винсент, было наделено столь изысканной красотой.

— Я вернусь быстро, — сказал он. — Сидите смирно и не вздумайте поднять шум.

«Прекрасный негодяй», — горько подумала Лилиан.

Страх опять схватил ее за горло своей липкой рукой. Она смотрела, как Сент-Винсент открыл дверцу кареты и спрыгнул на землю. Сумерки быстро сгущались. Наступил вечер. Лилиан сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и хорошенько подумать. Несомненно, ей представится возможность бежать. Ждать — вот и все, что ей нужно делать.

Наверняка в поместье давным-давно заметили ее отсутствие, стали обыскивать дом и окрестности. И все это время графиня сидела и молча ждала, довольная, что ловко устранила хотя бы одну ненавистную американку. Что сейчас думает Маркус? Нет, об этом нельзя думать. В глазах предательски защипало. Ни за что! Она не позволит себе расплакаться Сент-Винсент не должен видеть, как ей плохо. Она не доставит ему такой радости.

Интересно, каков механизм этих запоров? Изогнувшись, она попыталась разглядеть наручники. Бесполезно! Лилиан откинулась назад и расслабилась, не спуская глаз с дверцы кареты. Вскоре дверцу открыли.

Сент-Винсент сел на свое место и дал кучеру знак трогать. Карету слегка затрясло. Они проезжали по дворику позади конюшни.

— Через минуту я отведу вас наверх, в комнату, где вы сможете справить личные нужды. К сожалению, мы не можем здесь задержаться, чтобы поужинать. Но я обещаю: на рассвете вы наконец-то поедите.

Карета опять остановилась. Сент-Винсент схватил ее за руки и притянул к себе. Голубые глаза блеснули, когда сквозь тонкую сорочку в распахнутом вороте платья проступили очертания ее груди. Сент-Винсент набросил на Лилиан свое пальто, чтобы никто не увидел наручники и кляп, а потом перекинул ее через плечо.

— Только попробуйте лягнуть или ударить! — предупредил он. — Или мне прямо сейчас придется объяснить во всех подробностях, почему мои любовницы приходят в восторг от наручников.

Угроза была не пустой. Лилиан не пошевелилась, пока Сент-Винсент выносил ее из кареты. Затем он пересек задний двор и направился к лестнице, ведущей на второй этаж дома. Кто-то окликнул его и спросил, что за дама висит у него на плече, как мешок. Сент-Винсент со смехом ответил:

— Моя любимая немного перебрала. Неистребимая слабость к скверному джину! Воротит нос от французского коньяка. Подавай ей джин, и все тут!

Раздался грубый мужской смех. Лилиан кипела от злости. Она стала считать: «Он поднялся на двадцать восемь ступенек и два пролета лестницы». Теперь они находились на верхнем этаже, в коридоре, куда открывались двери многочисленных комнат. Задыхаясь под тяжелым пальто, Лилиан пыталась сообразить, сколько дверей миновал Сент-Винсент, идя по коридору. Затем он вошел в комнату и захлопнул дверь ногой.

Уложив Лилиан на кровать, он грубо сдернул с нее пальто.

— Надо проверить, чтобы запрягли хороших лошадей, — сказал он, холодно блеснув глазами. — Я скоро вернусь.

«Хотя бы раз в жизни он испытывал настоящее чувство? Или только притворялся?» Она насторожилась. Сент-Винсент деловито вытащил из кармана пальто какой-то предмет. «Ключ», — догадалась Лилиан и очень обрадовалась. Похититель перевернул ее на бок и расстегнул наручники. Лилиан вздохнула с облегчением. «Какое счастье — руки свободны!» Однако радость была недолгой. Он опять схватил ее запястья и больно завел руки вверх, к железному столбику кровати. Наручники защелкнулись опять. Лилиан пыталась бороться, но она была слишком слаба…

Лилиан лежала, распростертая на кровати, с поднятыми руками. Осторожно наблюдая за своим мучителем, она пыталась вытолкнуть кляп. Сент-Винсент дерзко оглядел ее с ног до головы. Ей стало ясно — она в его власти. «Боже, прошу тебя, не дай ему…» Лилиан спокойно смотрела ему в глаза, не отводя взгляда. «Он не должен видеть, что ты боишься! — подсказал ей инстинкт. — Ты в безопасности, пока не даешь волю страху».

Болезненный комок застрял у нее в горле, когда вдруг Сент-Винсент коснулся рукой ее обнаженной шеи, пошире раскрыв ворот сорочки.

— Что, если мы поиграем? — сказал он весело. Не сводя взгляда с ее лица, он провел пальцем вниз, к возвышению груди, и принялся играть с соском, пока он не затвердел под его прикосновениями. Лилиан охватил стыд. Сент-Винсент убрал руку и отошел от кровати. — Скоро, — сказал он. То ли он имел в виду, что скоро вернется из конюшни, то ли намекал на постельные удовольствия.

Лилиан закрыла глаза, слушая, как он ходит по комнате. Вот дверь открылась и закрылась, вот раздался щелчок… Дверь закрыли снаружи на ключ.

Изогнувшись, Лилиан скосила глаза назад, чтобы рассмотреть наручники, которыми была прикована к кровати. Стальные, соединены цепью. Она разглядела выгравированную надпись: «Хигби-Дамфриз, номер тридцать, гарантия, сделано в Британии». Каждое кольцо сидело на собственной петле и закрывалось отдельно. Наручники соединялись цепью с помощью зубцов. Приподнявшись на кровати, Лилиан ухитрилась нащупать и выдернуть одну из шпилек, что сохранились в ее растрепанной прическе. Она распрямила ее и загнула один конец, который вставила в замок, осторожно пытаясь нащупать крошечный рычаг. Кончик шпильки соскальзывал, его трудно было зацепить. От напряжения Лилиан согнула шпильку слишком сильно. Ругаясь, она вытащила ее из замка, чтобы расправить. Следующая попытка оказалась удачной. Она догадалась придавить наручник запястьем и зафиксировать его в неподвижном состоянии. Щелчок — и наручник свалился с ее руки.

Лилиан поспешно соскочила с кровати и осторожно подкралась к двери. На запястье позвякивал второй наручник. Она вытащила кляп. Теперь надо было заняться дверью. Лилиан извлекла из прически еще одну шпильку и без труда открыла замок. «Слава Богу!» — подумала Лилиан, прислушиваясь. Из таверны раздались голоса. Она решила, что в гостинице наверняка попадется добрый человек, у которого можно попросить защиты. Шансы на спасение здесь были гораздо выше, чем в конюшне, где толпились кучера и лакеи.

Быстрый взгляд по сторонам — и Лилиан стрелой выскочила за порог.

Запахнув ворот сорочки и придерживая незастегнутый корсаж, Лилиан бежала по коридору. Тяжелые удары сердца глухо отдавались в измученном мозгу. Преисполненная мрачного отчаяния, Лилиан была готова на все. Казалось, ей помогала какая-то неземная сила — ее ноги летели, не касаясь ступенек.