Кэтрин Коултер - Магия страсти
Николас переводил взгляд с одного лица на другое, отмечая нескрываемую ненависть Ланселота, нечто вроде чисто академического интереса Обри, откровенное презрение Миранды и ледяной страх Ричарда.
— Ты пришел предупредить меня, — сказал Николас брату, — потому что…
Миранда выступила вперед. Каждое ее слово буквально источало яд.
— Она вскинула руку, в которой было зажато твое сердце, болван ты этакий, и запела на каком-то чужеземном языке. Твоя жена убила тебя! А ты еще имеешь наглость сомневаться в мотивах, побудивших брата помочь тебе?!
— Ричард, а во что я была одета? — неожиданно спросила Розалинда.
— Длинная белая туника, подпоясанная чем-то вроде тонкой веревки, концы которой свисали почти до колен. Волосы распущены.
— Уверен, что это была я?
— Да, эти буйные рыжие волосы и синие глаза. Но ты как будто оказалась в ином времени и в ином месте. Не могу объяснить, но это была ты, — нахмурился Ричард.
— Значит, теперь она вроде девственной весталки или верховной жрицы? — усмехнулся Николас.
— Не знаю, — выговорил, наконец, Ричард. — Правда, не знаю. Там не было никаких жрецов, вообще никого. Только вы двое. Ты лежал на спине, а она наклонилась над тобой.
— Тебе известно, почему я вырезала сердце у мужа?
На этот раз вид у Ричарда сделался нерешительным.
— Нет. Я только видел, как ты это сделала. Николас, ты спрашивал, что было потом. Она отшвырнула твое сердце как грязную тряпку, а потом встала, торжествующе глядя на твой труп и потирая окровавленные руки.
— Как леди Макбет? — уточнила Розалинда.
— Нет! — завопил Ричард. — На руках леди Макбет не было крови! Ее терзали угрызения совести, и она медленно сходила с ума. Ей казалось, что ее руки в крови. А вот твои были залиты кровью Николаса!
— Мы действительно поспорили прошлой ночью, и, признаюсь, мне очень хотелось стукнуть его книгой по голове. Но я даже на это не решилась! Для того чтобы вырвать у кого-то сердце, нужно, по крайней мере, быть фанатичкой. Ты сам сказал: иное время, иное место.
Она вдруг вспомнила об окровавленном кинжале в своем видении. О белых каплях, падавших на пол. Откуда взялась эта кровь?
— Но даже в ином времени и ином месте ты все-таки это сделала! Я сам видел! — настаивал Ричард.
— Милорд!
Николас повернулся. В дверях стоял Блок, как всегда, прилизанный и приглаженный, если не считать обезумевшего взгляда.
— Что стряслось на этот раз?
— Призрак старого графа продолжает распевать непристойные песенки. Миссис Макгивер требует, чтобы вы приказали ему прекратить.
— Не хочешь поговорить с призраком старого графа, Ричард? — оживился Николас.
— Призрак? — ахнул тот. — Хочешь сказать, что призрак старого графа действительно существует? Но это вздор! Призраков не бывает. Мой дед жарится в аду, где ему самое место.
Розалинда, видя, что Николас готов наброситься на брата, поспешила вмешаться:
— Ричард, почему ты считаешь поющего призрака более, невероятным, чем меня в одежде древней жрицы и с окровавленным сердцем Николаса в руках?
— Пойдем в гостиную, — предложил Николас. — Блок, передайте миссис Макгивер, что мы позаботимся о призраке.
Дверь гостиной была открыта. У самого порога стояли миссис Макгивер и Мэриголд. Обе внимательно прислушивались, не выказывая особой тревоги.
Николас пропустил всех в комнату и приложил палец к губам, призывая к тишине, после чего обратился к мягкому креслу:
— Я здесь. Розалинда тоже здесь, как и остальные родственники. Что вы хотели спеть нам сегодня утром, сэр?
Прошла минута. Две.
— Так я и думал, — бросил Ричард — Слуги вечно придумывают всякие глупости, сочиняют, лгут…
Хриплый старческий голос перебил его:
Устал я от забот,От бед и от невзгод.Не зря мутит он воду,Не зря раздор несет.Он сеет боль и горе,Он сеет смерть повсюду,Ты в Пейл ступай, убей его рукой могучей,Или над будущим твоим сгустятся тучи.
— Не бойтесь, это всего лишь старый граф, — добродушно объяснила миссис Макгивер побледневшим от страха гостям. — Он любит петь, знаете ли, но обычно в его песнях редко бывает смысл. Хорошо еще, что в этой не было ничего неприличного. Мне она показалась предупреждением. Кто этот он? Мне это совсем не нравится, милорд.
Розалинда мысленно с ней согласилась. Действительно, кто это? И каким образом они доберутся до Пейла и убьют врага, чтобы изменить будущее?
Мертвенную тишину нарушил Николас:
— Спасибо, сэр, за вашу прекрасную песню, содержание которой всех нас вдохновило.
— Там никого нет, — сдавленным шепотом выговорила Миранда. — Только мы. Этот… этот призрак все время так поет?
— Это просто трюк. Фокус, — провозгласил Ричард, — который проделывает один из слуг, прячущийся за драпировками. Кто-то из вас, вне всякого сомнения, сочинил для него эти дурацкие вирши.
Остальные молчали.
— Где ты?! — завопил он, направляясь к окну. — Выходи из своего укрытия, иначе я сдеру с тебя шкуру.
С этими словами он выхватил из кармана нож и замахнулся.
Шторы не шевельнулись. Ричард рывком откинул тяжелую материю. Никого. Он заглянул за каждый предмет мебели. Никого.
— Где ты, подонок?
Откуда-то от камина донесся жалобный стон. Кресло с грохотом повалилось набок.
Миранда Вейл истерически вскрикнула.
Розалинда, Николас и четверо родственников сидели за завтраком. Атмосфера была, мягко говоря, напряженной.
— Позвольте заверить вас, — с улыбкой заметила Розалинда, — что призрак абсолютно безвреден.
Ей, естественно, не поверили.
— Довольно волнений! — воскликнула она. — Нам предстоит чудесный завтрак.
— Я не могу, есть, — заявила Миранда.
— Зато я могу, — отрезал Ланселот. — Я голоден.
— Ты такой красавчик, когда сидишь здесь, намазывая маслом булочку, — ухмыльнулся Ричард. — Правда, тебе нужно последить за собой. Обжорство до добра не доведет. Скоро не влезешь ни в одни брюки!
— Я не красавчик, черт тебя подери! — взорвался Ланселот.
— Блок! Несите второе блюдо! — велела Розалинда.
— Великолепная комната! — похвалил Обри. — Вы уверены, что призрак не опасен?
— Пожалуй, — ответил Николас. — Он ни разу нам не угрожал. Только поет и иногда переворачивает кресло. Впрочем, и к этому привыкаешь.
Он пожал плечами.
— Ты не веришь мне, — вздохнул Ричард, барабаня пальцами по столу.
