Мэгги Осборн - Жена незнакомца
— Ван Хойзены наняли Маршалла Оливера, чтобы он вскружил Мириам голову, и не сомневаюсь, что они намерены пользоваться его услугами. Вот так он заботится о семье. А уж ван Хойзенам на его семью тем более наплевать. Чтобы вывести тебя из предвыборной гонки в самый благоприятный момент, они подставят и самого Оливера, и его семью.
— Повторяю, Лили навсегда порвала дружбу с Элен и попросила ее сообщить Оливеру, что между ними все кончено.
— Мириам ему это уже говорила, а он снова тут как тут. Можешь поблагодарить ван Хойзенов. А в данный момент они лихорадочно думают, как им опять свести Оливера с Мириам. Голову даю на отсечение.
Куинн вспомнил, что во время беременности Мириам и после родов они с Полом только и делали, что обсуждали ее связь с Оливером, продумывая возможные последствия. Мириам тогда заливалась слезами, обещала не встречаться с Оливером, а Куинн, избив ее любовника, считал, что предотвратил возможность скандала и ему осталось только склеить осколки семейной жизни. Теперь старую проблему нужно снова решать и снова испытывать унижение.
— Я хочу тебя кое о чем спросить, Куинн, — продолжал тем временем Пол. — Хорошо ли ты знаешь Лили? Уверен ли, что знаешь именно ее? Не представляешь ли ты ее лучшей, чем она есть на самом деле, наделив чертами Мириам? Вероятно, Мириам бросила Оливера, потому что не хотела причинять боль его семье, а Лили захочет щадить его семью? Оставит ли она, пренебрегая собственной выгодой, семью любовника Мириам в неведении относительно его гнусного поведения? Для Лили не существует правил, она поступает, как ей хочется или как выгодно. Правило достойного поведения состоит в том, чтобы не причинять боль невинным людям. А как поступает Лили? Рожает внебрачного ребенка, обрекая ни в чем не повинную девочку на будущие страдания. Она стреляет в прохожего, случайно оказавшегося у нее на пути.
— Надеюсь, ты заплатил Каллахану? — холодно осведомился Куинн.
— Тебе не удастся вечно отмахиваться от проблемы Лили! — вспылил Пол. — Нам придется о ней говорить, чтобы быть готовыми к худшему. — Он вдруг оглянулся на дверь. — Ты ничего не слышал?
— Лили сделала все, о чем мы просили, и даже больше, — сказал Куинн, игнорируя вопрос. — Она уже не та женщина, которая родила внебрачного ребенка и стреляла в человека. Сейчас она бы такого уже не допустила. — Он помолчал, глядя в камин. — Ты спрашиваешь, хорошо ли я знаю Лили. Достаточно, чтобы с уверенностью заявить, что она никогда не станет меня шантажировать. Она выполнит условия нашего договора. И не потому, что влюбилась в принца, а потому, что обещала покинуть страну, когда мы перестанем нуждаться в ее услугах. Лили Дейл заслуживает доверия. При желании она давным-давно могла бы меня обокрасть и сбежать.
— Будем надеяться, что ты прав.
— Лили не искала встречи с Элен ван Хойзен. Та сама явилась к нам, чтобы сообщить ей об Оливере, жаждущем встречи, и Лили с честью вышла из положения. Она не сказала мне про Оливера только потому, что не была уверена, известно ли мне о любовнике Мириам. Ей не хотелось посвящать меня в тайны моей жены.
Пол встал, потянулся и зевнул.
— Просто имей в виду, что ситуацию можно трактовать по-разному. Ты же знаешь, Лили мне нравится, я даже восхищаюсь ею. — Он улыбнулся. — Но я смотрю на нее более трезво, чем ты.
— Если Лили изо всех сил пыталась сохранить тайну женщины, которую она не знает и никогда не узнает, полагаю, я могу доверить ей и собственные тайны, — сказал Куинн, идя за ним к двери.
— Слишком на это не надейся.
В холле Пол остановился под канделябром и стал натягивать перчатки.
— Думаю, тебе известно о главной проблеме Лили?
Видя изумление друга, он сочувственно положил руку ему на плечо.
— Ты должен понимать, что в конце концов Лили придется уехать. Альтернативы нет.
Мужчины обменялись крепким рукопожатием.
Выждав после окончания собрания с полчаса, Лили спустилась вниз, чтобы узнать, сумел ли Куинн уговорить членов партии и выступит ли он в четверг именно с той речью, с какой хотел.
Когда она уже остановилась у двери библиотеки, Пол как раз произнес ее имя. Лили знала, что подслушивать нехорошо и до добра это не доводит. Сначала она хотела кашлянуть или как-то иначе заявить о своем присутствии, но почему-то раздумала. А слова «проблема Лили» и вовсе заставили ее навострить уши. Стараясь не дышать, она прижалась к стене рядом с дверью и начала самым беззастенчивым образом подслушивать.
И услышанное повергло ее в шок. Что значит проблема Мириам полностью решена? Как только у Пола язык повернулся говорить, что она, Лили, собирается требовать у Куинна деньги, а если он не даст, пригрозит его уничтожить?
Вернувшись к себе, Лили заметалась по комнате. Почему она не догадалась припрятать где-нибудь бутылку виски, сейчас ей очень не помешало бы выпить, чтобы заглушить разрастающуюся боль.
Пол, оказывается, невысокого мнения о ней, они с Куинном представляли ее жизнь чередой эгоистичных нарушений правил, и в общем-то они правы. Но те правила нарушала совершенно другая женщина, почему они не замечают, как она изменилась, сколькому научилась? Теперь не проходило и дня, чтобы она не сожалела о прошлых ошибках и безрассудствах.
Выдвинув ящик комода, стоявшего в изножье кровати, Лили посмотрела на хранившиеся там вещи: куклы, игрушки, меховые варежки, шапочки. Всякий раз, бывая в магазинах, она покупала что-то и для Роуз, притворяясь, что та дожидается ее в особняке.
Но все эти вещи не сделают Роуз законнорожденной, не дадут ей отца. Лили не могла изменить прошлого, однако собиралась всю жизнь посвятить исправлению зла, которое по недомыслию причинила дочери. А за ранение мистера Смолла она заплатила сполна. Разве пять выброшенных из жизни лет недостаточная плата?
Неужели Пол с Куинном считают, что она не в состоянии осознать всех последствий жизни без правил? Пусть не сразу, но ведь она это поняла.
Лили бессильно опустилась на кровать и закрыла лицо руками. Она никому не собиралась причинять зла, ни Роуз, ни мистеру Смоллу. И никогда не сделает ничего во вред Куинну.
Но особую боль Лили чувствовала из-за Куинна. Хотя ему не понравились слова Пола, он и не подумал броситься на ее защиту, только слушал, как его друг поливает Лили грязью. Нет, он, видимо, стал ее защищать после того, как она уже отошла от двери, и наверняка возражал Полу.
Ведь он любит ее. Она это знает. С какой любовью он смотрит на нее, как нежны его прикосновения, как ласково звучит голос, когда он к ней обращается.
А вдруг Куинн только играет? Если эта игра — лишь составная часть лжи, темной, страшной, которая норовит затянуть обоих в мрачную пучину, откуда им уже не выбраться? Сколько вокруг них лжи со множеством оттенков! Здесь и откровенная ложь, и полуправда, и невысказанная ложь.
