Валери Кинг - Виньетка (Влюбленный повеса)
Торп шагал по золотому с зеленым рисунком ковру, перебирая в памяти события сегодняшнего дня и удивляясь тому, что в душе его смешались восхищение, тревога и неуверенность. Он всегда точно знал, как вести себя с близкими ему женщинами. Но все изменилось с той секунды, когда он, бросившись в воду, схватил сильную руку Джейн. С той поры в душе Торпа поселились неведомые ему доселе чувства. Желание обладать этой женщиной, и до того достаточно сильное, возросло теперь стократно. Он хотел ее, как никого и никогда раньше!
Сегодня вечером он просто не мог оторвать от нее глаз — и когда ее наперебой осыпали поздравлениями гости леди Сомеркоут, и позже, во время концерта в музыкальной гостиной. Как бы он ни старался переключить свое внимание на разговор или фортепианный дуэт в четыре руки, его мысли постоянно возвращались к Джейн, словно их притягивал к ней волшебный магнит. Когда он смотрел на нее, сердце переполнялось волнением; оно то замирало, то бешено билось, и Торп не узнавал сам себя.
Он страстно хотел близости с Джейн, но это было недоступно. Он хотел объясниться с ней, но боялся, что сердце не выдержит и разорвется. Он хотел прикоснуться к ней, но мог лишь стоять поодаль, любуясь ею и страдая…
Продолжая анализировать свои чувства, Торп понял, что перемена наступила раньше: когда он увидел, как Джейн срывает с себя шляпку и бежит в развевающемся на ветру платье к реке. Сначала Торп подумал, что причина тому — Фредди, сказавший Джейн что-то обидное. Он даже испугался, что она сошла с ума от тщетных попыток добиться любви этого бесхарактерного человека.
Но когда Джейн длинной красной стрелой ринулась в холодную синеву реки, Торп рванулся вслед еще до того, как его мозг осознал, что она бросилась спасать ребенка. Торп закрыл глаза и во всех деталях вспомнил, как он бежал, как скользили сапоги по мокрой траве, как он достиг берега и увидел Джейн, отчаянно борющуюся с бурным течением. Вспомнил, как колыхался в воде красный шелк платья и как бережно поддерживала она над волнами головку ребенка.
О том, что произошло дальше, он помнил смутно — в памяти вспыхивали лишь отдельные моменты. И самый яркий из них — тот миг, когда их руки встретились. А ведь он страшно боялся не успеть: Джейн очень быстро относило течением. Каким-то чудом вытащил он ее тогда из реки вместе с прижатым к груди ребенком.
А затем, уже на берегу, она прежде всего позаботилась о спасенном мальчике, ни словом не обвинив его в непростительной глупости. Он никогда не забудет, как Джейн, мокрая с ног до головы, держала на руках мальчика, завернув его в свою шаль, как успокаивала его и качала, словно это был ее собственный сын…
«Вот где разгадка!» — неожиданно подумал он.
О чем чаще всего говорила Джейн? Конечно, о детях! О своих детях, которых она так хотела родить, растить, качать на руках, в которых видела смысл своей жизни…
Когда две леди вышли из гостиной, Торп вежливо отступил назад и поклонился. Джейн держала леди Сомеркоут под руку, они продолжали хохотать и перестали, лишь когда увидели его.
— Я жду вас, Джейн.
Торп и сам понял, как глупо это прозвучало. Что еще он мог тут делать? Разумеется, он ждал Джейн, чтобы идти с ней в оружейную — наводить последний блеск на их виньетку.
Леди Сомеркоут улыбнулась Торпу, отпустила руку Джейн и направилась в библиотеку, где ее тоже дожидался партнер — мистер Улльстри.
Только когда шаги графини затихли в отдалении, Торп предложил Джейн руку. Поразительно, но при этом он опустил глаза! Такого с ним еще не бывало: его переполняло восхищение, смешанное со страхом.
Торп глубоко вздохнул.
«О, Боже! — изумленно подумал он. — Неужто я наконец по-настоящему влюбился?!»
12
Идя вслед за Торпом в оружейную, Джейн снова ощутила бесконечную любовь, пронизывающую все ее существо, растущую с каждым шагом. Ей было спокойно и легко; казалось, она может идти вот так за ним сколько угодно и куда угодно.
Она любила его!
Торп провел ее по длинному коридору, и они вошли в ставшую такой знакомой комнату. Камин горел, и язычки пламени отражались на полированных досках пола. Серебряный письменный прибор стоял на столе рядом с листами исписанной бумаги.
Джейн ощутила странное волнение, когда Торп закрыл дверь, отсекая их от внешнего мира. И с удивлением заметила, что, вместо того чтобы повернуться к ней, он неподвижно замер, словно оцепенел.
Джейн прикрыла глаза, наслаждаясь этой минутой. Они одни. Они вместе — сейчас. А через два дня должны будут расстаться. Навсегда…
Сможет ли она?
Джейн нерешительно вздохнула. Ей хотелось, чтобы эта минута длилась вечно и никогда не кончалась. «Может быть, в конце концов мне все-таки стать его любовницей?» — мелькнула в глубине сознания предательская мысль, но Джейн постаралась отогнать ее.
Когда она открыла глаза, Торп уже преодолел свое оцепенение и подошел к ней.
— Не знаю, о чем вы думаете сейчас, но у вас такой несчастный вид, — проговорила она вполголоса. — А я не хочу видеть вас несчастным.
Торп взял ее руку, но не поцеловал:
— Я выгляжу несчастным?
— Да. Но я не позволю вам быть несчастным сегодня!
Джейн коснулась его лица — так же, как у лестницы в холле.
— Дорогой, — прошептала она, и слезы внезапно подкатили к ее глазам. — Пусть все будет! Зачем лишать друг друга счастья?
Он улыбнулся, когда Джейн дотронулась до ямочки на его подбородке:
— Мы ни за что не сделаем этой глупости, моя любимая!
От его слов из глаз Джейн хлынули крупные слезы.
— Вы разбиваете мое сердце, — сказал Торп, вытирая слезы с ее лица.
— Но я совсем не чувствую себя несчастной! — Джейн провела пальцем по его щекам, коснулась глаз, погладила горбинку носа, высокие дуги бровей.
— Почему же тогда вы плачете? — тихо спросил он.
— Не знаю, — честно призналась она. — Меня переполняют чувства. С той минуты на реке…
— Да, именно с той минуты, — задумчиво подтвердил он.
Горячая волна захлестнула Джейн: он чувствовал то же, что и она!
— С той минуты на реке я почувствовала, что все изменилось — по крайней мере, для меня. Мне трудно объяснить, как или почему, но с той минуты моя жизнь принадлежит вам. Очевидно, произошло какое-то чудо. Это странно, непонятно — но я принадлежу вам!
Торп глотнул воздух и сильнее сжал ее пальцы. От его прикосновения по телу Джейн прокатилась теплая волна. Глубоко вздохнув, она подумала, как это непохоже на то, что она прежде чувствовала в его объятиях.
Торп наклонился и мягко, нежно поцеловал ее в губы. Джейн закрыла глаза. Он целовал ее словно впервые — она готова была в этом поклясться! Джейн услышала стон — свой собственный стон. Она напрочь забыла все, что было между ними прежде. Ее теперь интересовало лишь то, что между ними будет. Она приоткрыла губы, и язык Торпа тут же скользнул внутрь, лаская и возбуждая.
