Диана Гроу - Невеста викинга
Йоранд на мгновение зажмурился, как жмурятся на ярком солнце. Тут Бренна заметила, что с тех пор, как они покинули Дублин, морщины вокруг его красивых глаз стали еще рельефнее. Он выглядел таким же истрепанным и уставшим, как его старый плащ. Когда Йоранд открыл глаза, она прочитала в их синих глубинах ответ на свой вопрос.
«Боже мой! Значит, он бросает меня!» — подумала Бренна.
Но шепотом произнесла:
— Я понимаю.
Ей так хотелось сейчас расплакаться, но глаза были сухи. Если бы она могла поплакать, то это принесло бы ей облегчение. Но сейчас она почувствовала, словно внутри ее что-то умерло.
— Я действительно понимаю, — повторила она.
— Нет, принцесса, не понимаете, — устало улыбнулся Йоранд и пододвинулся поближе. — Совсем не то, что выдумаете.
Бренну наполнял пожар. «Что это? Гнев! За ним можно скрыть свои чувства», — подумала она.
— Мы сказали друг другу за всю неделю не более дюжины слов. Откуда вы можете знать, что я думаю?
— Все отражается на вашем прекрасном лице, принцесса, — ответил Йоранд, кладя ладонь на ее щеку. Большим пальцем нормандец провел по нежной коже. Его рука была теплой, и Бренна наклонила голову к ней.
Жар, который почувствовала Бренна и приняла за гнев, постепенно превращался в спокойное, ровное пламя страсти. Она презирала себя за то, что чувствует по отношению к этому человеку, который хочет ее бросить, и, не доверяя своему языку, молчала.
— Даже если бы вы решили скрыть что-то, ваше лицо, зеркало вашей души, откроет это. Ваши чувства светятся изнутри столь явственно, что их нельзя не заметить. Но на сей раз вы не правы, Бренна.
Йоранд наклонился и нежно поцеловал ее в лоб.
— Я не оставляю вас, — заверил он.
— Но как понять то, что вы посылаете меня к отцу одну? Если это не расставание, то что?
— Временная разлука, — ответил Йоранд, возвращая руку на колено. — По крайней мере, я надеюсь, что так.
Когда Йоранд опустил руку, Бренна почувствовала, что ей вдруг стало холодно.
— Я много думал, искал иные пути достичь того, что я задумал, но не смог, — сказал нормандец, глядя на тлевшие головешки столь внимательно, словно там, в дымных глубинах, крылось решение его проблемы. Наконец он медленно покачал головой: — Вы должны довериться мне.
Бренна сглотнула ком. Он произнес те же самые слова, которые говорил, когда вел в удивительную страну любви, где она растворилась в нем. Но выбора у Бренны не было. Сейчас она могла рассчитывать только на Йоранда.
— А куда вы направляетесь? — спросила она.
— Сначала в Дублин, — ответил Йоранд. — Там у меня незаконченные дела.
— Интересно, что норвежцы называют незаконченными делами? — спросила Бренна, не в силах сдержать горечь в голосе. Она отодвинулась от Йоранда. — Уж не женщина ли? Сольвейг!
— У нас все закончено, — ответил нормандец.
— И теперь вам приходится довольствоваться мной? — задала она давно мучивший ее вопрос.
Йоранд нахмурил брови:
— А, вот вы о чем? Совсем нет. Вы никогда не были для меня второй.
Нормандец провел ладонью по лицу.
— Я немного рассеян, но это потому, что грядут события, и я не уверен, что продумал все возможности, — продолжил он.
— Что же такое случится?
— Бренна, я не знаю, как все объяснить, но мне надо кое-что сделать. Помните, я рассказывал вам об амбициях Торкилла?
— Да. Вы говорили, что он хочет править всем островом.
— Я говорил вам, что если бы мог, то остановил бы его. Сейчас ситуация изменилась. Торкилл собирается действовать, и я тоже.
Мрачное выражение лица подсказывало Бренне, что Йоранд в высшей степени серьезен.
— Иначе мы никогда не будем вместе.
«Вместе. Вместе!» — зацепилась Бренна за спасительное слово, как утопающий цепляется за соломинку. Она была готова на любые испытания — лишь бы в них быть со своим нормандцем.
Йоранд заметил ее блуждающий взгляд.
— Надеюсь, что мы будем вместе даже после того, во что я вас втянул.
— Конечно, будем, — ответила Бренна, чувствуя, как предательски дрожит ее подбородок. — Я больше всего боялась, что вы выберете Сольвейг.
— Когда ко мне возвратилась память, в голове была жуткая путаница. Но труднее всего мне было вспомнить о Сольвейг, о своих чувствах к ней. Признаюсь, я тогда испугался, как буду делить чувства между вами. Боялся, что порвется душа.
— Не порвалась?
— Нет, — покачал головой Йоранд. — Как только я увидел ее, то понял, что все связанное с ней было каким-то блеклым, нереальным. Я сам себе показался нереальным, словно с ней жил кто-то другой, похожий на меня, а я просто занял его место. Теперь эти двое вот здесь. — С этими словами Йоранд ударил себя ладонью в грудь. — Теперь здесь живут нормандец Йоранд и странствующий незнакомец Кифи Марфи.
— Так что вы должны сделать? — спросила Бренна. К ее невыразимому облегчению, примешивалась застенчивость, словно она только что встретила его на берегу и совершенно не знала. Она опасливо положила ладонь на его руку. Йоранд накрыл ее руку своей. Теплота разливалась по ее плечу и груди.
— Вы не могли бы говорить более ясно? — попросила она.
Йоранд нахмурился:
— Нет, для вашей же безопасности лучше, чтобы вы кое-чего не знали.
Он отвернулся от костра и теперь внимательно смотрел на Бренну. Под его пристальным взглядом она едва дышала, боясь спугнуть момент. Йоранд посмотрел на ее белую шею и груди, поднимающие тунику. Затем он вновь устремил свой взор в глаза девушки.
Бренна боялась, что он мог слышать ее сердце, так громко оно билось. Ей почему-то казалось, что Йоранд знает, как ее волнует взгляд его синих глаз.
— Я тосковал без тебя, принцесса, — произнес наконец Йоранд хриплым от возбуждения голосом.
— Я тоже, — призналась Бренна. Низкий голос нормандца вызывал у нее дрожь волнения.
Йоранд коснулся руки Бренны и провел по ней, затем по ключице. От этого прикосновения она почувствовала, как заболели груди. Легкий вздох сбежал с ее губ, дыхание перехватило. Йоранд начал ласкать ее груди.
— Лаская тебя, я не заметил блаженного выражения на твоем лице, — произнес Йоранд. Его синие глаза потемнели. Он ждал ответа. — Я действительно люблю тебя, Бренна, — продолжил он. — Если ты не позволишь мне подарить тебе мою любовь прямо сейчас, я умру, наверное.
— Не умирай, — сказала Бренна, помогая Йоранду скинуть плащ с ее плеч и падая в его уже ждущие, распахнутые объятия. — Обещай, что не умрешь.
— Обещаю, — ответил Йоранд, накрывая ее губы своими, словно ставя на них печать верности.
Губы Бренны были мягки и упруги. Йоранд пытался сдерживаться, не позволяя бушующей страсти вырваться на свободу. С тех пор как они прибыли в Дублин, Бренна едва позволяла нормандцу лишь касаться себя.
