Бертрис Смолл - Дикарка Жасмин
— Ну и глупо, — засмеялась Жасмин. — Я сразу вас полюбила, и мне будет нелегко расстаться с вами. Но вы священник, кузен Куплен, и прежде всего должны хранить верность Богу и ему служить. Вот почему я отсылаю вас домой в Ирландию. Я в вас не нуждаюсь, но знаю, есть много душ, которым вы нужны.
Проницательные слова девушки тронули священника:
— Может быть, я не вовсе потерпел с тобой неудачу. Жасмин де Мариско, — тихо сказал он.
Раздался стук в дверь, и Рохана впустила капитана Смолла.
— Через пару минут мы встанем на якорь, — сказал моряк. — Баркас Гринвуд-Хауса уже поджидает тебя, госпожа. Я принес тебе накидку на меху. На реке пронизывающий ветер, а тебе предстоит плыть к берегу. — И, отдав одежду Торамалли, он поклонился и вернулся к своим обязанностям.
— Наша одежда недостаточно тепла, кузен, — забеспокоилась Жасмин. На ней и служанках были собранные на щиколотках шаровары из мягкой кашмирской шерсти, а поверх них — ягули. Куллен Батлер дал девушкам по несколько пар носков, чтобы сохранить ноги в тепле в их изящных туфельках, но в такую, как сегодня, особенно холодную погоду этого было явно недостаточно.
— На баркасе печка и теплые кирпичи для ног, завернутые во фланель. — Он набросил накидку на подопечную и проводил женщин на палубу. Наверху дул легкий бриз, и вскоре Жасмин почувствовала, как он продувает ее до костей. Взглянув на служанок, она заметила, что и они дрожат. «Ничего не поделаешь, — подумала она, — будем надеяться, что удастся быстро доехать до Гринвуд-Хауса». Девушка подошла к палубному ограждению и перегнулась через поручни. Внизу на волнах прыгал элегантный баркас. Он был большим, с каютой, в окнах которой блестели стекла.
Из-под деревянного навеса вынырнула голова в тюрбане, на лице расплывалась знакомая улыбка:
— Добро пожаловать в Англию, милостивая госпожа. Ваши бабушка и дедушка должны ждать в Гринвуд-Хаусе.
Жасмин возбужденно кивнула, ощутив нетерпение. Отвернувшись от поручней, она поблагодарила капитана Смолла и его корабль «Розу Кардиффа» за то, что они благополучно доставили ее из Индии, а зардевшегося младшего сына Майкла, служившего стюардом в каюте, поцеловала в щеку и подарила на память маленького изящного костяного слоненка.
— Что-нибудь передать бабушке? — спросила она моряка.
— Передай, что все прошло удачно и путешествие оказалось выгодным. Завтра с утра я буду ждать ее вызова. И не беспокойся, госпожа, о своих вещах. Их немедленно доставят вверх по реке в Гринвуд-Хаус.
Рохану и Торамалли уже спустили в баркас. Куплен Батлер помог Жасмин устроиться на сиденье, закрепленном на тросе, и как только она была готова, стрела вынесла ее за борт судна и начала опускать в баркас, где Адали помог ей сойти. Сиденье тут же подняли за Кулленом Батлером, и священник вскоре присоединился к остальным.
Жасмин и служанок усадили в каюте на обитой бархатом скамье, укрыли меховыми накидками, обложили ноги теплыми кирпичами. На полу согревала морозный воздух жаровня с углями. Весь светящийся от радости Адали и Куплен Батлер опустились на скамью напротив женщин.
— Не верится, что наконец ты здесь, милостивая госпожа, — проговорил евнух. — Я здесь уже больше месяца — попал в Королевский Молверн как раз на Рождество: так называется местечко, где живет твоя бабушка. В тот день крестили твоего нового двоюродного братика. У тебя большая семья, милостивая госпожа. Все такие симпатичные, только очень крикливые.
— Они знают про меня? — спросила Жасмин.
— Пока нет, — ответил Адали. — Бабушка пожелала оставить это в секрете, пока не известят твою мать. Госпожа де Мариско просто грандиозна. Под шелковой накидкой у нее мраморный кулак, но семья любит ее и уважает. Твоему приезду она очень рада и расплакалась, когда я сообщил ей о нем. Дедушка, милостивая госпожа, величественный пожилой джентльмен. И ему не терпится увидеть тебя.
Баркас Гринвуд-Хауса поднялся по реке до Чисвика-на-Стрэнде, где располагался дом. С реки Жасмин подметила, что в отличие от своих фешенебельных соседей он был элегантным, но небольшим, выложен из кирпича сочного красного цвета, а одна стена увита темно-зеленым плющом. Потом она обнаружила, что он стоял посреди хорошо ухоженного парка.
Баркас осторожно причалил к небольшой пристани. Ожидающий там лакей закрепил швартовые и помог сойти на берег пассажирам. В первый момент Жасмин покачнулась, не в состоянии сразу обрести равновесие на суше, но в следующую секунду уже твердо ступала по заснеженной лужайке. За ней следовали девушки, священник и Адали.
— Сюда, госпожа, — вежливо указал дорогу лакей, спрашивая себя, что это за существа. В своих ярких одеждах и шалях они походили на цыганский табор. Но он тут же тряхнул головой: ему платили за службу, а не за то, чтобы он совал нос в дела господ. Леди де Мариско была хорошей хозяйкой. И лакей повел приезжих к дому.
Внезапно оттуда появилась женщина. Она почти бежала, и ее темно-зеленые юбки из бархата развевались на ветру. Она была высокой, скорее худощавой. Черные волосы, в которых над ушами белели две седые пряди, были уложены в элегантную прическу и украшены цветами из шелка. На лице сияла улыбка. Мгновение Жасмин размышляла, не Кандра ли это.
Обогнав всех, священник поспешил навстречу женщине.
— Тетя Скай! — воскликнул он, целуя ее руку. — Вы все такая же молодая. А вот моя мать и ваша сестра, ждущая меня в Ирландии, — седовласая пожилая женщина.
— Если бы мне суждено было постареть. Куплен Батлер, — рассмеялась госпожа де Мариско, — я бы состарилась давно, в годы моих приключений. Но я все такая же. — Она поцеловала священника в щеку и легонько оттолкнула в сторону, направляясь к Жасмин.
Казалось, что очень долго женщины внимательно изучали друг друга. Голубые ирландские глаза Скай жадно скользили по хрупкой девичьей фигуре в поисках знакомых черт дочери, но не находили их. А Жасмин была поражена, что эта элегантная моложавая дама и есть ее бабушка. Мариам Макани по сравнению с ней выглядела старухой. Интересно, Кандра похожа на нее?
— Как вы красивы, — наконец прервала молчание девушка.
— И ты тоже. — Губы Скай растянулись в улыбке, но она кусала их, чтобы не расплакаться.
— Я похожа на Кандру? На мать, — поправилась Жасмин, покраснев. — Я стараюсь думать о ней как о матери.
— Нет. Да. Немного. — Скай громко рассмеялась. — Твое лицо, как мое, в форме сердца, но рот матери, и нос такой же длинный и тонкий, как у нее. Разрез глаз, как у Велвет, но взгляд другой. И цвет глаз другой! Персидская бирюза. Родинку на верхней губе под левой ноздрей я совсем не узнаю, но уверена, джентльмены найдут ее восхитительной. Ты похожа сама на себя. Я так счастлива, что ты наконец со мной. Добро пожаловать в Англию, Ясаман Кама Бегум.
